Швец. Второй шанс для бандита
Шрифт:
— Почтальон, — упрямо и обижено. — Тете Кате нашей соседке носит почтальон.
— Он только совсем стареньким, как тетя Катя носит, малышка…
Дверь за моей спиной открывается. Я вздрагиваю, выпрямляясь в полный рост, и оборачиваюсь.
— Господи, Варя, наконец-то! — тётка заходит в группу, гремя вёдрами с кашей и рыбными котлетами.
Ставит их на лавку, с опаской оглядываясь на дверь, за которой стоит человек Швецова.
— Иди одевайся, — отправляет Машу в группу, и когда дочь убегает, дергает меня подальше от входа за детские шкафчики. — Варя! Это какой-то ужас! Что это за люди?! Заведующая а панике.
Киваю, закусывая губы. Главное — сейчас не зарыдать.
— Это Машин отец… — отвечаю шепотом.
Глава 5. Подружка для Бо.
Швец
Стараюсь не смотреть на них, но взгляд возвращается, как приклеенный. Я даже не могу адекватно ответить, в ком больше дело — в Варваре или в дочери.
Дочери… Просто охренеть! Мысль, что эта девчушка наполовину я, не укладывается в голове. Зато очень легко и быстро в груди появляется болезненно-приятное ощущение облегчения. Я больше не один. Даже если завтра сдохну, эта мелкая будет расти. С ней все будет хорошо. Теперь — точно.
Марья сидит, преданно вжавшись в бок матери, и периодически бросает на меня настороженные взгляды. Как у тебя сил то хватило отдать ребёнка чужим людям? Ммм, маленькая? Посмотри, как она к тебе льнет…
Неосознанно, я называю Варвару в своих мыслях, как раньше. Она всегда была для меня «маленькой». Я даже первое время обламывался переходить с ней в форматы серьезнее ресторанных встреч и поцелуев. От них сдержаться не мог.
Да, черт, вообще эти отношения тогда не нужно было начинать! Но как было остановится, когда девочка такая манкая? Я сразу понял, как только ее увидел, что под скромными свитером и джинсами меня ждёт пир из женских прелестей и чистых эмоций. Так и вышло.
Кстати, справедливости ради, надо сказать, что наш первый секс эта скромница спровоцировала сама. Просто пришла ко мне в кабинет, сняла платье и попросила ее взять. Правда, она тогда ещё попросила больше не трогать других женщин. Почувствовала? Был за мной этот грешок… Но после нашей ночи я честно всех устранил. В том числе ради чистоты. Потому что любил с Варей побаловаться без резинок. Не до конца, а так, ради ощущений. Только начать… Добаловался.
Признавать это сложно, но сейчас Варвара стала ещё красивее. Взрослее, да… Нервной, уставшей, но… мать твою! Мне так даже больше нравится. По крайней мере, хоть немного сравнялся возраст. Шестнадцать лет — это все-таки большая разница. Сколько ей сейчас? Двадцать четыре? Маленькая…
— Мы хотя бы можем заехать домой и собрать вещи? — нервно интересуется она.
Отрицательно качаю головой.
— Нет. Список напишешь. Ключи дашь, все привезут, — отвечаю невозмутимо.
— Но там вещи! — всплескивает Варвара
— Нет, — отвечаю, глядя ей в глаза. Подавляю. Но она не отводит взгляда. Раньше три секунды было пределом. Стала смелой?
— Игрушки, вещи Маши… — поджимает дрожащие губы. — Это половину квартиры надо вывезти.
— Квартира ПОКА тебе не понадобится, — отвечаю, выделяя интонацией слово. — Все, что будет нужно, я куплю или привезу.
— Нам ничего от тебя не надо! — фыркает.
Выдыхаю, чтобы сейчас не сорваться. Потому что на самом деле настоящей жести совершенно не хочу. Устал я от неё. И в целом, наверное, если увижу, что Варвара хорошо справляется с обязанностями матери, то устранять ее не буду. Но пока пусть боится. Во избежание истерик и потери контроля поведения.
Марья смотрит на меня большими круглыми глазищами и прячет нос в каком-то зайце странного цвета, сшитом из лоскутков. Жуткий уродец. Шуршит. Вместо глаз нитки-стежки крест на крест. Я в своём детстве если бы увидел такого в кровати, в штаны бы наложил. Неужели нельзя было купить дочери нормальную игрушку?!
Злость накатывает на меня новым приливом. У моей дочери должны быть самые лучшие игрушки!
— Ты где-то работаешь? — Спрашиваю Варю хмуро.
— Кассиром в супермаркете, — вздёргивает она подбородок.
Этот ответ меня откровенно удивляет.
— А что, — усмехаясь, развожу руками, — другой должности для человека со средним медицинским образованием не нашлось?
— А как показала практика, — с вызовом отзывается Варвара, — едят и пьют люди больше, чем пользуются услугами медсестры. Потому и зарплаты там почти в два раза выше.
Сами того не замечая, мы с ней переходим на повышенные тона.
— Я домой хочу, — вдруг всхлипывает Марья и начинает дергать мать за рукав. — Мамочка, поехали домой. Бо тоже хочет домой…
— Машунь, я же тебе говорила, что дома у нас водичка потекла… — мягко начинает ворковать ей в ответ Варя.
— Ты всегда так говоришь! — девчушка с досадой бьёт игрушкой по коленкам. — То холодно, то водички нет..
Чего? От детских откровений становится нечем дышать. Это сколько она реально в интернате времени проводит?! И что значит «водички нет»?
— Малыш, ну что поделать, — продолжает Варя, понижая голос. — Дядя Саша разрешил нам зато у него дома пожить. Он у него очень большой и красивый. Ты же хотела приключение…
— И тёплый, — говорю, не скрывая едкости в голосе. — И водичка есть.
Варя кидает на меня взгляд полный ненависти. Нет, ну нормально? Сама ребёнку такие условия создала, а виноват я? Конечно, Марья домой хочет! Я в свою хрущевку к бабке после школы так бежал, что пятки сверкали. Но моей бабке тогда уже семьдесят было. И время такое, что…
— А хочешь, мы твоему, — запинаюсь, вспоминая имя ушастого уродца, — твоему Бо подружку купим?
Чуть наклоняюсь к Маше.
— Мм?
— Нет… — отвечает она тихо и отрицательно качает головой.
— Да, мы же с тобой уже у дедушки Мороза подружку для Бо попросили да, — нарочито бодрым голосом подхватывает Варвара.
— Я подарок хочу, — неожиданно выдаёт Марья. — Тот, с киндером… Он упал, — морщит нос и вытирает его ладошкой. — У вас ещё в мешке остались?
— Маша, — одергивает строго ее Варя. — Я потом куплю тебе киндер.