Штрафники против «Тигров»
Шрифт:
— Ишь ты, сопровождать… — покачал головой Андрей. — Ты, думаешь, умный, а мы тут в салочки поиграть собрались. Сопровождать… Если б не раненые, я бы с немчурой не возился. Нас и так горстка. Но их надо в тыл отправить. Вот они немчуру и проконвоируют. Слава богу, и Сидор, и Липатыч на ногах…
Андрей чуть повысил голос. Интонация его стала жестче.
— А тебе, Талатёнков, выместить на враге свою злость еще шанс представится… — сурово закончил он. — Можешь в этом ни на секунду не сомневаться. Понял?
Талатёнков молчал.
— Не слышу, боец?..
— Так точно…
XVIII
Андрей отправил Сидора вместе с пленными в тыл. Перед выходом колонны он приказал Сидору обменять свое противотанковое ружье на трофейный автомат.
— С немецким тебе сподручнее будет… — пояснил Аникин. — Если кто из гадов начнет дергаться, сразу пускай в расход… Понял?
— Не извольте беспокоиться… — рассудительно отвечал Сидор, аккуратно двигая раненой, наспех перевязанной рукой. — Доставим в лучшем виде… А «бронебойка» моя тут вам скорее пригодится…
Сидор не скрывал радость от того, что получил легкое ранение. Теперь перед ним открывалась прямая дорога в строевую часть. Колонна отправилась по следам, накатанным танковыми гусеницами. Напутственные слова Сидора насчет востребованности противотанкового ружья оказались пророческими. Пленные, конвоируемые ранеными штрафниками, преодолевая очередной овраг, успели отдалиться от высоты метров на четыреста, когда вдруг несколько мощных взрывов один за другим накрыли колонну.
Вновь, откуда-то с обратной стороны высоты, донеслись звуки залпов. Нарастающий свист снарядов оборвался мощными взрывами. Теперь часть снарядов легла ближе к высоте. Бойцы, оставшиеся на высоте, растерянно, не отрываясь, наблюдали, как взрывные волны расшвыривают в стороны растерзанные тела вместе с комьями грязи. Отсюда нельзя было разобрать, где были взятые в плен немцы, а где — их конвоиры.
— Быстрее, все на вершину высоты!.. — скомандовал Андрей. Он не мог сообразить, кто стрелял по колонне. Неужели «тридцатьчетверки» открыли огонь, не разобравшись, в чем дело?
Перепрыгивая через траншеи, основательно оборудованные фашистами и теперь наполненные их трупами, Аникин одним из первых поднялся на макушку высоты. Открывшаяся отсюда картина сразу расставила все на свои места. К северо-западу, километрах в двух, виднелись утопавшие в зелени одноэтажные дома. От окраины и небольшого лесочка, стелившегося дальше по равнине, в сторону высоты двигались танки. Пять штук, выстроенные в цепь, правый конец которой растягивался.
Андрей понял, что фашисты намереваются охватить с двух сторон высоту. Машины медленно, но неуклонно приближались. Очертания танков становились все четче. Простота линий только подчеркивала их тяжесть. На них по полю надвигались огромные бронированные квадратные ящики. Эти ящики были набиты металлическим грохотом и смертью и то и дело эту смерть из себя выплевывали. Даже на фоне громоздких ящикообразных корпусов выделялись своею мощью торчащие из башен пушки. Огромные стволы пушек состояли из трех колен разного диаметра, будто раскрытая подзорная труба чудовищных размеров.
— «Тигры»… — вслух прошептал Андрей и тут же, словно очнувшись, во весь голос закричал:
— «Тигры»!.. Готовься к бою! Окапываемся!..
XIX
Первые залпы «тигров» дали явный перелет. Но, видимо, экипажи в машинах сидели опытные. Огонь они скорректировали очень быстро.
Мощные танковые пушки, одна за другой, как по команде, выплюнули в сторону штрафников по облачку белого порохового дыма. Шелест и свист обрушился на высоту, выворачивая ее наизнанку. Бойцы, выждав еще секунду, откашливаясь и отплевываясь, стряхнули с себя комья грязи и снова принялись зарываться в спасительное тело земли.
— Во дают, черти… — не удержался от комментария Карпенко, орудуя лопаткой изо всех сил и успевая при этом выглядывать на приближающегося врага. — Еще и выстраиваются, как на параде. Издеваются, гады…
Перемещение машин на поле происходило очень синхронно. Дотягивая выгнутую дугой цепь до нужной длины, самая крайняя справа машина двигалась по диагонали быстрее остальных. Следующая — чуть медленнее, до тех пор пока они не заняли необходимые позиции. Дистанции между машинами были такими одинаковыми, точно их по линейке расставили.
— Прямо хороводы водят… — отозвался Андрей, стараясь не отставать со своей лопаткой. — Уж больно вышколенные… Не к добру это…
— Ничего, командир… — произнес Карпенко. — Мы им покажем хоровод. В стиле гопака…
К ним по-пластунски подполз Знаменский. Его грязное лицо было перепугано до смерти.
— Чего тебе, Знамя? — еще на подходе спросил его Карпенко.
— Я к товарищу командиру… — дрожащим голосом залепетал тот. — Товарищ командир… А чего ж мы не отступаем?
— Ты че, Знаменский, белены объелся?! — взъярился на него Аникин.
— Так «тридцатьчетверки» же наши отступили…
— Тебя что, контузило?! — схватив штрафника за ворот, Андрей с силой тряхнул его.
— А где же они, где наши «тридцатьчетверки»… Бросили нас… — зажмурившись и трясясь от страха, причитал Знаменский.
— А ну, бегом на своем брюхе на место! — приказал Аникин. — Ты пока ползал, уже в землю бы зарылся… Бегом!
— Есть, товарищ командир… — сказав это, Знаменский неуклюже, как тюлень, развернулся и пополз обратно на левый фланг, где окапывался Талатёнков.
XX
«Тигры» приблизились еще на несколько десятков метров. Машины, которые двигались в центре, находились глубже крайних. На одной из них можно было разглядеть две высокие антенны.
— Видишь того «тигра», с антеннами? — сказал Андрей, показывая Николаю на центральную машину.
— Ага… — кивнул Карпенко.
— Скорее всего, это танк управления… — предположил Аникин. — Они все со связью, и этот гад, командирский, руководит их действиями. Поэтому они такие ушлые…