Сибирский триллер. Том 1: Жаркое лето 95 года

Брукман Александр

— У меня есть организатор для этого дела. Одна дама по имени Неля, жуткая театралка, занимается тем, что распространяет театральные билеты. Она коротко знакома со всеми актрисами драматического театра. Вот я её и озадачу этой проблемой.

— Она будет соблазнять этого фрукта?

— Нет, она подберет состав исполнителей. А ты, Лёня, дай задание кому-нибудь подобрать дачу для этих целей и оборудовать её как киностудию.

— Хорошо. Кстати, о киностудии. На моей киностудии отличные кинооператоры. И артистки хорошие. Можно одну из них использовать. Зачем нам из театра?

— Артисток порнофильмов нам не надо. Нам нужна настоящая актриса, из театра.

— Как знаешь. А когда он прилетает?

— На днях, поэтому все надо делать срочно.

— Допустим, у нас всё получится, и мы сделаем фильм с его участием. Что дальше? Если даже этот чиновник пойдет на то, чтобы помочь нам и

кинуть Гриню, то где гарантия, что Гриня не сделает ему дырку в башке? Или ты всерьез считаешь, что Гриня будет зависеть от настроения чиновника?

— Дырка в его башке — это его проблемы. Нас интересует только бумажка с решением в нашу пользу. А потом уже можно по судам бегать, газеты подключать, телевидение. Главное, как говорил Наполеон, ввязаться в драку, а там посмотрим.

Сапог довольно заулыбался:

— Башковитый ты у нас мужик, Валера. Рад, что ты со мною. Ну, давай ещё по одной.

Глава 20

Неля, получившая хорошее предложение от знакомого адвоката подобрать артистку для краткого романа с прилетающим московским чиновником, задумалась. Предложение было не только хорошее, а можно сказать отличное — ей было обещано триста долларов только за вербовку, а артистке обещали полторы тысячи. За такие деньги Неля и сама была согласна получить удовольствие с чиновником, если, конечно, он не урод и не извращенец. Адвокат гарантировал, что москвич нормальный мужик и они просто хотят сделать ему подарок. «Лучше сделали бы ему подарок деньгами», — подумала она, но потом спохватилась — в этом случае она была бы не нужна. Неля задумчиво грызла сухарик и рассуждала про себя. Триста баксов для неё большие деньги, а полторы тысячи — это вообще такие деньги, за которые любая из их разорившегося театра ляжет с этим мужиком. Но дело усложнялось ещё и тем, что с ним надо было сходить ещё и на групповуху, или на свинг-вечеринку, как это по-новому сейчас называется. Вообще-то нравы в театре по части любви были очень демократичными — творческие люди не могут творить без обострённых чувств, а что больше романа способно обострить мироощущения? Но всё дело сводилась к романам, в основном, в своём кругу, а так чтобы по заказу… Душок, конечно, был неприятный, но деньги большие. Как говорится, деньги не пахнут! Неля знала, что некоторые актрисы из молодёжи подрабатывают, снимаясь в порнофильмах, но этих шлюшек она не любила — те вечно задирали перед нею нос, считая её обслуживающим персоналом, то есть человеком из другой касты. Больше всех она уважала Леру Рукавишникову, которая, хоть и была актрисой, но всегда здоровалась и с уборщицами и с вахтёрами, а с Нелей даже вела разговоры о жизни. Лера, по убеждению Нели, была красавицей, не то, что эти шлёндры, вот только жизнь у неё не очень сложилась. Мужем у Леры был художник, который с какой-то идиотской регулярностью сбегал к своей маме. Неля даже как-то поинтересовалась у Леры — существует ли какой-либо график его уходов и возвращений или всё это происходит спонтанно? Сейчас её муж был как раз в очередном забеге, и Лера подозревала, что он живёт не у своей мамы, а у очередной поклонницы его талантов. Неле было известно, что ребёнка Лера отправила на лето к своим родителям под Одессу и с деньгами у неё сейчас была жуткая напряжёнка, так как билет на поезд, хоть и детский, стоил очень дорого и, кроме того, она передала некоторую сумму родителям. Учитывая то, что в театре второй месяц не платили зарплату, понятно, что Лера истратила все свои запасы и сейчас сидит на диете. «Может попробовать с Лерой Рукавишниковой договориться?» — подумала она, но Лера от такого предложения пришла в ужас.

— Ты что, считаешь меня проституткой? — возмутилась она, но Неля была готова к дебатам.

— Почему бы тебе не завести роман с важным московским чиновником? — уговаривала её Неля. — Он недурён собой и даже, может быть, у вас что-то серьёзное и получится. Тебе муж изменяет налево и направо, а ты хранишь ему верность. Кто это оценит? Живи в своё удовольствие и ни в чём не сомневайся.

Неля никогда не видела этого москвича, но почему бы немножко и не приврать в интересах дела? В конце концов, на вкус и цвет товарищей нет. Возможно, что на Нелин вкус он недурён, а понравится ли он Лере — это зависит от её вкуса. Что же касается участия в групповухе, то Неля рассказала Лере реальную историю своего отдыха прошлым летом на море, где она провела целый месяц. Приукрасила она эту историю совсем немного — ровно на столько, сколько требовалось для сохранения облика порядочной женщины, с которой приключилось необычное курортное приключение.

Полгода, отказывая себе во всём, копила Неля деньги на поездку на море, а когда приехала и узнала цены, то поняла, что денег хватит ей дней на десять при их экономном расходовании. Половина срока прошла в жуткой скукотище и, в основном, на пляже. Пойти было некуда — бары, рестораны, кафе по вечерам сияли огнями, гремели музыкой, однако всё это было за деньги, которых у Нели не было.

Но на шестой день своего пребывания на море она познакомилась с интересным мужчиной по имени Павел. Проходя по пляжу, он случайно наступил на её солнцезащитные очки, которые она, по неосторожности, положила рядом с собой на гальку. Очки хрустнули под его ногами, и с ними можно было распрощаться. Неля пришла в отчаяние — очки она купила себе несколько лет назад, и были они довольно дорогими. Нынче такие очки стоили намного дороже и были ей не по карману. Павел тоже немного расстроился и предложил купить ей новые очки в порядке компенсации. Она накинула сарафан, и они пошли выбирать новые очки. Он купил ей ещё более крутые очки и предложил отметить вечером их знакомство в ресторане.

Вечер в ресторане и ночь у него на квартире, которую он снял для себя, были чудесными. Павел был опытным любовником, и Неля получала с ним море удовольствия. Через пару дней Павел настоял, чтобы она переехала жить к нему, и не захотел, чтобы она уезжала домой, хотя у неё были уже куплены билеты на поезд. Павел работал в одном из московских банков и денег не жалел.

— У каменщика кирпичей навалом, у плотника — доски. А я работаю с деньгами. Значит что у меня навалом? Догадайся с трех раз, — смеялся он, и она смеялась над его шутками, потому что с ним ей было легко и весело.

Однажды они в ресторане познакомились с одной семейной парой их возраста. Павел представил Нелю своей женою, и они вчетвером весело проводили время на море, вечера в ресторанах, а однажды решили прокатиться на настоящем теплоходе из Сочи в Ялту и обратно. Две двухместные каюты, которые они сняли рядом, стоили по Нелиным понятиям сумасшедшие деньги, но Анатолий, так звали их нового знакомого, и его жена Инна тоже были не бедные люди — они владели строительной компанией в Самаре. Когда они сидели вечером в день отплытия в ресторане на палубе теплохода, после обильной выпивки Анатолию пришла в голову мысль обменяться жёнами на время путешествия. Неля захохотала над этой шуткой, но Инна почему-то не восприняла это как шутку.

— Я согласна, — сразу же сказала она, и Неля, смеясь, в шутку её поддержала и тоже согласилась. Однако когда она поняла, что это не шутка, то отказалась. Павел пригласил её на танец и во время танца уговаривал поддержать компанию и попробовать.

— Никто тебя не насилует, не понравится, следующую ночь будем спать вместе, — убеждал он. — Со всеми переспать невозможно, но стремиться к этому надо!

Неля колебалась, а Павел, видя это, ещё настойчивее начал её уговаривать. Когда после окончания танца, они подошли к столу, Инна по разочарованному лицу Павла поняла, что он так и не уговорил Нелю, и пригласила Нелю выйти подышать воздухом на палубе.

— Почему ты противишься? — спросила Инна. — Тебе Анатолий не нравится?

— Но он же твой муж. Или вы не женаты? — ответила вопросом Неля.

— Мы действительно женаты. Я понимаю твоё удивление, но разве лучше, если он будет изменять мне тайком, на стороне? Пусть уж лучше трахается у меня на глазах, так будет надёжней. А то попадётся какая-нибудь сучка и уведёт его. Кстати, в языческой Руси эротические обряды были очень популярны. Например, в праздник Ивана Купалы члены общины раздевались и бегали по лесам, вступая в соитие, кто с кем хочет. А в Германии даже официально введен «день свободной любви». Он бывает в мае в воскресный день и на календаре отмечен красным цветом. В этот день официально разрешается супружеская измена, и каждый мужчина, и каждая женщина отдает любовь тому, к кому испытывает симпатию, или даже неизвестному мужчине. А мы, имевшие несчастье родиться в совковой стране, живём как в монастыре — блудим тайно и после случайной половой связи сразу же начинаем высокопарно говорить о высокой любви, нравственности и нашей особой духовности. Разве это не противно?

Когда они вернулись к столу, Инна подошла к Павлу и, поцеловав, увела с собой. Неля сидела красная, не смея поднять глаза, и Анатолий предложил ей прогуляться по палубе, подышать ночным воздухом. Они говорили о театре, о литературе, читали друг другу стихи, и Неля успокоилась. Она была благодарна Анатолию за его тактичность, за то, что он её не тискал в темных углах, не лез ей под юбку и только иногда бережно поддерживал под руку, чтобы она не споткнулась, когда они проходили слабоосвещённые места. Потом темы для разговора как-то иссякли сами собой. Было уже начало второго ночи и они, замолчав, смотрели на звёздное небо.