Штрихи тысячелетия
Шрифт:
В Европе рыцарям становилось тесно. Они рвались на восточные просторы. Европейские монархи и папы римские всячески поощряли эти устремления – пусть обнищавшие сумасброды проливают свою и чужую кровь где-нибудь подальше.
В 1330 году Польша вынуждена была уступить Ордену Померанию. В 1337 году император Людвиг Баварский «пожаловал» Ордену Литву, литовцы оборонялись отчаянно, однако шансов на победу у них было ничтожно мало – учуяв поживу, в ряды тевтонов устремились авантюристы со всей Европы. В 1343 году попытались восстать эсты, однако крестоносцы жестоко подавили восставших. В 1347 году в Литве прошли массовые казни православных христиан. С 1360 года начинается массированное наступление крестоносцев на Литву и Пруссию, в плен попадает даже Великий князь Кейстут, правда, ему удалось бежать. В 1398 году Витовт (Витаутас)
Надо отметить, что Руси в тот период несколько повезло. Иго Золотой орды, раздираемой внутренними распрями боровшихся за власть чингизидов, несколько подослабло. А от натиска с Запада наших предков прикрывали самоотверженно боровшиеся с захватчиками балтские и славянские народы – литовцы, латы, эсты, белорусы, поляки… Нет, идиллическую картину рисовать не будем – русичи в те годы воевали постоянно, и между собой, и с Витовтом, и с Араб-шахом, и с Тохтамышем… Но это не были войны на уничтожение или полное порабощение, подобные тем, которые вели крестоносцы. Не случайно же даже историками отмечено такое явление, как массовый переход бегущих от репрессий и окатоличивания православных литовцев в Московское государство в 1406 году.
Впрочем, вернемся к Тевтонскому ордену. В 1409 году великий магистр Ульрих фон Юнгинген счел, что у него достаточно сил для великого похода на Восток. Просчитался. Польский король Ягайло нанес крестоносцам несколько поражений. Руководство Ордена осознало, что недооценило противника. Было заключено перемирие, которое, впрочем, никого не обольщало. Обе стороны активно готовились к грядущим сражениям. Для одной из сторон это столкновение должно было стать роковым.
К началу XV века вопрос о союзе Польши и Литвы был по сути уже предопределен. (К слову, в тот период по инициативе венгерского короля Людовика Великого вполне серьезно обсуждался вопрос о создании еще более крупного и разномастного государства, в которое вошли бы, помимо самой Венгрии, Австрия, Польша и Бранденбург). Совместная борьба против ордена крестоносцев способствовала подобной унии. Между тем дело это было непростое. Причина в том, что Ягайло был литовцем, и польским королем стал лишь благодаря женитьбе на польской королеве, пятнадцатилетней Ядвиге, дочери Людовика Венгерского. В борьбе за власть Ягайло в свое время приказал убить отца Витовта, Кейстута, а его мать жрицу Бируту утопить; сам же Витовт сумел бежать из темницы, переодевшись в женское платье. Как же нужно было скрутить собственное «я», чтобы пойти на союз с убийцей своих родителей – пусть и перед лицом общей опасности!..
И вот наступило лето 1410 года. Противостоящие стороны сформировались следующим образом. Тевтонское войско включало в себя представлявших из себя грозную силу рыцарей-профессионалов, а также жаждавших денег наемников-авантюристов, слетевшихся на запах крови и поживы со всей Западной Европы. Им противостояла «сборная» армия Восточной Европы, общее руководство которой осуществлял польский король Владислав II, больше известный в истории как Ягайло (Ягелло) – сын знаменитого Великого князя Литовского и Русского Ольгерда (Альгирдаса) Гединиминовича и тверской княжны Ульяны. Эта армия состояла из польских, литовских, русских, белорусских, татарских хоругвей (отрядов численностью примерно по 500 человек). К союзному войску примкнули также небольшие отряды украинцев, венгров, валахов, молдаван (использую современные названия народов). К слову, чешским отрядом командовал знаменитый сподвижник Яна Гуса выдающийся полководец Ян Жижка.
Любопытно, но данные о численности сошедшихся на поле между Грюнвальдом и Танненбергом войск в различных источниках в значительной степени разнятся – от 10-15 до 60 тысяч человек с каждой стороны. Если учесть, что речь идет о событиях 600-летней давности, это вполне объяснимо. Главное в другом – явного преимущества не было ни у одной стороны. Несомненное превосходство крестоносцев в воинском искусстве и мощи тяжелой кавалерии в значительной степени компенсировалось моральным духом объединенного войска, отстаивавшего свою родину. Впрочем, войска союзников тоже на поле брани отнюдь не были необученными ополченцами – опыта войны хватало у всех.
На руку объединенному
Командование союзных войск четко распределило обязанности. Общее руководство осуществлял Ягайло, польской армией командовал некто Зындрама (Збигнев), остальными частями – Витовт. Это предопределило и порядок построения войск. Предполагалось, что рыцари обрушатся на правый фланг союзного войска могучим фронтальным ударом. Необходимо было удар выдержать, а потом охватить противника с левого фланга. С некоторыми оговорками замысел удался. Вопрос заключался в том, где какие войска разместить! Размещал, напомню, Ягайло… Польские войска оказались, как и следовало ожидать, на левом фланге. Литовские на более опасном правом. А на участке, на котором ожидался самый страшный удар панцирной кавалерии, поставили три полка смоленского князя Юрия Святославовича Мстиславского – за пятнадцать лет до описываемых событий Литва отвоевала Смоленск у Москвы. Легкая татарская конница выступала в качестве застрельщиков… Воистину, чужой крови не жалко!
Сражение начали татары. Налетев на стройные ряды крестоносцев, они осыпали их стрелами. Наткнувшись на мощный заслон из артиллерийского огня и тучи стрел тяжелых арбалетов, откатились назад. Особого урона закованной в броню армаде они не нанесли, однако вынудили ее к атаке по непросохшему полю.
Такой удар стальной лавины выдержать было невозможно. Не так: не мог выдержать никто. Литовцы и не выдержали – дрогнули и начали отступать. В ходе жестокой сечи крестоносцам удалось даже захватить Большое королевское знамя. Казалось бы, судьба сражения решена! Однако она оказалась в руках горстки русских ратников! Именно три смоленских полка, выстояв, спасли положение. Они дали возможность Витовту остановить бегущие литовские хоругви, перестроить их и вновь бросить в бой. Они дали возможность Ягайло оценить ситуацию и направить отряд для того, чтобы отбить знамя. Они вынудили Юнгингена ввести в сражение резерв…
Один полк погиб до единого человека. Остатки двух других отошли (именно отошли, а не бежали) и влились в оправившиеся от замешательства литовские хоругви. Достойные наследники славы дружинников Александра Невского!
С этого момента войско Тевтонского ордена было обречено. Войска союзников начало охватывать его с флангов, угрожая окружением. Уцелевшие рыцари отступали…
А теперь – образец чести воина и полководца! История знает немало случаев, когда полководец бросал обреченное войско и спасался бегством. В 31 году до н. э. Антоний бросил гибнущий флот, разгромленный Агриппой в битве при Акции. Дмитрий Донской в 1382 году бежал от Тохтамыша, оставив на произвол судьбы не только Москву и москвичей, но и собственных жену и детей. Разгромленный под Полтавой Карл XII так спешил спастись, что бросил весь обоз. Наполеон сбегал от обреченной армии дважды – в Египте и на Березине… Да мало ли история знает подобных примеров! А здесь…
Понимая, что орден разгромлен, приближенные начали уговаривать великого магистра скрыться. Ульрих фон Юнгинген поступил как настоящий рыцарь.
– Не дай Бог, чтобы я оставил это поле, на котором погибло столько мужей! – ответил он и бросился на верную смерть в самое пекло битвы.
…Значение Грюнвальдской битвы для восточного славянства и народов Прибалтики невозможно переоценить. Она поставила крест на самой идее крестоносцев вторгаться на наши земли.
А главное – битва показала, что перед лицом общей опасности можно и должно отодвинуть в сторону обиды и взаимные претензии. Ибо только в единении сила.
Какое-то время это единство еще сохранялось и в дальнейшем. В 1413 году состоялся Городельский сейм, который провозгласил объединение Польши и Литвы. Витовт возводит на ордынский престол своего ставленника Джеляль ад-Дина… Однако вскоре опять возобладали антагонизмы. Литовско-польская уния распалась. Влияние литовских князей на Орду сошло на нет. Борясь за независимость, Витовт взял курс на сближение с Москвой – к слову, его дочь Софья была замужем за Василием I, сыном Дмитрия Донского. Стремясь ограничить рост влияния Польши, Москва, а затем Новгород пошли на сближение с разгромленным Орденом… В общем, объединение против общего врага оказалось слишком кратковременным.