Штрафбат
Шрифт:
— Если это стратегический склад, думаю, там продовольствия не на одну дивизию хватит.
— Как мыслишь, Илья Григорьевич? — спросил начштаба.
— А что, майор дело говорит. Захватить склад можно.
— Надо согласовать со штабом и командующим армии, — сказал Телятников.
— Можно и согласовать. Операция местного значения. Управимся своими силами, — ответил Лыков.
— Штрафники внезапно захватывают склад, удерживают в течение нескольких суток, и за это время вывозим все запасы
— Думаешь? — Начштаба все же в чем-то сомневался.
— Штрафники справятся. Там комбат новый — Головачев, разжалованный подполковник. Из кожи полезет, чтобы отличиться, — уверенно ответил майор.
— Держи в курсе. — Генерал Лыков строго посмотрел на Харченко. — Твоя инициатива — ты и командуй операцией.
— Все будет в полном ажуре, товарищ генерал, — улыбнулся майор. — Будем ром пить и сосисками закусывать.
Из штаба комдива майор, не задерживаясь, отправился на позиции штрафников.
— Ты почему, блядь, сразу мне не доложил о складе?! — заорал он с порога на Головачева. — Под трибунал еще раз захотел?! Для тебя это будет последний раз, не понимаешь?!
Головачев вскочил из-за стола, молча стоял. Больше в блиндаже никого не было.
— Давай карту! — потребовал Харченко.
Головачев достал из планшетки сложенную вчетверо шестиверстку, расправил ее, разложил на столе.
— Где этот склад?
— Примерно вот здесь… — Карандаш комбата остановился между двумя линиями обороны.
— Большой склад?
— Я там не был. Ротный Глымов говорит — огромный подземный бункер. Эвакуировать немцы его не успели. А может, не захотели — рассчитывают вернуться.
— Это ротному Глымову сами немцы сообщили? Когда он с ними ром распивал? Ладно, с этим делом еще разберемся! Значит, так… — Харченко посмотрел на часы. — Через час собери всех, кто ходил на этот склад. Я с ними туда пойду. И два десятка моих ребят. Склад этот мы заберем себе! Выставим посты, пулеметные точки оборудуем. Сколько туда идти?
— Глымов говорил — примерно часа полтора.
— Давай, собирай этих гавриков, — приказал Харченко, — как начнет темнеть, выходим.
— Ясно, гражданин майор. Разрешите выполнять?
И через четверть часа Твердохлебов, Глымов, Балясин, Чудилин и Леха Стира уже стояли в блиндаже перед майором Харченко.
Чуть в стороне стоял комбат Головачев.
— Слушайте боевую задачу, граждане штрафники, — отчетливо выговаривал майор Харченко. — Немецкий продовольственный склад захватить. Мы с вами выходим как группа захвата. Здесь главное — внезапность. Если немцев там не будет — хорошо, до их появления можно будет организовать оборону. После этого подойдет рота бойцов и закрепится на складе и вокруг. Если немцы начнут атаковать — держаться до утра. Утром я договорюсь с генералом Лыковым, и к складу будут переброшены еще две роты. И будем держать оборону, пока не вывезем оттуда все до последней пачки сигарет. Задача ясна?
— Так точно, — после паузы ответил Твердохлебов.
Теперь уже целый отряд двигался по ходу сообщения — пятеро штрафников, майор Харченко и двадцать солдат-особистов. На спинах несли станины и стволы двух «максимов». Чтобы легче было идти, полы шинелей заткнули за пояс. Впереди шли Глымов, Твердохлебов и Харченко. Дорога уже была знакома — шли быстро.
Дошли до ямы. Влево уходил полузасыпанный окоп.
— Этот куда ведет? — спросил Харченко.
— К немцам, — ответил Глымов.
— Пять бойцов — ко мне! — скомандовал Харченко. — С пулеметом!
Пятеро особистов протиснулись к майору. Один держал на спине станину, другой — ствол «максима». Двое несли коробки с патронными лентами.
— Занять позицию вон там, — указал майор на ход сообщения. — Окопаться. Установить пулемет. Быть готовым к бою.
Балясин первым спустился в яму, прошел к железной двери, надавил плечом. Дверь подалась с протяжным скрипом.
— Н-да-а, капитально оборудовали, — оглядываясь по сторонам, проговорил Харченко. — А где второй вход?
— Там… — указал в противоположную сторону Глымов.
— Немцы оттуда приходят?
— Вроде оттуда…
— Где ты их встретил? — спрашивал Харченко.
— Там и встретил.
— Ну, пошли туда… — Харченко глянул на своих особистов, скомандовал: — Пятеро со мной пошли! Оружие к бою. Глымов, Твердохлебов, Балясин — со мной. Остальным всем быть готовыми!
— Гражданин майор, разрешите, я один пойду, — вдруг сказал Глымов.
Харченко резко обернулся:
— Почему один?
— Ну, если там знакомец мой, то… дождусь, пока они уйдут, и сразу вас кликну. Чего стрельбу без толку поднимать? Займем склад по-тихому…
— Знакомец, говоришь? Давно у тебя среди врагов знакомцы завелись?
— Да я так сказал, к слову. Мы ж с ним уже раз видались, значит, и сейчас он стрелять не будет… Ну, в самом деле, гражданин майор, зачем на пальбу нарываться?
— Он дело говорит, — сказал Твердохлебов. — Если они там — надо подождать, пока уйдут.
— Ждать времени нет! — Харченко был непреклонен. — Ладно, иди вперед, Глымов. Мы — за тобой.
— На расстоянии. Чтоб они увидеть вас не могли.
— На расстоянии, на расстоянии, — перебил Харченко. — Шагай давай.
Комбат Головачев не сводил глаз с циферблата часов. В окоп набились штрафники — около сотни бойцов. Ждали команды.