Схватка с кобрами
Шрифт:
Отвернулся, налил еще пива и уставился на заднюю стену гостиной, будто та во всем виновата.
Наконец Роз промолвила:
– Ты уверен, что сам не отправишься с треском на тот свет?
Он в бешенстве обернулся, но почувствовал, что отчаяние проходит. Довольно спокойно ответил:
– Нет, не думаю... – Помолчав, покачал головой. – Нет, не стану превращать в дело жизни. Не больше, чем любое другое дело. Шармар погряз в дерьме и еще надеется заправлять Индией. Выходит, мне надо радоваться?
– Нет. Но ты по характеру склонен скорее жаловаться, чем протестовать или требовать. – Она шутливо, как бы защищаясь, выставила ладони. – О'кей, приношу извинения.
Почувствовав пока еще слабые признаки примирения, Хайд ринулся в атаку.
– Это ты без конца участвуешь по всему свету в долбаных демонстрациях, подмахиваешь петиции, сочиняешь договоры. А здесь просто милосердие между делом – настоящее милосердие.
– Они же на тебя сели.
– Не совсем... не полностью, – слабо улыбнулся он. – Знаешь, пора тебе показать, в какую щелку такие, как я, могут проскользнуть и выбраться невредимыми.
– Что ты можешь, дурачок? Я видела тебя, приятель, когда ты выбрался из Таджикистана. Забыл?
– Надирался, чтобы забыть, и не мог спать из-за кошмаров – помню, Роз. А что касается того, что я могу... в записях нет ничего такого, что могло бы убедить любого?
Роз неохотно покачала головой, беспокойно ерзая руками по коленям и по столу, словно пытаясь что-то стряхнуть.
Хайд уселся за стол.
– Посмотрим, что тут есть. Хотя бы что-нибудь – зацепки, ниточки... – Он деловито ворошил листы, потом лукаво взглянул на нее. – Ты заодно со мной, Роз?
Она, подумав, пожала плечами.
– Я не оставлю тебя здесь одного, приятель – это уж как пить дать.
Он улыбнулся, но она отдернула руку, когда он протянул свою.
– О'кей, посмотрим, что у нас имеется. – Удовлетворенно кивая головой, пробежал пальцем по строчкам. Негромко попросил:
– Будь добра, закажи сандвичей или чего-нибудь. И еще пива.
Она встала, закрыв своей тенью страницу. Он чувствовал и ее напряжение, и ее уступчивость. Скоро она выйдет из себя. Передавала по телефону заказ таким тихим голосом, что его заглушало жужжание какого-то насекомого.
Опершись грудью на вспотевшую руку, он удовлетворенно водил пальцем по строчкам, изредка размазывая пасту.
Взяв фломастер, стал соединять разрозненный материал. Забрал с собой в спальню, когда принесли заказанный обед, и сразу же вернулся к столу, как только официант в ливрее, получив чаевые, исчез за дверью. Касс использовал пленку в качестве черновых записей, не больше: сделанные на ходу отрывочные догадки, обрывки разговоров и переданных сведений. Хайд отметил упоминание Банерджи – к сожалению, на том свете, бедняга, и кого-то по имени Лал... это имя было вторым на клочке бумаги в коробке от сигарет. Лала он не проверял – может быть, стоит. Роз поставила на стол тарелку сандвичей и стакан пива. Он признательно кивнул.
Было еще два голоса, принадлежавшие неизвестно кому, Касс их не называл. Во всяком случае, они говорили на хинди. Город бился в окно, сильный и неумолимый, как палящее солнце. Правда, куда больше, чем башни, минареты и правительственные здания, раздражала прохлада и упорядоченность дипломатического квартала. Это и еще то, что властвовать будет один из заправил наркобизнеса. Женское имя, странно английское... знакомо ли оно Кассу?.. Нет. Сара. Он нацарапал в блокноте Роз. Сара Мэллоуби. Кашмир – плавучий отель. Сринагар. Никак Касс смешивал белый сахар с коричневым?.. Нет, судя по первым репликам, он ее не знал. Он посылал в Кашмир Лала, кем бы тот ни был... а, вот – Лал был Репортером... где, у кого?
Он услыхал звук открываемой бутылки и медленно льющейся в стакан жидкости. Показалось, что Роз почти сразу снова наполнила стакан. Его стакан был пуст, тарелка тоже. За окном день склонялся к вечеру. Наконец он подчеркнул название газеты, делийского подобия независимой "Нэшнл инкуайрер"... нет, скорее, радикальный листок, пробавлявшийся на скандалах, имевших мало общего с идеологией, Лал... ездил в Сринагар по совету Касса навести справки о Саре Мэллоуби... когда? Два месяца назад... тупик? Он отхлебнул пива из наполненного Роз стакана, у Сары Мэллоуби плавучие домики на озере Дал. Сара Мэллоуби...
Чушь какая-то...
Улыбка завяла. Достал из рюкзака карту, с треском развернул и расстелил во весь стол. Мельком глянул на город в обманчивой предвечерней дымке. Склонился над картой. Касса и мертвую женщину нашли... там. На курорте близ Сринагара. Указательный палец уперся в голубое пятно озера Дал, а большой потянулся к Гульмаргу. Дача Шармара...
...а, черт... Перечитав еще раз, он ткнул ручкой в лист, проколов его насквозь. Шармар знал Сару Мэллоуби. Устраивал прием в одном из ее...
Лихорадочно схватил магнитофон.
– На какой пленке... о той женщине, Мэллоуби, и Шармаре? – Заглянул в записи. – Пленка два, отметка счетчика 174 – вот она.
Роз молча доедала салат, запивая вином. Хайд перемотал пленку до отметки. Ему хотелось услышать слова Лала, а не просто прочесть.
– ...Узнал одного пакистанского генерала... еще там был сикхский лидер, Хушван Сингх... – На пульсирующие виски словно струилась прохладная вода. – Уверен, что англичанка – любовница Шармара... – И в конце: – Снимки я сохраню, мистер Касс, они могут быть нам полезны. Во всяком случае, они наши...
Выключил магнитофон и, вздохнув, тяжело опустился в кресло. Прищелкнув языком, расплылся в улыбке.
– О, чертовски тонкая работа. В этом деле все – пакистанцы, сикхи и семейство Шармара. Все проталкивают это дерьмо в Европу... а в другом дерьме топят Касса!
Он закинул руки за голову. Роз ждала, что будет дальше. Сглотнув, чтобы скрыть ощущение вины, затеял осторожный разговор:
– Ты ведь знаешь Кашмир, Роз? Хорошо знаешь Сринагар, и озеро Дал. Со времен, когда хипповала...