Сила слабости
Шрифт:
Я кивнул, продолжая рассматривать Морок:
– Психология, а особенно психология любви это ядро Ар. Поэтому если не трудно: Вы любите её?
Имперец опустился в кресло, задумавшись:
– Даже не знаю, как ответить. Лиания несомненно умна, несомненно является интереснейшим собеседником в плане её опыта и умения втягивать людей в разговор. Она так же непревзойдённа любовница... я никогда не задумывался над этим серьёзно, но наверно да, я люблю её.
Не любишь! И она не пыталась родить в тебе эту любовь.
– Как вы познакомились?
– О, это была судьба! Я увидел её в кафе научного городка. Неолетанка
И она сочла тебя шлюхой. Впрочем, она всех даккарцев считает такими.
– А как получилось, что вы согласились стать её мужем?
– Ну, мы встречались около семи лет. Она часто бывала в империи. А год назад она вдруг предложила мне эту тему по физической сути Ар. Предложила обдумать, кто нужен в команду, какое нужно оборудование. Единственное обязательное условие - брак с ней. Я хорошо знаком с культурой Арнелет. Моя мать лингвист и была в группе изучавшей эту планету. Для меня это не было неожиданностью. Я знаю, что малые народы с трудом допускают чужаков в свои тайны. И все труды по Арнелет писали мужчины женатые на неолетанках. Конечно поездка в матриархальный сектор, да ещё и свободные земли это не простое решение. Но интерес к теме пересилил. Я согласился.
А говоришь, что любишь. Она взяла тебя изучать Ар, и ты поехал с ней из научного интереса. Что ж профессор, видеть её у себя ты будешь раз в полгода! Не чаще!
Имперец тоже смотрел через стекло палаты:
– Я ведь когда соглашался, даже не знал, что она и есть Морок. Потом перед отъездом мне рассказал Максимильянь. Вы знаете Максимильянь?
Я кивнул. Конечно, я слышал имя этнолога описавшего Арнелет:
– Я был в шоке. Её ведь публично называют преступницей. Как она могла въезжать в империю? А оказалось её виза лично подписана Великим князем. Он в восторге от её исторических романов о старой Арнелет. Она практически единственная неолетанка имеющая официальные визы в империю.
Что-то в его словах меня удивило. В задумчивости я не сразу понял, но осознав:
– У Морок была официальная виза в империю?
– Да, с личного разрешения Его высочества Андрея Диа.
– А... это ведь значит, что у Империи были и её фотографии и генетический код?
– Да конечно. И карты голоса и движения и ещё много чего. Полная идентификация. Это обязательная процедура.
– Но тогда...
– Почему отряды, ловившие её, получили эту информацию не сразу? И фотографии, переданные им, были старые, из дома Энастении, а не с последних имперских виз?
– Получается некоторая неувязка с этой войной, и с желанием Империи уничтожить Морок...
Карл покачал головой:
– Друг мой, неувязка в первую очередь в самом желании! Империя не могла охотиться за Морок и неолетанками!
– Вы исходите из старых заявлений императрицы? Ситуация изменилась.
– Я вспомнил рассуждения бабки Ники - Неолетанки слишком расплодились, они стали угрозой многим культурам.
Профессор помотал головой:
– Нет, мой друг, я исхожу не из заявлений Её величества. Там да, ситуация могла измениться. Но... Вы наверно не совсем понимаете структуру власти Империи
Я её совсем не понимаю.
– Вы можете объяснить мне.
– Да, конечно... Империей управляет один человек. Монархия. Власть одного разума. Причём не верхушка власти, а вся власть империи: армия, полиция, государственные чиновники. Всё это единый разум. Разум её величества Октавы Эвиг. Исключение составляют только публичные должности и дипломаты. Иностранцы не понимают, что общаясь с роботом общаются напрямую с императрицей, они хотят говорить с живым человеком. Но... не будем говорить о достоинствах этой структуры, дело в другом. Её величество, как бы она не была совершенна, человек. Последнее время она редко надевает тело, но не тело делает нас людьми. Она человек и её психология изучена. Вам как психологу это сторона должна быть понятна. Есть ряд людей, чьё мнение в определённых областях является авторитетным для императрицы. Один из таких людей её муж, Великий князь Андрей Дэйлович Диа. Всё, что Диа называет прекрасным, тут же начинает считать прекрасным Её величество. Мой хороший знакомый недавно получил наконец золотой браслет. Ему удалось показать свои картины Великому князю. Диа сказал: "В этом есть изюминка" и браслет моего знакомого тут же окрасился золотом.
– Как это всё относится к войне.
– Не торопитесь мой друг, я стараюсь, что бы вы поняли. Дело в том, что примерно за месяц до отъезда, я встречался с Великим князем. Максимильянь пригласил меня на эту встречу. Оказалось он давно знаком с Его высочеством, потому что Великий князь крайне увлечён обществом неолетанок. Он знает поимённо многих деятелей культуры, Великих ами и мастеров Ар. Он читает новые книги, издаваемые неолетанками на межпланетном. Он даже иногда читает новости, а Его высочество крайне негативно относится к политике. Понимаете, он считает Арнелет прекрасным?
– Но Диа не управляет Империей...
– Нет, формально даже голоса не имеет ни в одном совете, но реально он мерило прекрасного.
Я задумался. Причин не верить Карлу или считать его не компетентным у меня не было. Великий князь Андрей Дейлович Диа сейчас был широко известной фигурой. Кроме основного занятия - балета, он иногда представлял интересы Империи на официальных встречах и выступлениях в прессе, вместо исчезнувшей супруги. Иногда его даже называли нынешним правителем Империи, хотя сам он так себя не называл.
– Диа считает Арнелет прекрасным?
– Да, он восхищён культурой и конкретно многими неолетанками. Кстати и Морок в том числе.
– Но императрица могла думать о чём-то более насущном. Неолетанки угрожали другим народам.
– Это бы решили другим путём. Её величество избегает уничтожения ценного. А Прекрасное это ценность! Жизнь ценность. Подумайте, в империи нет смертной казни.
Да, я помню, императрица проповедует бескровную политику. Она просто вышвыривает за границы тех, кто осуждён, она ломает и переделывает врагов, но убивает довольно редко. Хотя таких случаев тоже известно не мало.
Да... несостыковочка.
Сега:
Прошло всего пара месяцев моей жизни в Империи, а я уже привык к бесшумным лайнерам, роботам, браслетам. Перестал пугаться, когда какой-нибудь мужчина или женщина на улицы начинали интересоваться, кто мой хозяин и не даёт ли он меня на ночь хорошим людям, обещающим ласковое обращение. Ласцива относился ко мне как к сыну и ни кому не давал. Я сам с удивлением вспомнил, что являюсь пока ребёнком. Когда я успел это забыть? Когда-то успел. Но здесь об этом напоминало всё.