Сибирский целитель

Меньшенин Алексей

— Ну ладно уж, уболтал чёрт языкатый, — появляется легкая улыбка на сонном лице — заходи быстрее, не месяц май на дворе.

Диспетчер разворачивается и идёт вглубь помещения. Захожу следом, закрываю дверь на замок. Татьяна Яковлевна уже на пенсии, сколько помню ей сейчас 62 года, роста небольшого, чуть полновата, но до сих пор очень бодра. Помню спрашивал её, не устали ли работать. На что получил ответ — а что дома делать, скучно, да и на одну пенсию сложно прожить.

Наша территория начинается с длинного коридора, и находящимися на нём тремя дверьми слева и тремя справа. Слева первая дверь принадлежит господам диспетчерам. Вторая представляет кухонную зону, в которой находится холодильник, небольшой кухонный гарнитур, микроволновка, чайник и плитка на одну конфорку.

Третья дверь выводит в царство нашей братии сантехников и электриков, в миру называемая кильдым, не знаю кто и когда придумал такое название, но привыкли. Справа первая дверь ведёт в кабинет, она же приёмная, для начальства, правда видим мы его не чаще двух раз в неделю. Начальство оно и в Африке начальство, что ему постоянно находится на месте рядом с работягами, скучно и нудно, а на зарплату не влияет. Если вдруг какой-то посетитель захочет пообщаться с директором, то у диспетчера всегда один ответ — на месте нет, сейчас на выезде. Вторая дверь ведёт в склад инструментов и расходников для работы, правда инструменты пора сдать на металлолом, а из расходников в наличие только приборы учёта воды и электросчётчики, ну и несколько древних прокладок. Там же стоит письменный стол со стулом, на который ещё год назад раз в месяц опускала своё седалище бухгалтерша со скверным характером. Но уже год как прогресс — зарплату теперь пересылают на карты, что есть большой гуд. Третья дальняя дверь ведёт в санузел, представляющий из себя белого друга системы унитаз, раковины с зеркалом и самопальной душевой кабинки, сделанной из говна и палок, главное работает. А как без душевой то? Бывают такие вызовы, что с них приезжаешь настолько благоухающим, что даже местные бомжи разбегаются, зажав нос.

Занёс пакет с бутербродами на кухню и вернулся в диспетчерскую. В помещении слева возле окна стоит стол, возле офисное кресло для диспетчера, со стороны посетителей обычный деревянный стул. Возле правой стены старенький диван, застеленный в данный момент покрывалом,с лежащей на нём небольшой подушкой. Сажусь на стул, диспетчер опускается на кресло. Смотрю на неё, а цвет лица нездоровый, глаза воспалённые.

— Татьяна Яковлевна, что случилось? Видок совсем не айс.

— Да эти мудаки полночи спать не давали, всё шандарохались туда — сюда. Опять старый хрыч водку вечером притащил. Достал кобель старый. Уже на пенсии давно, а всё нажраться не может. И куда директор смотрит, гнать с работы такого козла надо.

— Нда. Согласен с вами, но сами понимаете, не нам решать кадровый вопрос. Какой нормальный мужик пойдёт за такую зарплату то?

— Да знаю. Вот этим он и пользуется.

— Так давайте поменяйтесь сменами, чтобы к нам с Лёхой попасть.

— Хм... А ведь точно. А не боишься что буду вас дрючить? Согласится ли Наталья со мной поменяться. Она и так всю дорогу к тебе неровно дышит.

— Вот именно это ещё один повод, чтобы поменяться. — ухмыляюсь в ответ.

— Ха, ха. Что так? Ты мужчина хоть куда, тем более холостой. Она дама видная и тоже разведена. — с хитринкой глядит на меня Татьяна Яковлевна.

— Ага, настолько видная, что в дверь боком проходит, корма мешает.

— Ничего ты не понимаешь в женской красоте. Зато есть за что подержаться. — сдерживает смех диспетчер.

— Так я не с племени тумба-юмба, чтобы бегать по ней и кричать - это всё моё. Не люблю качаться на волнах, лучше биться о скалы.

— Фу, какой ты пошлый, — не выдержала и засмеялась Татьяна Яковлевна.

— Не пошлый, а рачительный. — поднимаю вверх указательный палец.

— Это как?

— Да мне зарплаты не будет хватать на торты и конфеты, которые она жрёт тоннами. Она же каждый день на работу притаскивает кондитерскую фабрику.

— Ладно, ладно. Всё, завязывай. А то у меня от смеха голова ещё больше разболелась. — через смех прижимает ладони к вискам.

— Хорошо завязываю. Но моё предложение в силе. Как увижу Георгича, то накину ему тему. Вы не против?

— Не против конечно. Только ты как-нибудь поаккуратнее это преподнеси. Не хочу лишних скандалов.

— Не вопрос.

А не провести ли мне эксперимент? Зря вчера руки расхреначил? Может уже что получится.

Была не была.

— Татьяна Яковлевна, а голова сильно болит? Таблетку обезболивающую пили какую нибудь?

— Ещё вечером пару штук. Толку только никакого.

— Хм, а вы не против, если я вам сейчас лёгкий массаж головы сделаю? Я маме своей неоднократно делал массаж головы. — соврал конечно — Она всегда говорила, что у меня рука лёгкая и ей становилось легче.

— Ты уверен? — С сомнением в голосе ответила она.

— Хуже точно не будет.

— Хорошо. Что мне нужно сделать?

— Так ничего. Просто сидите на кресле дальше. Я сзади подойду и помассирую.

— Хорошо.

Встаю со стула, обхожу кресло диспетчера. Поднимаю руки к вискам Татьяны Яковлевны, касаюсь пальцами. Ничего не чувствую. Блин, начинаю аккуратно делать круговые движения. Опа! Руки начинают разогреваться. Буквально несколько секунд и чувствую жар на ладонях. Надо спросить:

— Татьяна Яковлевна, как ощущения?

— Ой Руслан. От твоих рук прям тепло пошло. Это нормально?

Хм, что ответить то? Что я сам ничего не понимаю, а передо мной сидит подопытная свинка. Да фиг вам.

— Это даже хорошо, значит ваша голова попала в резонанс с моим биополем. — блин, что за бред несу?

Если коснуться головы не только пальцами, а ещё и ладонями. Сказано — сделано. Это что такое? У меня как-будто переключилось зрение. Над головой диспетчера появилось изображение... мозга? Просто фантастика. Это как в фантастических фильмах с 3d проекцией. Спокуха братуха, прорвёмся. Такс, что мы имеем? Хреново что я совсем не врач и моих познаний медицины хватит только наклеить лейкопластырь на палец. Тогда будем считать, что я вижу реально проекцию мозга пациента. Вот уже и сленг прорезался, ещё маленько и можно докторскую защищать. Приглядываюсь. Вижу небольшую пульсацию красного цвета по всему объёму. А откуда она берёт начало? По центру, между долями головного мозга замечаю тёмное образование, размером с грецкий орех. И что это такое? Судя по тому, что я вижу, начало пульсации идёт именно из этого ореха. Задумываюсь.

Вспышка в моей голове. Какие-то быстро сменяющиеся кадры проносятся перед глазами. Ещё вспышка. На фоне картинок слышу тихий монотонный голос. Вспышка. Я... я знаю! Это блин раковое образование. Жуть. Что мне делать то? А если... Да, точно. Как в тех промелькнувших кадрах. Нужно аккуратно подать через пальцы энергию в опухоль, и начать воздействие на неё, разрушая и разжижая этот орешек.

— Ой, мне что-то щекотно в голове. Ты там что делаешь? Я с ума не сойду?

— Всё нормально. Снимаю биполярное напряжение с ауры. — знаю что бред, но ничего умного в голову не приходит.

— Как скажешь, экстрасекс.

— Не экстрасекс, а экстрасенс.

— Какая разница.

— Всё. Не отвлекайте меня.

— Молчу, молчу.

Минута, две. Моя энергия продолжает воздействие на опухоль. Сопротивляется зараза. А если ещё добавить? Аккуратно прибавляю силу. Усиливается пульсация. Ещё чутка давлю на газ. Есть контакт. Опухоль меняет свой цвет с чёрного в тёмно-красный. Ещё минута. Цвет красный. Минута и цвет стал розовый, как и всё пространство вокруг. Завершаю поток энергии. Вроде всё нормально. Опять мелькает картинки и бубнит голос, слов не разберу, но тембр голоса довольный. Понял, всё сделал правильно. В очередной раз цвет сменился на успокаивающий голубой. Ух, что-то я устал. Убираю руки. Зрение возвращается в обычный режим. Голова диспетчера начинает заваливаться на стол. Твою же мать! Успеваю поймать за плечи Татьяну Яковлевну раньше, чем она ударится об столешницу. Да блин блинский. Надеюсь живая, а то я приплыл тогда.

— Татьяна Яковлевна! Татьяна Яковлевна, что с вами?!

Тело диспетчера вздрагивает. Слышу хриплый голос:

— Я что, уснула?

— Ага, — стёр с лица виртуальный пот.

Обхожу стол и сажусь на такой желанный стул. Устал как собака.

— Ой, — диспетчер быстро открыла ящик стола, достала бумажные салфетки и протягивает мне — У тебя кровь их носа пошла, приложи.

Да ладно? Беру салфетки и прикладываю к носу. Точно мокро, а я и не заметил. Отодвигаю руку и смотрю - салфетки в крови.