Сила Мира в точке невозврата

Данилова Ирина

– А кто предаст?

– Мужики, конечно! Мужчины. И женщины: русские, украинки, молдаванки…

– А когда это в первый раз произошло? Я имею в виду предательство.

– Да там же, в Сочи. Украинка одна, как оказалось, спала с моим отцом. Мама, когда узнала, плакала много лет…

– И тогда вы решили? – голос, спокойный и нежный, лился из телефона. «И всё-таки хорошо, что после пандемии все перешли на «дистанционку», даже вот психологи. Теперь не обязательно встречаться с глазу на глаз, в случае чего не надо прощаться, объясняться, а можно просто отключиться, нажав на кнопку».

– И тогда

я решила мстить всем украинкам, русским и им подобным. Ой, я не то хотела сказать!

«Если бы знать, что на самом деле это так страшно, так невозможно страшно! Господи! Или ты не Господь, а дьявол? Или кто там ещё искушает нас, обещая, что один раз будет очень тяжело, зато потом всё наладится, что в следующий раз уже будет не так страшно, а потом и вовсе легче, легче и легче… а главное, после этого первого раза сразу же всё встанет на свои места и тяжесть упадёт с плеч, и ты поймёшь, что всё было не зря, не напрасно. И даже все эти муки матери – они тоже не напрасны. Что ей будет легче, обязательно будет! Глаза у матери сухие, они уже не могут плакать…»

Жанна открыла глаза: «Что я несу? Что она несёт?!» Мысли в её голове бегали хаотично.

– Я никому не мстила. Я люблю его пятнадцать лет.

Мысли никак не могли набегаться…

– Сделайте глубокий вдох… выдох… и через белый свет, как сквозь туман, посчитайте до десяти… дышите…

Жанна делала всё, что она говорит. А потом снова услышала вопрос:

– Чему научила вас эта месть?

– Быть сильной! А сильные только те, кто суки. Как они…

– То есть вы стали такой же? А как же тогда любовь? Любовь к маме, к родне, к племяннице. Любовь к тем, кто, как вы знаете, любит вас? Любовь к собаке, наконец? И что такое безусловная любовь?

«Действительно! Что такое моя любовь к Лёше? Но эта Мира Александровна точно… – Жанна почувствовала, что чувство, которое она испытывает к этой женщине, к этому психологу, слишком далеко от любви. – Я к ней так тогда и не вернулась. Она несла чушь! Люди хуже собак! А может, не чушь?»

Именно после консультации этой Миры Александровны Леша перестал брать трубку. Кто же это мне её посоветовал? Ах да, этот самый приятель с хитрым прищуром. Небось спит с ней, процент имеет. «Все врут!» Я так устала… И всё же эта дорогущая «психологиня» права, я люблю собак! Собак и кошек. И племянницу люблю. Остальных просто хочу отнять. Зачем? Как же хорошо, что я не видела, как выглядит эта тётка в телефоне со своей «безусловной любовью». Вдруг она тоже с характерными славянскими косами, с раскосыми глазами…

* * *

Большой Сочи, город-легенда. Он заслуживает того, чтобы вдыхать поближе его воздух, его чувства, его настроения и пользоваться его возможностями. Как важно, что здесь рядом, можно сказать, на расстоянии вытянутой руки, и знаменитые черноморские курорты, и горнолыжные трассы, и исторические достопримечательности. Если кто-то не был ещё в этих благословенных местах и не знает ещё про те «места силы», которые здесь есть, им в первую очередь сюда! Жанна чувствовала, что нужно помолиться. Чувствовала, что место силы даст ей нужное понимание. Понимание, что это та самая безусловная любовь.

Эта психолог всё разрушила. Лёша не отвечает уже два месяца, «номер заблокирован» – говорят в трубке.

Но она-то знает – это всё специальная программа! У них, у оперов, наверняка что-то такое есть, чтоб не могли дозвониться ненужные абоненты, чтобы «допуск» на личный номер был только у своих. «А я не своя! Уже не своя! А ведь сколько морщин я ему разгладила, сколько боли из души вытянула? Это всё она, та дамочка в телефонной трубке! Всё это после неё! Но Сочи меня вылечит! И это место, и этот храм, точнее его руины, к которым люди всё равно приходят молиться. Почему их туда тянет? И мама моя, и тётя любили ездить к нему, даже отец. До того как обидел маму…»

Ахштырский храм. К нему не возят туристов. Сюда приезжают или приходят сами. Те, кто что-то о нём знает, кто что-то слышал. Здесь не бывает шумно, но здесь всегда красиво. Здесь вдруг понимаешь, что можно оставаться кому-то нужным, даже если, казалось бы, всё в тебе разрушено. Этот храм разрушали не раз и восстанавливали тоже не раз. Сейчас над храмом нет ни креста, ни купола. Только стены и арки, увитые плющом. Но у этих стен стоят иконы, здесь зажигают свечи, а кланяются кресту, установленному в центре. Греки, далёкие потомки тех, кто во времена Византии строил этот храм, до сих пор, как говорят, называют его храмом Святой Софии. Русские, пришедшие сюда несколькими веками позже, освятили его в честь Николая Чудотворца. Было это в 1913 году. Теперь эту дату она, наверное, уже не забудет, хотя даже дни рождения каждого из многочисленной своей родни вряд ли смогла бы назвать. Просто услышала она однажды, как рассказывал об этом неизвестный ей мужчина, видимо, тоже не раз здесь бывавший:

– Число 13 считается несчастливым, а для Российской империи этот год был, пожалуй, одним из самых благословенных. Несколько десятков лет потом в СССР свои экономические достижения сравнивали с показателями именно 1913-го. А все беды для страны начались в следующем, четырнадцатом – Первая мировая, революция, Гражданская война. Вот и верь после этого в числа!

– Во что-то верить всё равно хочется, – ответил кто-то из его немногочисленных попутчиков.

– Будет ли снова когда-нибудь этот храм таким, как в 1913-м?

– Тоже сравниваешь? Зря, не те «показатели». Сейчас в основном другим «богам» молятся. Видал в Сочи бизнес-центры? Да и надо ли этот храм восстанавливать? Слава богу, порядок навели, мусор убрали, крест поставили. А если начнут восстанавливать, то получится не древний храм, а чисто новострой, а-ля храм Христа Спасителя. И чудеса «переедут» в другие места, подальше в горы. Туда, где нет ещё ни подъёмников, ни спусков, ни ресторанов мишленовских, ни гостиниц пятизвёздочных.

Они ушли любоваться окружающими пейзажами. Пейзажами, которые и сами по себе чудо!

Но вряд ли и мама, и отец ездили сюда так часто, чуть ли не раз в месяц, только за чудесными видами. Наверняка им хотелось, надеялись они на что-то ещё…

Про даты Жанна раньше не знала, а вот про освящение в честь Николая Чудотворца слышала давно. В их семье это был едва ли не самый почитаемый, самый любимый, самый надёжный святой. И в Москве Жанна ходила в храм в первую очередь к нему, к Николаю Чудотворцу. «Часто» в её понимании – это раз в месяц, а то и в два. Иногда фантазировала, что находится там, в своём Сочи…