Сигма
Шрифт:
5. Борьба за бюджет
Обязательное медицинское негосударственное страхование не позволяет, например, государственному служащему одновременно иметь несколько полисов этой системы, так как ресурсы бюджета весьма ограничены. Вот и получается, что сфера оказания услуг в системе обязательного медицинского негосударственного страхования для работающих в Москве граждан будет ограничена пределами Московской области. В Калужской и других областях этот «абонент» будет «временно недоступен».
Помимо данного аспекта можно говорить и о нарушении принципа равенства, так как преимущества в обязательном страховании получат только жители Московской области, да и то не все, а только те, которые работают в Москве.
В анализируемом распоряжении прямо не сказано, полисы какого вида страхования МОФОМС считает недействующими с 1 июля 2003 г. Вряд ли имеется в виду обязательное государственное страхование. Ведь полисы обязательного негосударственного страхования выдаются гражданину страховой компанией на условиях, определенных соответствующим договором.
Спрашивается, при чем тут МОФОМС? Почему он считает себя вправе указывать субъекту договора на то, что ему нужно возвратить «старый» полис в страховую медицинскую организацию, когда это сделать и на каких условиях?
Или же договор обязательного медицинского негосударственного страхования многосторонний и МОФОМС является его участником? Тогда зачем в распоряжении приведены ссылки на Закон РФ «О медицинском страховании граждан в Российской Федерации» и на постановления правительств Москвы и Московской области, а про договор (в том числе многосторонний) нет ни слова?
Такие огрехи юридической техники породили множество противоречивых слухов среди работающих в Москве жителей Московской области, испугавшихся, что с 1 июля 2003 г. их «отключат» от системы обязательного медицинского государственного страхования.
Хочется выразить надежду, что их опасения напрасны. В распоряжении МОФОМС от 2 апреля 2003 г. N 2 речь все же идет о полисах обязательного медицинского негосударственного страхования. Просто в отсутствие закона о таком виде страхования все бюджетные организации и большинство коммерческих структур подобные договоры не заключали, и работники таких полисов на руках не имели.
Поэтому, услышав про недействительность полисов обязательного медицинского страхования, все решили, что «отменяются» карточки системы обязательного медицинского государственного страхования.
Это не так, и после принятия закона об обязательном медицинском негосударственном страховании на руках у работающих граждан должны будут находится, как минимум, два полиса — один обязательного государственного и второй — обязательного негосударственного страхования.
В целом же, с учетом такой формы, как добровольное медицинское страхование, количество полисов, находящихся на руках у одного застрахованного лица, каким-либо пределом не ограничено.
Оценивая ситуацию в целом, можно предположить, что она порождена борьбой за «московские» деньги. В соответствии с распоряжением МОФОМС от 23 января 2003 г. N 4 в Московской области стали выдавать полисы обязательного негосударственного страхования и тем жителям, которые работали в Москве.
Территориально-производственный принцип оказался нарушенным.
В результате распоряжение от 23 января 2003 г. N 4 отменено, выданные на его основании полисы признаны недействительными. Обязательное медицинское негосударственное страхование работающих в Москве «областников» будут производить их столичные работодатели. Хорошо бы без нарушения закона.
Источник
Обязательное медицинское страхование: от понятийного аппарата к правовой регламентации / Панкратов В. // Российская юстиция, 2003, № 10. С. 25-27.
ЦАРИЦА ДОКАЗАТЕЛЬСТВ
25 января 2005 г. на территории медико-санитарной части № 9 Федерального медико-биологического агентства (г. Дубна Московской области) в результате несчастного случая погиб монтажник ремонтно-механического участка отдела главного энергетика Объединенного института ядерных исследований — РМУ ОГЭ ОИЯИ Голубев Е.Н., работодатель которого по вопросам своего ведения обслуживал ряд городских объектов, в том числе и эту медико-санитарную часть.
Прокуратура г. Дубны на основании экспертного заключения московского ЗАО «Центр независимых экспертиз» к уголовной ответственности за гибель монтажника по ст. 216 УК РФ привлекла заместителя начальника медико-санитарной части № 9 по хозяйственным вопросам Сироткину Т.В. С выводами эксперта вообще трудно спорить, а по вопросам охраны труда — тем более. Поэтому, как ни сопротивлялась защита, дело с обвинительным заключением направили в суд.
Сироткина Т.В. обвинялась в том, что, являясь лицом, ответственным за исправное состояние и безопасное действие сосудов, работающих под давлением, не обеспечила выполнения правил техники безопасности при выполнении иных работ, связанных с монтажом системы кослородпровода, что по неосторожности повлекло за собой смерть человека.
Оказалось, что с судьями спорить еще сложнее. Попав в ситуацию, которая выглядела более, чем безнадежной, защита попыталась сместить акценты, сделав упор уже не на выводы, а на квалификацию эксперта, в чем, надо сказать, преуспела. Усомнившись в квалификации московского эксперта, Дубненский федеральный городской суд Московской области назначил по делу повторную судебно-техническую экспертизу.
Само по себе это обстоятельство должно быть расценено как тревожный сигнал для государственного обвинения.
Испытанию на прочность подвергался краеугольный камень обвинительной конструкции — экспертное заключение, которое в виду своей практической неопровержимости воспринимается многими нынешними юристами в качестве «царицы доказательств» по любому уголовному делу, рассмотрение коего невозможно без использования специальных познаний в той или иной сфере человеческих отношений.
Познаниями, которыми служители Фемиды не обладают (да и не должны обладать) даже по долгу службы.
Не будет преувеличением сказать, что в таких делах судьбу человека определяет не суд, а эксперт. Судья лишь оформляет вынесенный «вердикт» необходимым процессуальным «гарниром».