Сигнал сбора
Шрифт:
Ржавым рыбным ножом, найденным в челноке, Винсенту удалось распилить стрелу рядом с раной, хотя при каждом движении его ногу пронзала адская боль. Стянув с себя рубашку, юноша порвал ее на бинты и крепко перевязал ногу, остановив наконец кровотечение. Затем он вновь взялся за вёсла, потея от страха при мысли о том, что его догонят и он опять попадет в руки священника, который, посмеиваясь, поставит перед ним корзину со змеей.
Солнце было уже в зените. Дрожа от усталости, Готорн бросил весла и прилег отдохнуть. Но его покой был скоро нарушен звуками
Из последних сил он поднял голову и посмотрел на воду. По обеим сторонам реки возвышались крутые холмы, и течение стало быстрее. Впереди он увидел завесу водяной пыли… пороги. Позади за ним неслось небольшое судёнышко, напоминающее корабль викингов. Его весла ритмично вздымались и опадали. «Значит, они меня все-таки догнали», — промелькнула мысль в голове Винсента.
Челнок начало крутить и вертеть, но Готорн уже не обращал на это внимания. В глазах у него потемнело, и он потерял сознание.
Все висело на волоске, мрачно думал Эндрю, пересекая городскую площадь. Он даже не отвечал на поклоны местных жителей, которые провожали его восторженными взглядами. Весь город уже слышал о сражении возле реки, в котором небольшой отряд янки противостоял пятикратно превосходящим силам противника и отогнал их, нанеся врагу огромные потери. Отношение горожан к ним сменилось с настороженного на восхищенное и благожелательное.
Дойдя до собора, Эндрю рывком распахнул двери и вошел внутрь.
Два часа назад полк был построен в полной боевой готовности, всем выданы пайки и по восемьдесят патронов на человека, упряжка лошадей тащила пушку.
Когда полковник увидел Ивора, галопом скачущего к ним навстречу, он подумал, что тот собирается пригрозить ему жесткими мерами в ответ на его самоуправство. Прошлой ночью они сильно повздорили по этому поводу, но, к удивлению Эндрю, боярин воздержался от прямого запрета на их поход против новродцев.
Ивор остановил коня рядом с Эндрю и, широко улыбаясь, сообщил ему новости. Эндрю приказа солдатам сдать патроны и, развернув лошадь, поскакал в Суздаль в сопровождении Ивора, Калинки и Эмила. После того что он увидел и услышал от Винсента, ничто не могло остановить его гнев.
Подойдя к алтарю, Эндрю увидел Касмара.
— Где Раснар? — прогремел он.
Касмар пораженно воззрился на него.
— Мне нужен Раснар. Немедленно! — пролаял Эндрю.
— Его святейшество погружен в размышления, — испуганно произнес священник.
— Приведи его сюда! — приказал Эндрю.
— Осторожнее, Кин, — шепнул ему Калинка, дрожа от страха.
— К дьяволу осторожность, — бушевал Эндрю.
— Не делай этого, — сказал Касмар, и в его голосе Эндрю послышалось сочувствие.
— Если ты не пойдешь за ним, то я сам найду его! — пригрозил он священнику.
— Я скажу Патриарху о твоем появлении, — согласился Касмар и, качая головой, направился к боковой двери.
Едва секретарь Раснара скрылся за дверью, Эндрю не выдержал и бросился вслед за ним.
— Стой,
Эндрю не остановился и даже не отозвался на этот выкрик. Толкнув дверь, он оказался в длинном коридоре. В дальнем конце он увидел Касмара, который обернулся и со страхом посмотрел на него. Эндрю ускорил шаг. Молодой священник стоял около украшенной искусной резьбой двери. Отодвинув его в сторону, Эндрю пинком распахнул дверь и ворвался в комнату.
Раснар был явно застигнут врасплох, впервые на памяти Эндрю. Встав из-за стола, он застыл на месте и обеспокоенно смотрел на правую руку Эндрю, поглаживающую кобуру револьвера.
— Нет, я не убью тебя, — бросил ему Эндрю. — Пока не убью.
— Откуда такое милосердие? — спросил Раснар, быстро приходя в себя и снова садясь за стол.
— Потому что я на службе у Ивора, и обвинен в этом будет он. Так что на время ты в безопасности.
— Думаю, Ивору стоит держать своих псов на более коротком поводке.
— Только что вернулся один из моих солдат, — холодно произнес Эндрю, кладя руку на стол Патриарха.
— Прими мои поздравления. Перм был милостив к нему.
— Он рассказал мне, как один из твоих служителей пытал его, как этот зверь в золотой рясе вышиб мозги другому моему солдату и пытался заставить Готорна выдать ему секрет пороха.
— Бредни безумца, — спокойно отозвался Раснар.
— Я поверю ему, какими бы лживыми измышлениями ты меня не запутывал!
Раснар ничего не ответил. Взяв со стола чайник, он недрогнувшей рукой налил себе чашку чая.
— Я бы угостил и тебя, — ровным голосом промолвил он, — но, кажется, тебе пора уходить.
— Предупреждаю тебя, что я вижу, какую игру ты ведешь. Ты приказал пытать двух моих людей, из-за твоих козней я потерял еще десятерых в бою, и у меня сильные подозрения, что эта драка в таверне тоже затеяна твоими людьми.
— О нет, в этом я не виновен, — улыбнулся Раснар.
— Не трать время на объяснения. Сейчас мы заключим перемирие — я пойду на него ради Ивора. Но если еще хоть раз пропадет кто-нибудь из моих людей или произойдет какой-нибудь несчастный случай, если на моего солдата упадет с крыши черепица или кого-нибудь пырнут ножом в трактирной драке, на следующее же утро я построю полк на площади перед этой церковью. Я прикажу выломать двери и заколоть штыками каждого, кто будет здесь находиться. Я ясно выразился?
— Очень впечатляющее выступление, — заметил Раснар, не теряя выдержки, но было видно, что он всерьез воспринял слова Эндрю.
— Считай, что я тебя предупредил. Я знаю, что ты мой враг, и ты знаешь, что я твой. За пределами этого здания я буду вести себя по отношению к тебе в соответствии с твоим высоким положением и ничего не скажу своим людям, которые разнесли бы здесь все голыми руками, если бы узнали правду. Я уважаю ваши обычаи, но и ты, слышишь, уважай наши и не провозглашай больше с амвона, что мы дьявольское отродье, не то, клянусь небом, увидишь, какой ад я смогу тебе устроить.