Штрафник-«охотник». Асы против асов
Шрифт:
Когда русские видели со своего переднего края, что на аэродром Питомник заходят транспортные самолеты, немедленно открывали огонь из дальнобойных орудий и тяжелых минометов. Фонтаны разрывов вставали по обе стороны укатанной полосы снега, воем рвались мины и снаряды, свистели осколки. Ударные волны швыряли тяжелые транспортники. Многие из пилотов не могли в такой ситуации выдержать глиссаду и разбивались. Других артобстрел настигал уже на земле. Очень мало самолетов могли совершить нормальную посадку в этом аду…
Он горько вздохнул: всего чуть более полугода прошло с тех пор — от Сталинграда до Сталино. Но это расстояние было усыпано трупами немецких солдат, сгоревших под Орлом и Курском, «панцерами» и разбитыми самолетами Люфтваффе…
Третий
Так что единственное, что осталось у «Haaring Wolf’а», — это простой солдатский долг. Сражаться до конца! И он сражался, без веры и без надежды. Герман Вольф стал настоящим «Воздушным Волком» — беспощадным и безжалостным бойцом. Он чувствовал свой истребитель обнаженными нервами и выжимал из него все, «до железки»! Но даже летное мастерство уже не приносило обычного удовлетворения.
В пологом пикировании «Мессершмитты-109F-4» зашли сверху и сзади. Их цели, фронтовые бомбардировщики Пе-2бис, четко просматривались черными силуэтами на фоне белых кучевых облаков. Летчики Советов в кабинах «петляковых» так ничего и не замечали до самого последнего момента. Герман Вольф потянул ручку на себя, подводя линию прицеливания под силуэт двухмоторного русского бомбардировщика. Одновременно он убавил обороты двигателя, чтобы иметь запас мощности при выходе из атаки. Выждав секунду, Вольф нажал на гашетку — он бил наверняка. Стрелять по фюзеляжу или по моторам было не слишком хорошей затеей. Моторов — два, а пули просто прошьют фюзеляж. Самолет все равно останется в воздухе. А у «пешки» — две стрелковые турельные установки, да еще и у штурмана в защищенной бронированной турели — спарка скорострельных ШКАСов… И вниз уходить нельзя — там поджидает свою жертву крупнокалиберный пулемет Березина.
Лучше всего в такой ситуации нанести удар с большой дистанции по хвостовому оперению русского бомбардировщика. Огненные трассы скорострельной 20-миллиметровой пушки MG-151 и пары синхронных пулеметов MG-17 прошили вертикальные «шайбы» килей и горизонтальные стабилизаторы и, не сдерживая своего смертоносного полета, полоснули по кормовой части фюзеляжа.
Рядом открыл огонь ведомый — тот самый несчастный пилот-штрафник Вильгельм Кравитц. Стрелял он неплохо, и правая плоскость еще одного бомбардировщика отлетела, оторванная парой взрывов мощных осколочно-фугасных снарядов. Беспомощно крутились лопасти воздушного винта двигателя, который находился на оторванной плоскости.
— Das ist gut! Sch"one Angriff! — Хорошо! Прекрасная атака! — прокомментировал Вольф. — Молодец, Вилли. Два «мебельных фургона» [37] сбиты.
В звене «охотников» майора Вольфа два, он и его ведомый, были немцами. А вот вторая пара — венгры, на таких же, как и Вольф, «Мессершмиттах» Bf-109F-4.
В 1943 году на венгерских заводах началось серийное производство истребителей Bf-109G, Me-210 и двигателей к ним. Но в первую очередь эта продукция шла для Люфтваффе. Части и подразделения ВВС, располагавшиеся на территории страны, имели на вооружении в основном устаревшую технику. Исключение составляла 2/1 ИАЭ, получившая 12 истребителей отечественного производства «Heja2». Еще 35 машин этого типа были рассредоточены по различным аэродромам Венгрии.
37
«Мебельный фургон», M"obelwagen — так на сленге истребителей Люфтваффе назывались бомбардировщики.
На Восточном фронте в 1943 году находился 1-й дивизион дальней разведки в составе двух эскадрилий на «Хейнкелях» Не 111Р-6 и «Юнкерсах» Ju-88D. «Хейнкели» выполняли курьерские полеты, а на разведку летало девять «Юнкерсов».
Истребительные части были представлены 5/I дивизионом в составе двух эскадрилий. Первая эскадрилья «Dongo» имела в своем составе девять Bf-109F, командовал ею капитан Дьердь Уйсась. Вторая, «Puma», располагала всего двумя Bf-109F, но в Умани уже велось переучивание на более современные Bf-109G-2. Командовал ею капитан Дьюла Хорват.
Всего на Восточном фронте находилось 33 мадьярских самолета, из них 22 боевых.
Еще после зимней катастрофы под Сталинградом венгерские авиачасти на фронте были полностью выведены из подчинения командования своих войск и отданы в распоряжение 4-го Воздушного флота Люфтваффе. В создавшемся положении венгерские командиры могли решать только административные вопросы, а боевые приказы отдавали исключительно немцы. Они же предоставляли венграм и авиатехнику, которую было разрешено использовать лишь на фронте, а при возвращении подразделений на родину она вновь передавалась Люфтваффе. Полностью дискредитировавшие себя итальянские самолеты на фронт больше не отправлялись, так же как и лицензионные венгерские истребители «Heja-II», чьи характеристики не соответствовали требованиям современной войны.
В противоположность этим машинам немецкая техника показывала себя с самой лучшей стороны, что давало возможность венгерским авиаторам эффективно решать поставленные задачи [38] .
Примечателен и еще один интересный факт: в небе над Сталинградом в воздушных боях кроме немецких пилотов участвовали только итальянцы на истребителях «Аэромакки» C-200 и C-202 «Фольгоре» — «Молния». А уже в воздушном сражении над Кубанью кроме немцев и итальянцев воевали также венгерская, хорватская и румынская истребительные авиационные эскадрильи. В дальнейшем Люфтваффе только увеличивали количество пилотов — союзников Германии. На «Мессершмиттах», «Фокке-Вульфах», «Юнкерсах», «Хейнкелях», «Дорнье» и «Арадо» сражались венгры, румыны, словаки, поляки и даже французы.
38
Данные взяты из книги Жирохова М. А.Союзники Люфтваффе. М.: Вече, 2011.
Летали и воевали союзники Люфтваффе в принципе неплохо. Да и вообще, выбирать уже не приходилось. Но Вольф лично отобрал этих двух мадьярских пилотов и уже провел с ними десяток вылетов и четыре воздушных боя. На них можно было положиться, к тому же венгры, как и сам Вольф, использовали более легкие «Мессершмитты» Bf-109F-4. Это позволяло эффективнее маневрировать в ближнем воздушном бою. Мадьяры отличались задиристым нравом и сами лезли в бой. Германа Вольфа это устраивало больше, чем «повышенная осторожность» высокомерных «экспертов» Люфтваффе.
«Одинокий Волк» снова зашел на строй советских бомбардировщиков. Несмотря на потерю двух своих, русские «пешки» строя не рассыпали, держались плотно и коротко огрызались из турельных пулеметов. Но это к лучшему: Германа Вольфа обуял азарт. Он решил показать Советам, что такое настоящая тевтонская мощь! Такое в последнее время бывало с ним редко. Слишком сильным было безразличие от «прогрессирующей потери ценностей и ориентиров» немецкого солдата.
Так, лавируя среди огненных трасс русских стрелков-радистов, «Одинокий Волк» сам расстреливал русские бомбардировщики. Но довершить разгром девятки звену немецких «охотников» не позволили. Откуда-то из-за облаков вывалилась четверка истребителей Як-7Б.