Сигурд
Шрифт:
Если несколько дней подряд не удавалось прийти полюбоваться красотами Долины, попить воду из околдовавшего её ручья, она не находила себе места и скучала. Находясь в Сказочной Долине, теряла всякое представление о времени и неохотно возвращалась в лагерь, с сожалением бросая взгляд на всё, что было так мило её сердцу.
Алькины одиночные вылазки неодобрительно воспринимались страгглерами.
– Неужели ты не понимаешь, что в одиночку по горам не ходят? – выговаривал ей Вадим.
– Почему я должна постоянно сидеть в лагере? Почему Пашка и Андрей бродят по
– Они ловят рыбу, вот почему. Девчонки жалуются, что ты им не помогаешь по хозяйству, целый день пропадаешь неизвестно где, – продолжал отчитывать Вадим.
«Ах, вот откуда ветер дует», – догадалась Алька.
– Смею тебя уверить, что мои прогулки никому не дают право упрекать меня в безделье. Я взяла на себя часть работы по лагерю: собираю топливо для костра, регулярно меняю всем подстилки.
Считая разговор оконченным, принялась упаковывать рюкзак для очередной вылазки в горы.
– И сколько ты будешь пропадать на это раз? – поинтересовался Вадим, понимая, что девушка всё равно уйдет.
– Думаю, что завтра к вечеру вернусь, – ответила Алька, считая, что после такого разговора может исчезнуть на более продолжительный срок. Ей давно хотелось в Сказочной Долине встретить восход.
Всю дорогу до любимого места она провела в поисках аргументов в защиту возможности совершать одиночные вылазки, поэтому, как ей показалось, быстро добралась до перевала.
Взглянув вниз, девушка сначала решила, что ошиблась и пришла не туда. Знакомое место нельзя узнать. Несколько мгновений недоумённо осматривалась: большие камни в беспорядке разбросаны, словно кто-то организовал строительную площадку, а цветочно-травяной ковер истоптан.
– Слоны здесь дискотеку устраивали, что ли? – прошептала Алька, осторожно спускаясь вниз.
Заметив, что мутная вода собралась в небольшую заводь, Аля сбросила рюкзак и принялась очищать русло ручья от камней, мешающих течению. Работа настолько увлекла, что она не сразу ощутила чей-то пристальный взгляд.
Почувствовав смутное беспокойство. Внимательно оглядевшись, заметила довольно странное животное. Серо-кремовая чешуйчатая кожа делала почти незаметным его крупное тело. Пёстрая шкура сливалась с окружающим ландшафтом. И если бы не случайное судорожное движение зверя, Аля его бы не заметила. Большие жёлтые глаза с вертикальными зрачками внимательно следили за ней.
Отпрянув в сторону, схватила камень и приготовилась к обороне, но зверь оставался неподвижным, продолжая пристально смотреть. Девушка успокоилась, но камень из руки не выпустила.
Она медленно обошла вокруг неподвижно лежащего зверя, не сводя с дракона настороженного взгляда, Алька наклонилась, чтобы поднять рюкзак, но вдруг почувствовала к незнакомому существу острую жалость. Животное лежало на боку и тяжело дышало, земля вокруг него влажная от крови, сочившейся из глубокой рваной раны, тянувшейся вдоль длинной шеи.
– Здорово тебе досталось, приятель! Видно жаркая была битва!
Глаза дракона в упор смотрели на неё, и вдруг по плоской морде, покрытой роговыми пластинками, медленно скатилась слеза. Сердце девушки сжалось и, отбросив страх, она шагнула к раненому; дракон приподнял голову и зашипел, но силы оставили его и голова тяжело упала на камень.
Алька присела и осмотрела рану. Странный зверь, окончательно обессилел, он больше не шевелился, не открывал глаз, только хрипло дышал.
– Похоже, дружок, без моей помощи тебе не выкарабкаться.
Подумав, встала и пошла к брошенному рюкзаку, достала головной платок и намочила в ближайшем ручье. Вернувшись к раненому, осторожно промыла рану, следя за реакцией дракона. Её беспокойство было напрасным: зверь оставался неподвижным.
Промыв рану, Алька достала из кармана штормовки швейные принадлежности и крошечную бутылочку с одеколоном, продезинфицировала иголку. Сдвинув края раны, чтобы были как можно ближе, принялась осторожно их сшивать.
Кожа животного плотная, приходилось прилагать много усилий, чтобы стянуть края раны. Несмотря на болезненную процедуру, дракон оставался неподвижным, если не считать нервную дрожь, пробегавшую волной по его телу. Либо он был в беспамятстве, либо мужественно терпел боль. Алька предпочла думать, что животное понимает, что ему хотят помочь.
Покончив с самой крупной раной, промыла множество мелких ссадин и царапин, покрывавших тело дракона. Алька видела по телевизору ящеров с острова Комодо, а лежащее перед ней животное было очень на них похоже. Только крупнее. В отличие от комодских ящеров у этого зверя на затылке красовались большие изогнутые и довольно острые роговые выросты, делавшего его похожим на динозавра.
– Прямо средневековый рыцарь или викинг какой-то, – бормотала Алька, считая, если с животным говорить спокойным голосом, оно меньше будет нервничать.
– Твои доспехи, Сигурд, тебя не спасли! О, вот тебе и имя нашлось! Лежи, лежи спокойно, уже немного осталось, а потом я тебе дам воды и покормлю…. Проголодался, бедненький.
Закончив штопать рану, сбегала к ручью и, наполнив флягу, принесла её раненому. Когда вода потекла в зубастую пасть, Сигурд открыл глаза и с наслаждением облизнулся большим чёрным раздвоенным языком. Альке пришлось не один раз ходить к ручью, прежде чем животное дало понять, что больше не хочет пить. Затем она скормила ему все припасы, взятые в дорогу. Зверь с жадностью быстро проглотил предложенную пищу. Подкрепившись, дракон закрыл глаза, положив голову на камень.
Алька понимала, что его нельзя оставить, рана может загноиться. Кроме того, зверя нужно кормить, поить и защищать.
– Вот задача-то свалилась на мою голову! – вздохнула Алька. – Все припасы кончились. Ещё надо набрать хвороста для костра. Вдруг ночью к нам заявится та дрянь, которая тебя потрепала, и захочет нами поживиться? Поищу что-либо съедобное.
Алька направилась к озеру в надежде поймать рыбу. Ей улыбнулась удача: с помощью самодельной рыболовной сетки, которую ей подарил Пашка, поймала две вполне приличные рыбины. Наполнив фляжку водой, девушка поспешила обратно.