Штурмовая пехота
Шрифт:
— Сам ты калека! — огрызнулся Вася, а я поморщился, вспомнив о том, что недавно это слово было вполне применимо к моей персоне — нога искусственная, бегать и танцевать никак, только ковылять.
Выкинуть, выкинуть это из головы! Я теперь нормальный, обычный!
— Все это потому, что вы далеки от истинных, правильных ценностей, — на слова Макунги Фернандо внимания не обратил. — Не понимаете смысла настоящей толерантности! Ты ведь принял мои извинения за моих предков, торговавших твоими?
Вася
— Мой младший брат — гей, — сообщил Ингвар.
— Так это же прекрасно! — Фернандо повернулся в его сторону. — Ты одобрил его выбор?
Норвежец кивнул, но лицо его осталось настороженным.
— Чего ты перед ними распинаешься? — рядом с безволосым появился Симон, выставил свою бородку словно наконечник копья. — Это охранцы жалкие, да. На что они годятся?
Голос у него был такой же унылый, как и взгляд.
— Не стоит так! — Фернандо положил руку на плечо соратника. — Тут есть угнетенные!
— Эй, ты, рожа гнилым моллюском, жопа валенком, — позвал его Вася, сжимая кулаки. — Если не заткнешься немедленно, то я сам тебя так угнету, что мало не покажется.
— А я вообще русский, — сказал я негромко.
Лицо проповедника европейской толерантности исказилось, глаза расширились, он сделал шаг назад.
— Ну зачем сразу угрожать, коллежки? — промурлыкал он. — Нам воевать рука об руку.
«И эта перспектива меня совсем не радует» — мог бы добавить я, но по своему обыкновению промолчал.
На следующее утро вчерашний бред с пробежкой не повторился.
Шредингер проявил свои тиранские замашки только после завтрака, когда нас погнали на стрельбище — отрабатывать наступательно-штурмовые действия на взводном уровне. Миновало каких-то тридцать минут, а мы все оказались мокрыми от пота с ног до головы, перепачканными в песке, ну а командира возненавидели по-моему даже те, кто пришел в «Инферно» с ним.
— Для чего? Для чего все это? — вопросил Эрик, отдышавшись после очередного броска. — Чьи опорники мы будем тут штурмовать? Дрищей, что ли? Так непонятно, строят ли они их!
Через янтарное свечение силового поля мы могли видеть, что происходит на полигоне. Там все было тихо и благостно, полыхали разноцветные кубы, торчали черные колонны башен, там и сям виднелись неподвижные столбоходы.
Система безопасности потеряла угрозу в нашем лице и дезактивировала орудия, которые использовала. Безголовцы и вовсе пропали, скорее всего рассыпались на песчинки, но зато от внешней ограды на протяжении многих километров остались только рожки да ножки… хотя нужна ли она?
Патрули двигались туда-сюда по периметру части, как со стороны пустыни, так и полигона, но поскольку расстояния были куда меньше, ходили пешком.
— Ну быть мне дохлой селедкой, мы
Звучало это поинтереснее, чем служба охранника при забытом всеми богами складе. Поинтереснее, но и куда опаснее — в обычных условиях, когда наш «Инферно» был тихим, никому не нужным уголком.
Что там говорил Поль? Новая война на пороге, склад хотят захватить — несколько сил. Интересно, что это за силы и на кого в конечном итоге работает наша ЧВК, и кто ее собственник?
На Земле владельцы подобного бизнеса не любят публичности, наверняка так же дело обстоит и тут.
— Сопли подобрали! — не дал нам поболтать Шредингер. — Вперед, мокрожопики!
Надо отдать ему должное — он гонял одинаково и тех, кого хорошо знал, и новых для себя людей. Только Фернандо и остальные знали требования командира и были к нему привычны, а на нашу долю такие нагрузки — не по интенсивности, именно по типу — давненько не выпадали.
Это напоминало курс молодого бойца, который я проходил восемь лет назад в российской армии, и нас там тоже не жалели.
Комвзвода смилостивился только к полудню, заявив, что «против чахлых инвалидов с мушкетами нас уже можно выпустить». Мы едва добрели до казармы, и в столовую потянулась вереница не людей, а молчаливых теней, еле способных жевать и глотать.
Только ударивший прямо в нос запах солянки привел меня в чувство — настоящей, с пятью сортами мяса, кружками лимона, черными и зелеными глазками маслин и оливок, маринованными грибами и солеными огурцами.
— Это никак свинина? — спросил Хамид, разглядывая выловленный на ложку подозрительный кусочек.
— Ну что ты, это дрищ, — ответил Вася самым честным голосом. — Очень вкусно. Халяльно. Рекомендации лучших инопланетяноводов.
Я устал так, что не мог даже смеяться, сил хватило только на улыбку.
Добравшись до казармы после обеда, я с удивлением обнаружил, что по дороге мы потеряли Ингвара и Эрика — и это накануне тихого часа, когда есть шанс принять горизонтальное положение? Сыч что-то спросил у меня, я даже не понял что, поскольку голова коснулась подушки, и я отрубился.
И оказался в той аудитории, где защищал дипломный проект.
Точно так же таращился на меня профессор Польшак, деспот под стать Шредингеру, который гонял нас в библиотеку изучать дополнительную литературу и читал курсовики полностью… Так же безнадежно смотрел в окно мой руководитель Виктор Иванович, он знал, что я плаваю и вряд ли выгребу против течения.