Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года
Шрифт:
— А кто это сейчас живёт спокойной жизнью? Таких не знаю. И чего ты такой нежный стал? Из-за Зои? Любовь с тобой такое творит?
Мельников заулыбался:
— Ты знаешь, Олежек, что-то светлое в мою жизнь буквально ворвалось. Так хочется, чтобы всё вокруг было доброе, хорошее…
Самохин иронически подхватил:
— …белое, пушистое. Не говори больше ничего, а то я сейчас расплачусь!
— Никогда не знал, как к Зое подступиться. А оказалось, что это просто оболочка такая колючая.
— Понимаю.
— Ничего ты не понимаешь, Олег. А насчет Афонина — пусть живёт, придурок. Мы создадим свою фирму, охранное предприятие. Без работы не останемся и ребят туда перетащим.
Глава 19
На дачу к Сапогу приехал Груздь, правая рука Сапога, с вестями из Москвы.
— Лёня, мои пацаны нашли фраера, которому принадлежит БМВ. Ну, та, на которой банковские документы возили, — сказал Груздь, усаживаясь поудобней в кресло.
— Кто он, на кого работает? — сузив глаза, и подавшись к Груздю, спросил Сапог.
— А хрен его знает. Пацаны выясняют, но, вроде бы, с Гриней у него никаких контактов нет. А машина, оказывается, числится в угоне. Её, мол, угнали у него через день, после ограбления нашего банка.
— Дурака валяет? — заиграл желваками Сапог. — Алиби себе готовит?
— Да видно не валяет, а на самом деле дурак. Задним умом, видать, крепок. Сначала банк взял, а потом спохватился, что машину мог засветить и написал заявление об угоне.
— Так на кого он всё-таки работает? Как долго твои пацаны будут это выяснять? Или так Москва понравилась, что они решили там надолго осесть?
— Да нет, ещё пару дней и они будут знать о нём всё. Нашли мента, который за мзду сам запросит о нём сведения и передаст им.
Они сидели на веранде, пили маленькими рюмками коньяк, курили и обсуждали свои насущные дела.
— В Москве идёт всё по плану, вот здесь мои лажанулись слегка.
— Ну, говори, что уже случилось?
— Да вот послал троих пацанов за девкой, как ты просил, так её хахаль, козёл вонючий, изувечил их. Но нас уже есть его адрес, живет у своего дядьки. Дядька работает столяром в конторе Афонина, а сам это козёл недавно из армии.
— Я знаю, — сказал Сапог, пригубив коньяк из рюмки. — Я смотрел передачу о нем и об этой девке. Как же так, один и троих наших изувечил? Что за кретинов ты послал? А у этой девки никто у Афони в конторе не работает?
— Да вроде бы нет. Но дом её родителей, оказывается, напротив дачи Климова. Через небольшую речушку.
Сапог насторожился. Поставив рюмку на стол, он начал обдумывать ситуацию.
— Вон оно что! Так вот где собака зарыта, — задумчиво произнёс Сапог. — Видимо, она что-то нежелательное знает о Климове. Мы это тоже должны знать. Если он пытается её убрать, следовательно, мы можем держать
— Чего здесь думать? Взять её к нам и здесь она нам всё расскажет.
— Ты уже послал пацанов… Что же они так облажались? Ты кого послал? Теперь я должен башлять и милиции и прокуратуре… Ты чего таких говнюков набираешь?
— А где я нормальных бойцов наберу? Вон двенадцать пацанов у нас положили, а кто это сделал — до сих пор не знаем.
— Я знаю. Гриня это, Шарый. И в то, что тот фраер, владелец машины, не имеет отношения к Грине, не верю. Это Гриня всё устроил — и налет на банк, и налёт на дачу.
— Иди ты, не может быть! Ему-то какой интерес?
— Он претендует на акции завода «Импульс». Эти московские суки всё хотят под себя подмять.
Груздя внезапно осенило и он, хлопнув себя по лбу, возбужденно заговорил:
— Сапог, послушай, а ведь у Афони личная охрана сейчас знаешь из кого? Это ему Гриня прислал из Москвы своих пацанов. Ох, сучары, ох волки! Их же трое!
Сапог резко поддался вперед:
— Давно прислал?
— Да недели две назад. Мне Скиба говорила.
— Скиба — это кто?
— Соседка моя. Она у Афони начальником отдела кадров работает.
— А что же ты мне раньше об этом не говорил?
— Да мало ли кто в нашем доме живет. Я что, обо всех должен докладывать?
— Я про пацанов этих говорю, которые от Грини приехали. А ты, случаем, с этой Скибой не ссучился?
— Да вот те крест. Ты что, Сапог? Ты же меня знаешь!
— Смотри. Узнаю, что хвостом виляешь, и нашим и вашим, яйца отрежу и у тебя же под окном повешу. Понял?
— Сапог, ты вообще уже меня неизвестно за кого держишь! Я что, хоть раз тебя сдал кому?
— Ну, ладно. Я тебе верю. Только ты мне сразу информацию сливай: когда, где, что и как. А я уже сам буду думать, нужна мне эта информация или нет. Понял? Чтобы я не был последним, кто узнает новости.
— Понял, Сапог. Я думал, что тебя это не интересует. Афоня слух пустил, что, мол, он ими от своей охраны прикрывается. Там же у него, сам знаешь, сплошные менты и чекисты. Вот козел, сам же их набрал, а теперь у него же очко играет.
— Груздь, ты вот что. Выясни, где эти московские суки были в тот день. Возможно, они и напали. Гриня спит и видит уже завод своим. Он точно мог меня заказать. Но вот вопрос: банк брала орава около дюжины пацанов. Где же остальные? Почему на дачу напали только трое?
— Остальные, видать, уехали в Москву. А чего им здесь делать? Светиться только? Слушай, может быть эту троицу просто грохнуть? Чего нам следствие устраивать, в ментуру играть. Грохнуть их и дело с концом.
В комнату зашел адвокат Ерёмин, работающий на Сапога.