Сила двух начал
Шрифт:
Едва договорив, Волан-де-Морт мановением своей палочки заставил Марго встать и подойти к Гарри.
— Ты убьешь его своими руками, Марго,— сказал с предвкушением в голосе Темный Лорд,— если не хочешь, чтобы я убил Драко.
Переведя полный безысходности взгляд на любимого, чье лицо было белее мела, а глаза – полны слез, Марго посмотрела на Гарри, что стал ей очень дорог за последние месяцы. Неужели нет иного выхода?
— Не медли, Марго, иначе я решу за тебя,— произнес Волан-де-Морт с угрозой в голосе, вновь поднимая палочку,— хочешь, чтобы я убил Драко?
Марго в отчаянии помотала головой.
— Твои действия говорят иное. Раз так…. Авада…
— Только не Драко!— выкрикнула Марго, метнувшись к любимому и загородив его от Волан-де-Морта – он не закончил заклинание, опустив палочку,— я выполню то, что ты просишь…
Довольную ухмылку отца она уже не видела – медленно направилась к Гарри. Приблизилась почти вплотную, и, глядя на его ставшее вмиг меловым лицо, достала Медальон Златогривого Единорога. Сейчас она как никогда жалела, что когда-то стала его хозяйкой, что узнала меньше года назад о нем от своей предшественницы…. И совсем недавно решила уничтожить его вместе с другими крестражами Волан-де-Морта.
На пару секунд сжав теплый кружок медальона в руках, волшебница взмолилась в отчаянной надежде, чтобы он помиловал Гарри. Посмотрела в глаза юноши, и произнесла с горечью в голосе:
— Прости меня…. Если бы я могла…
— Действуй, Марго,— поторопил ее жесткий голос Волан-де-Морта, помешав договорить,— во второй раз я не буду медлить.
— Выполни волю Волан-де-Морта, Марго,— сказал Гарри твердо,— я не хочу, чтобы еще кто-то умер из-за меня.
Больше Марго не могла медлить – и надела Гарри на шею медальон.
Секундой позже особняк содрогнулся до основания, Марго, потеряв равновесие, полетела на пол, услышала звон вылетевших окон. Нереальный жар окутал Зал Собраний, мгновенно превратив его в тропики. Неужели это все – мощь медальона?
Едва подумав об этом, Марго поняла, что ошибалась – медальон, вопреки обыкновению, бездействовал, помиловав Гарри, что остался на ногах только благодаря чарам Окаменения и теперь смотрел на Марго полным непонимания взглядом. Что же тогда произошло?
Дальнейшим размышлениям Марго помешало облако ярости, что сейчас исходило от Волан-де-Морта. Лишь чудом волшебница осталась в сознании, слыша шипящие слова отца:
— Глупцы… они смогли разрушить защиту особняка и думают, что смогут победить…. Но они сами загнали себя в ловушку. Я восстановлю защиту, и уничтожу их всех.
В его голосе было столько темной силы, что Марго невольно сжалась от страха. Она не увидела, как Волан-де-Морт, подойдя к Мальсиберу, приложил палец к метке на его предплечье, но вскоре почувствовала, как Волан-де-Морт своим заклинанием поднимает ее на ноги. После он, сжав ее руку, с силой потащил по коридору, направляясь к лестнице.
Марго чувствовала, что Драко, Гарри и их сопровождающие идут за ними и старалась не отставать от отца. На это она бросила всю свою волю – в теле еще была слабость от Пыточных заклинаний Волан-де-Морта.
Совсем скоро она спустилась на первый этаж, поравнявшись с входом в особняк. Волан-де-Морт, что-то пробормотав, поставил барьер перед дверью, после чего быстрым шагом направился дальше по коридору. Они дошли почти до конца, когда Марго увидела необычную дверь,
Волан-де-Морт остановился напротив этой двери, и, направив палочку на круг, расположенный в центре двенадцатиконечной звезды, длинным напевом произнес несколько слов. Едва услышав их, Марго отчетливо поняла, что не хочет знать, что скрывается за этой дверью, но, к сожалению, сейчас это от нее не зависело.
— Отдайте мне палочки Марго и этих мальчишек,— приказал Волан-де-Морт своим слугам. И, получив требуемое, продолжил,— а теперь идите к темницам, и остановите вместе с остальными Пожирателями прорвавшихся сюда бунтовщиков.
Мальсибер и Долохов, коротко поклонившись, зашагали к лестницам. Марго, было, почувствовала облегчение, но оно тут же испарилось от мысли, что нужно войти в комнату, которая не обещала ей и ее спутникам ничего хорошего.
Пересилив себя, Марго первая переступила порог комнаты, Драко и Гарри последовали за нею.
Они оказались в кромешной тьме, что казалась чернильной и беспросветной, как и их участь. Впрочем, так было недолго – Волан-де-Морт взмахнул палочкой, зажигая стоящие в нишах стен свечи. Мерцающие блики от пламени свечей осветили комнатку чуть больше каморки Духа-отступника, с еще более гнетущей атмосферой – Марго не удивилась бы, если бы в спертом воздухе материализовался какой-нибудь злобный дух. Впрочем, он так и не появился, а Марго увидела вырезанные на каменном полу комнатки зигзаги, переходящие на стены – их не было только на потолке. Ими же был исчерчен стоящий в середине комнаты столб, вдвое тоньше тех столбов, которые Волан-де-Морт сотворил два дня назад в Зале Собраний для экзекуций над Марго и Кэт.
— Пусть медальон не смог убить тебя, ты все же умрешь — через несколько минут, в этой самой комнате,— произнес Волан-де-Морт мстительно, заставив Гарри подойти к столбу,— а сразу после твоей смерти я сотворю защиту особняка вновь.
Гарри ответил на это бесстрастным взглядом – словно уже приготовился к смерти и даже жалел, что медальон помиловал его. Между тем, Волан-де-Морт обездвижил Драко и Марго, и, положив их и Гарри палочки в ближайшую из ниш, плавно взмахнул своей волшебной палочкой. От этого жеста загорелись кроваво-красным, злобным свечением кристаллы, что были впаяны в углы комнаты и по всему диаметру колонны на ее и стен границах с потолком. Величиной своей они превосходили в два раза Крупицу Счастья.
— Наслаждайся последними минутами жизни, Поттер,— прошипел Волан-де-Морт, на мгновения опустив палочку – свечение кристаллов стало ярче, осветив комнату и лица находящихся здесь волшебников зловещим красным светом.— Ритуал Сотворения Защиты довольно продолжителен и может проводиться только в этой, существующей специально ради этого ритуала, комнате. Лишь я захожу сюда, вместе с теми, кто не сможет живым покинуть эту комнату.
Холод ужаса охватил сердце Марго, заморозив все внутренности – неужели Волан-де-Морт убьет ее и Драко тоже? Или же эта фраза относилась только к Гарри?