Шуба
Шрифт:
Потом встал с кровати и принялся, не спеша, собирать разбросанные по комнате книги.
– Пап! Ты слышал, что я тебе только что сказала?
– Да, Маша, я всё слышал и понял тебя. Знаешь, чувствовал, что когда-нибудь это случится - мне придётся столкнуться с проклятой семейкой, но что они и тебя во всё это впутают - не ожидал. Я уже говорил, для меня эти люди не существуют. Они испортили мне жизнь, но я не позволю, чтобы и ты страдала по их вине. Пойду и по-своему поговорю с этим Марком.
Он произнёс это спокойным тихим голосом, а прозвучало как
– Нет, папочка, не делай ничего плохого Марку. Он ни в чём не виноват. Ни он, ни его сестра Луиза. Они отличные ребята, к тому же потеряли свою маму, когда сами были малышами, даже не помнят, как она выглядела. Марк и Луиза рано остались сиротами. У них же кроме нас с тобой и Ромки - никого на свете нет! В чём их вина, скажи?
– Возможно, ты и права. Они не сделали это с мамой напрямую. Но она умерла, потому что они родились. Она заболела после тяжелых родов, от которых так и не смогла оправиться. Я ненавижу их за это и никогда не допущу, чтобы ты хоть как-то была с ними связана. Ни за что. Они нам чужие. Ты поняла?
Я молчала. Что он ожидал от меня услышать? «Да, папочка, я с тобой полностью согласна», - так, что ли? Но это совсем не так. Лу и Марк не просто мои родные, они мои друзья, и сейчас в беде. Но говорить папе всё это было бесполезно. Он такой же упрямый, как и я сама.
– Папа, обещай мне, что никуда не пойдёшь. Я сама со всем разберусь. Даю слово, если мне понадобится твоя помощь - попрошу.
– Маша! Но ты же плакала из-за него, он тебя обидел.
– Да нет же, пап! Ты неправильно понял. Я плакала, потому что только что всё рассказала Марку, и для него это стало шоком. Недавно пропала его сестра, а теперь - это. Мне его жалко, вот и всё. Он хороший человек, поверь мне.
– Боже, дочка! Ты такая наивная, он просто заморочил тебе голову.
– Прошу, не говори о Марке плохо, а то...
– А то что? Запустишь в полёт под потолок? Новый аттракцион - летающий папа!
Я неуверенно засмеялась.
– Ничего я не сделаю. Ты же знаешь, как я тебя люблю. Просто не хочу с тобой ссориться...
– Вот даже как! Ты можешь поссориться со мной из-за этого мальчишки?
– папа махнул рукой, и книги с пола как по команде поднялись в воздух и закружились, словно осенние листья на ветру. Это было впечатляюще! Теперь понятно, в кого я такая «способная». Ой! А если папа и вправду вздумает «проучить» Марка, они же покалечат друг друга...
Я вскочила с кровати и обняла его. Книги, покружившись, аккуратно встали на полку.
– Надо же, пап, а я так не умею! Ну, пожалуйста, ради меня, не вмешивайся, а?
– А ты обещаешь больше не встречаться с этим Марком и его сестрой?
– Он и сам теперь не захочет меня видеть, - уклончиво ответила я.
– Ладно, сделаю, как ты хочешь. Но чтобы больше никаких слёз из-за них.
– Не будет слёз, - улыбнулась я, - давай посмотрим, что ты там приготовил, а то у меня вдруг аппетит проснулся.
В это время хлопнула входная дверь, это пришли мама и Ромка. А дальше всё пошло как по маслу: мы ужинали,
После ужина вернулась к себе. И замерла на пороге. На подушке лежал синий пушистый шарф, я подошла и взяла его в руки. Красная роза, завёрнутая в подарок Марка, почти упала на пол. Еле успела подхватить её. Поднесла к лицу и вдохнула тонкий аромат. Её стебель был ещё влажным. «Та самая, что стояла в хрустальном бокале на столе», - поняла я.
Положив шарф и розу на кровать, я пошла на кухню. Налив стакан воды, вернулась в комнату, бережно опустив цветок в воду. Пусть это был и не хрустальный стакан, я пристроила его на своём письменном столе, закуталась в синий шарф и села, подперев лицо руками.
– Что это значит? Он так прощается со мной или, наоборот - просит прощения?
– я смотрела, как по моей команде медленно кружится стакан в такт мелодии, звучащей из наушников. Так и не найдя ответа на свой вопрос, я остановила бестолковое кружение цветка и решила, наконец, посмотреть пропущенные звонки.
Большинство из них было от Марка, и когда это он успел забить свой номер в мой телефон и даже подписать его - «Змей»? Не помню такого! Вот ведь хитрюга... Улыбнулась, рука сама потянулась, чтобы позвонить ему, но я передумала. Мне было страшно услышать его голос и то, что он мог мне сказать.
Решение проигнорировать звонки Марка далось мне нелегко. Он имел полное право обидеться на меня. Но я упрямая, и решила оставить всё как есть. Поэтому открыла учебник и взялась за «домашку». Я без конца отвлекалась и потому просидела долго.
Когда папа зашёл, чтобы пожелать «спокойной ночи», он застал меня с карандашом в зубах, склонившуюся над учебником.
– Ты ещё не спишь? Поздно уже.
– Нормально, посижу ещё, - ответила я голосом замученного учёбой ребёнка. И папа ушёл, даже не спросив, не заболела ли я, раз сижу в тёплом шарфе...
Утро нового дня было таким же, как и все предыдущие. Подружки в школе устроили мне бойкот. Это всё Марк виноват, зачем было устраивать «представление» при девчонках? Я не стала объясняться и просить у них прощения за то, что у меня есть своя жизнь. Если что и беспокоило меня в тот момент, то это - предстоящий разговор с Марком. Если он вообще захочет со мной говорить после вчерашнего.
Я оказалась права насчёт девчонок, после занятий Лена, как ни в чём, ни бывало, спросила: «Что сегодня будешь делать после уроков: пойдёшь гулять или опять «занята»?
Ответила, что свободна, и это её устроило. Ну а Леру - тем более. Из школы мы вышли втроём и сразу же увидели Марка, поджидавшего меня за воротами.
– Везёт же некоторым!
– вздохнула Лера.
– Причём, совершенно незаслуженно, - поддержала её вторая подруга.
И они, задрав носы и демонстративно не попрощавшись со мной, ушли. А я медленно побрела навстречу пугавшей меня неизвестности. Сегодня Марк уже не казался таким весёлым, как вчера, он даже не улыбнулся, увидев меня.