Сидящее в нас. Книга третья
Шрифт:
– Ты тоже принял решение стать Трёхликим? – уточнил Эгуаран, не сводя взгляда с Каймата.
– Нет, – удостоил тот самого короля всего лишь одним словом.
– Вижу, – бесстрастно подтвердил Эгуаран.
И, наконец-то, перевёл взгляд на Лиса:
– А ты не передумал?
– С чего бы? – искренно удивился почтенный Ашбек. – Моё место здесь рядом с тобой. Как его место там, на юге. Где в ледяных демонах вовсе не нуждаются, как мы в огненных. Каждому свой удел. Надеюсь, нашим гостям позволят уйти без проблем?
– Надейся, – кивнул
Развернулся и вышел во двор.
– Отдай, – тут же сунулась к Каймату Нанти и вцепилась в Челию.
– Отдай, – подтвердил её намерения Лис.
С ним Каймат спорить не стал. Демонюшка перекочевала на руки Рыжей без капризов и ненужных вопросов. Только покрепче обхватила её шею руками и доверчиво заглянула в глаза Двуликой.
– Ничего, моя ясочка, – поцеловала её Нанти в каждый глазик, из которых ушла дурная краснота. – Всё будет хорошо. Сейчас мы вернём тебя твоим бабушкам. Пошли, – кивнула она Трёхликой. Посмотрим, как они попробуют.
К удивлению Таюли, Лис не воспротивился тому, что Нанти делала или говорила. Мудрый человек доверился той, что на Раанах – как говорят тут, на севере – собаку съела. Они с Кайматом переглянулись. Пропустили вперёд двух решительно настроенных женщин. Зажали с двух сторон припухшую Ютелию и шагнули вслед за ними в сени.
Глава 30
Рааны явились вшестером: двух малолетних пакостников оставили в крепости под присмотром одного попечителя. Наконец, стала понятной их задержка на подходе к деревне, где они проторчали всю ночь: демоны ожидали ещё кое-кого, без кого им, ну, никак.
За строем белоснежных великанов высились четыре белоснежных быка. На трёх торчали величественные всадницы в белоснежных лёгких платьях с широкими руками. На последнем из белоснежной кучи меха торчала чернявая головка странной женщины с лицом, подобным, жёлтой тыквенной семечке, и узкими щёлками глаз.
Словом, перед домом Немала и Бойки белым-бело. Впечатление такое, будто в деревне выпал первый во всём Лонтферде снег. Причём, около одного единственного дома. Причём, детишки уже успели налепить снеговиков, проявив недюжинный талант.
Из всех шести явившихся на расправу Раанов навстречу выползающим на двор бунтаркам шагнул лишь Дэгран. Остальные продолжили торчать перед домом ледяными столбами – благо хоть не обратились в чудищ на страх деревенским. Которым непременно занадобилось побросать все дела и сползтись поглазеть на очередное диво.
Ютелия не выдержала накала страстей: рванула вверх. Над головами Лиса и Каймата на миг вспыхнуло солнце. И Лиата смылась, понукаемая безоговорочным приказом обалдевшего от ужаса МУМ. Дэгран молча проводил её глазами. Подошёл к Трёхликой и очень внимательно посмотрел ей в глаза. Не нашёл в них того, что искал, и навис над Рыжей. Хладнокровно обозрел едва не шипящую от злобы Челию и вынес вердикт:
– Лиата, ты всё время нас провоцируешь.
Каймат с Лисом, как по команде, выдвинулись вперёд. И поджали плечами Нанти, на лице которой не отразилось ни малейшего страха – нахалка даже зевнула.
– Глупости, – преспокойно заявила она демону прямо в засветившиеся дурной синевой глаза. – Девочка просто нуждалась в помощи своей няньки. И СВОЕЙ Трёхликой, – напомнила она непреложную истину. – Это ты увёл у ребёнка няньку. И у бедняги ЗУ.
При упоминании имени огненного ублюдка над головами пяти Раанов – включая короля – заклубились морозные облака.
– Прикуси язык! – спокойно, но весьма жёстко посоветовала Алава, эффектно слетая с быка пышной белой птицей.
Герни с Вайби тоже покинули быков чуть ли не с ритуальной живописностью – Лис не удержался и хмыкнул. Встретился взглядом с женой – её сразу два щупальца аккуратно поставили на землю – и непривычно для себя умилился. Необъятная шуба окружала Аки пышными складками. Священный, но щуплый воин храма богини Буа выглядел мокрым воробьём, которого выловили из лужи и сунули отогреваться в рукавицу.
Рааны расступились, пропуская Двуликих к центру событий. Деревенские-таки не выдержали напора впечатлений на сомкнутые рты. И тихонько загомонили, обсуждая диковинное представление. Когда ещё доведётся увидать такое? Да никогда. Зато внукам будет что порассказать. Присочинив всё, что положено присочинять, ежели ты уважаешь себя, как рассказчика.
Алава миновала своего короля, даже не взглянув в его вопрошающие глаза – Аки просеменила за ней по пятам. Прошествовав к мятежным подругам, обе с нарочитым вниманием оглядели Каймата. Тот низко поклонился, как и подобает вежливому юнцу, представшему перед старушкой, разменявшей почти полтора века. И невиданной женщиной, в глазах которой ничего не разглядеть – опасный признак.
Алава одобрительно качнула головой. Аки шмыгнула носом и меленько покивала, что-то буркнув под нос.
– А ну-ка, дай-ка мне её! – не терпящим возражения голосом потребовала Алава, протянув руки к Нанти.
И отняла у Рыжей миленькую черноглазую девчушку, обижено сопящую идеально сухим носом – Челия пошла к ней на руки безропотно.
– Красотка, – похвалила Двуликая, усадив легковесную Лиату на одну руку, а второй оглаживая чёрные кудряшки. – Прямо сладка ягодка. И глазки чудесные. А шуму-то наделала, безобразница.
– Бабушка Таилия тоже меня изругает, – вздохнула демонюшка. – Она очень-очень сильно строгая. Как ты. И бабушка Уналия изругает, – ещё надрывней вздохнула неописуемая бедняжка и доверительно прибавила: – ЗУ при ней вовсе не дерётся. Только когда я в реку чуть не залезла.
– Ну, ты ж не нарлочно. Игрлала небось, – догадалась Аки.
Челия расплылась в благодарной улыбке такой всё правильно понимающей женщине.
– Ты глянь, какая чуда-юда, – развернула малышку Алава к подошедшей Герни.