Шумеры
Шрифт:
— Ничего не понятно, но ведь говорят вселенная…
— Дорогой, всякое движение имеет начало и конец. Ведь мы не знаем ни одного примера бесконечного движения. Из этого следует, что это движение с чего-то, когда-то началось. Чем больше учёные всматриваются в Космос, тем очевидней становится невозможность случайного происхождения столь совершенной системы. Подумай об этом.
— Но жизнь, Лю?
— Нам известно, что искусственным путём неограниченную материю невозможно превратить в органическую. Прикинь: современная наука в состоянии синтезировать даже элементы, отсутствующие в природе. Например, производство плутония — полностью искусственного элемента. Вот и думай сам, что такое жизнь. Не отвлекайся, смотри на дорогу, — тут же организовала она ему замечание.
— Смотрю в оба глаза… Я вообще-то слышал, будто учёные креационисты утверждают, что мир был сотворён сразу в том состоянии, которое мы имеем сегодня. А ещё они намекают, если было начало, то будет и конец. Они подводят нас к тому, что менее совершенное не может «родить» более совершенное. Всё движется к распаду, всё, в конце-то концов, превращается в прах.
— Но тогда бы мы должны были наблюдать энергетическое умирание Вселенной, а этого нет. Значит, существует подпитка Вселенной извне. Высший Разум.
— Но жизнь, как попала на планету жизнь?
— Атлантида — это не фантазии. Экспериментальная база. Попытка создать цивилизацию в одном месте, вроде как коммунизм в одной взятой стране. Ты слышал что — нибудь о «Потерянном городе». Нет. Это место на дне Атлантического океана. Считают, что оно является источником биологической жизни на земле. И сейчас ещё там происходит генерирование молекул, которые лежат в основе любого биологического организма. Вулканическая гряда, давшая там возможность существованию уникальных химико-биологических и электротемпературных условий, происходит синтез химических соединений и превращение новых структур в живую материю.
— То есть ты хочешь сказать, нашли место, где на нашей земле это возможно осуществить и бросили там «зерно»?
— По упрощенной схеме так оно и есть.
— А корабли, какие у них корабли, ведь пишут разное?
Её опять разобрал смех.
— Мужикам главное знать, на какой технике прирулили. Наверное, разные, но я видела, два почти одинаковых, на стыковке. На носу, как будто игла, а дальше срезанный чуть-чуть с двух сторон яйцевидный корпус со множеством или окон, или выступов, издалека не разобрать. Дальше идёт опять вроде продолжение иглы только расширяющейся к основанию, а на ней насажена, как будто со срезанной макушкой круглая пирамида. С такими же окошечками или отсеками, как и первая часть. Вот в самую середину этой штуки иглой и впился второй почти такой же звездолёт. А ещё я видела излучающий белый свет «облако». Корабль, в отличие от предыдущих, не был твёрдым. Такая себе неизвестная нам форма плазмы. Можно предположить — есть корабли пилотируемые самими «Сынами Неба» и есть биороботами. У них разные задачи, оттого и так разнящиеся способы их доставки. С земли это смотрелось огромной звездой посылающей на неё снопы света. Двигалось оно медленно, осыпая место множеством тончайших лучевых струй, производящих впечатление проливного дождя. Завораживающе красиво.
— И что это за картинка, — скосил глаза в её сторону он, ровно на столько на сколько позволяло интенсивное движение.
— Лазерные лучи.
Он схватился за нос.
— Поразительно. Ты рассказываешь так, как будто ты действительно видела всё это?
— Я и видела. Мне развернули огромный экран и показали даже, как второй звездолёт заходил на стыковку. А возле «облака» шныряли два энергетических сгустка. Это кабины — звездолётики.
— Но то, что описала ты, не соответствует ни одному описанию уфологов и контактёров?
— Моей вины в том нет. Скорее это их проблемы, — засмеялась она, пощекотав его шею. — Сам подумай, какие контактёры, если есть шумеры их проводники. Ты меня разболтал. Я ужасно хочу есть.
— Ты со своими нереальными фокусами смотри ребёнка не загуби. Может, запереть тебя дома и все дела? — пробурчал он.
— Не паникуй, всё под контролем и не только моим. И потом запереть меня нельзя, я просочусь сквозь стены.
Подложив подушечку под спину, она, поёрзав удобнее, устроилась на диване и, поковырявшись в пакете, достала банан. Он, посматривая в зеркало на неё, улыбнулся.
— Столько лет холостяком гулял, и надо же было влюбиться до такой степени в ненормальную, что самому жуть.
— Чтоб ты делал с нормальной-то, со скуки, наверняка, скрючился? — пощекотала его за ушком Люда, позволив откусить банан. — А тут каждый день адреналин.
— Чего хватает, того хватает.
— Эд, ты лапушка…
— А теперь колись, чего нашим проотцам надо от тебя?
— Значит веришь?
— После змей я верю во всё, что слышал, и чего ещё нет.
— База.
— Что значит «база».
— То и значит, что уши слышат.
— Не понял?!
— Тут и понимать нечего. Мне показали, какой участок земли их интересует, я должна взять его под строительство дома.
— Это что шутка такая?
— Такая же, как и я.
— Но ведь это не просто?
— Скорее всего, отдадут. Такое властям не нужно.
— И что это?
— Это всего лишь гористый холм. Отдалённый от населённых пунктов. Никто нормальный на него не позарится. Всем нужна ровная земля с газопроводом и линией электоропередач рядом.
Он сменил полосу и опять обернулся с вопросом:
— Им то он зачем?
— Сверху будет обычный земной домик — сторожка. Под видом лаборатории какой-нибудь. А всё остальное под землёй. Людям это не под силу, а они играючи справятся.
— Ты что ездила туда?
— Зачем, я на экране всё видела. Мне показали.
— Где же это?
— Поедем, узнаешь.
Он чуть не вмазался в тормознувшую перед ним и резко ушедшую вправо машину и сбросил скорость.
— Я?
— А кто ещё?
— Во что я влезаю? — простонал рисуясь он.
— За это не беспокойся, ты уже влез с головой, женившись на мне. — Опять смеялась она, поглаживая его плечо. — Осторожно видишь, человек перебегает.
— Кто его под колёса несёт…
— Дурная голова.
Машина с трассы свернула на дорогу, что тонула в лесной чаще, но лес очень скоро сменили поля.
— Ты чего елозишь? — заметив её беспокойное поведение спросил он.
Она поморщилась.
— Устала ехать, устала сидеть.