Схватка профессионалов
Шрифт:
…Остальные оперативники, застигнутые врасплох первыми выстрелами, наконец оправились от замешательства. С разных сторон они бросились к месту, где лежал Рогалев, стреляя на ходу. Олег Муромцев увидел, как их пули поднимают фонтанчики песка.
– Не стрелять! Он нужен живым! – что есть силы закричал Муромцев.
Думая лишь о том, что террориста обязательно надо взять живым, Олег напрочь забыл, что он сам является для него отличной мишенью. Однако майор Ефремов тоже был знаком с тактикой ведения скоротечных перестрелок. Заметив, что террорист изготовился
– Ложись!
И сам навалился на Олега. Три пули пробили дырки в корпусе баржи как раз напротив того места, где меньше секунды назад находилась голова Олега Муромцева.
…Рогалев опустил ствол автомата ниже, стараясь достать ускользающую цель, но в этот момент чья-то пуля угодила ему в правое плечо. От боли он судорожно нажал на спуск, и вся очередь ушла в песок. Рогалев перевернулся на левый бок. Он увидел бегущих к нему по берегу людей. Рогалев пытался взять их на мушку, но из-за адской боли в плече никак не мог этого сделать. Тогда он просто начал стрелять, водя стволом автомата в разные стороны. Бежавшие тут же залегли. «Ага, взять меня не так-то просто», – пронеслось в мозгу у Рогалева. И тут же сразу несколько пуль впились в его тело. Когда оперативники подбежали к террористу, он был уже мертв.
Наемник, «солдат удачи», всю свою жизнь посвятивший войне и убийствам, пришел к закономерному концу. А рядом на берегу, глубоко увязнув в прибрежном песке, стояла старая баржа, набитая пластиковой взрывчаткой, ради которой Виталий Рогалев убивал людей и с которой связывал надежды о будущем богатстве.
Выстрелы смолкли, и майор Ефремов помог Олегу подняться с песка. К ним подбежал оперативник из антитеррористической группы.
– Все, готов, насмерть! – запыхавшись, проговорил он.
– Как же вы так! Живым надо было брать! – не скрывая досады, крикнул Муромцев. – Что мы теперь узнаем у трупа?!
– Товарищ капитан, он же по вас стрелял, – обиженно ответил оперативник.
– Все равно его надо было взять живым! – упрямо ответил Муромцев.
Хотя в душе и понимал, что если бы не майор Ефремов и остальные оперативники, он сам скорее всего был бы мертв. Справедливость такого предположения наглядно подтверждали последние пулевые пробоины в корпусе баржи. Пока Муромцев разговаривал с подбежавшим оперативником, майор Ефремов осмотрел своего раненого сотрудника.
– Ему нужна срочная операция. Где, черт возьми, наши машины?! – крикнул он радисту.
– Они приняли сообщение, товарищ майор, сейчас должны подъехать, – испуганно ответил радист.
Раненому оказали первую помощь: наложили ватно-марлевые тампоны и перебинтовали рану, но, несмотря на это, оперативник вскоре потерял сознание. Ранение оказалось настолько серьезным, что никто из оперативников не мог с уверенностью сказать, выживет их товарищ или нет. Как только прибыла группа, обследовавшая берег, Ефремов сразу отправил раненого в больницу на одной из оперативных машин.
– Ну, пойдем, взглянем на этого гада, который моего парня подстрелил, –
Труп террориста уже успели обыскать.
– Документов при нем никаких! – сообщил Ефремову оперативник, осматривавший карманы убитого.
Олег Муромцев подошел к убитому, заглянул в лицо и сразу вспомнил словесный портрет, составленный со слов водителя мусороуборочной машины.
– Все точно. Это один из них, – сказал Олег. – Он участвовал в убийстве одного крупного торговца оружием в Москве в конце прошлого месяца. Остается выяснить, что он делал здесь, – добавил Олег и повернулся к барже.
– Думаешь, взрывчатка там? – спросил Ефремов.
– Не знаю, надо заглянуть в трюм, – ответил Олег, возвращаясь к барже.
– А если там, как ты говоришь, мина-растяжка?
По интонации майора было заметно, что он волнуется.
– Вызывать взрывотехников у нас все равно нет времени, – спокойно ответил Муромцев. – Для начала посмотрим сами. Ну-ка, ребята, подсадите меня, – обратился он к стоящим рядом оперативникам и с их помощью ловко взобрался на баржу.
Майор Ефремов и другие сотрудники Астраханского управления ФСБ внимательно следили за его действиями. Но высокие борта баржи закрывали от людей, стоящих на берегу, большую часть палубы, поэтому оперативники не могли видеть, что там делает Муромцев.
– Дайте фонарь, – попросил он.
Один из оперативников принес мощный электрический фонарь. Ефремов и его сотрудники могли только догадываться, что делает Муромцев на палубе. Вскоре они услышали звон стекла.
– Олег, что там?! – не выдержал Ефремов.
– Все в порядке. Выбил стекло в кормовой надстройке. Хочу изнутри осмотреть люк, – комментировал свои действия Муромцев. – Похоже, сюрпризов нет, попробую открыть.
Послышался скрежет люка, а еще через несколько секунд все услышали возбужденный крик Олега Муромцева:
– Она в трюме, уложена в ящики! Но… О нет! Только не это!
– Что там?! – снова крикнул майор Ефремов.
Ждать ответа пришлось недолго. Вскоре над бортом показалась голова Олега Муромцева.
– Большинство ящиков пусты и отброшены в сторону, – сообщил он оперативникам. – Судя по всему, здесь килограммов двести, не больше.
– А где остальные? – послышался голос кого-то из оперативников.
«Спроси у боевика, которого вы застрелили!» – хотел в сердцах ответить Муромцев, но сдержал свой порыв.
– Куда отсюда можно выехать? – проигнорировав глупый вопрос, спросил Муромцев и указал рукой на следы автомобильных шин.
– Обратно в Астрахань, – ответил Ефремов.
– Еще куда?
– Еще в Элисту и в Каспийский, но это уже Калмыкия.
– Каспийский – это что, порт?
– Конечно. Не такого значения, как Махачкала, но тоже портовый город, – растерянно проговорил Ефремов.
– Определенно это след грузовика, – услышал Муромцев голос оперативника, интересовавшегося, куда подевалась остальная взрывчатка. – Не «КамАЗ», колея уже. Какой-нибудь «ЗИЛ» или «газон».