Сила слабости
Шрифт:
Дэни:
Венки как-то хитро улыбнулся:
– Но ты ведь не станешь препятствовать, чтобы с ней побеседовала Морок или кто-то из сестёр?
Нет, конечно! Какая глупость. Конечно, я сам познакомлю Адет с Лией в первую очередь. И конечно, если Лия ещё слаба, попрошу, например, мастера Очарование побеседовать с Адет, чтобы та хорошо вписалась в общество хайма.
Венки замер почти на пороге:
– Ты понимаешь, девочка, что если в твоей голове будет хоть капля лжи, хоть маленькое желание нас предать, Суани это увидят и просто по-тихому
Ну, вот зачем он её пугает?!
Венки вышел, а Адет подняла на меня глаза в полнейшей панике.
– Ты позволишь кукловодам свернуть мне мозги? Они же уничтожат меня, только тельце останется. Или тебе кроме тела ничего и не надо?!
Она вся сжалась в комочек и снова заплакала. Я погладил её по волосам:
– Венки просто тебя пугает. Лия добрая, она тебе ничего плохого не сделает. Ты же её ребёнка носишь. Она просто увидит, что ты ничего плохого не замышляешь, что будешь любить нашу дочь и заботиться о ней. А больше от тебя ничего и не требуется. Какая разница, кем ты раньше была. Про Лию много легенд сложено, но в действительности она очень-очень добрая.
– Лия - это Морок?
– Да, в Меве её зовут Морок. Но тебе лучше обращаться к ней домашним именем "Лия".
– Морок, которая великая Суани? Которая уничтожила флот Вартага, направив их корабли к звезде? Которая заставила демократическое правительство Сорты публично перерезать себе глотки? Которая грабит малые планеты, обрекая их на вымирание? Она добрая?! Дэни, ты такой огромный и такой маленький одновременно. Наивный, как ребёнок!
Я вздохнул. Как же ей объяснить это:
– Тебе придётся научиться думать о ней по-другому. Теперь она для тебя Аэр: "та, которой я доверяю себя". А это значит, что ты должна видеть в ней хорошее и верить, что она не сделает тебе ничего плохого.
– Чтобы она меня убила?
– Я знаю, что это трудно понять... ты, возможно, служила в разведке и привыкла видеть в людях плохое.
– Да, я двадцать восемь лет отслужила на корабле военной разведки своей планеты. Но я была механиком и очень редко учувствовала в наземных вылазках, - она хмыкнула, - И да, мне не 20 лет. Ты ведь не думал, что мне 20? ... и не спрашивал.
Она громко всхлипывала. Я гладил её по волосам, по плечам. Было приятно ощущать её рядом. Она что-то будила во мне. Заставляла быть взрослее, ответственней. Она была слабой, и этой слабостью делала меня сильным.
– Неолетанки живут совсем по другим правилам. Там, внутри хайма, не имеет значения, кем ты была "до". Там не имеет значения, кем является Лия в Меве. Хайм - это мир Цуе. В него приходят, чтобы дарить жизнь и любовь. Да, Лия, конечно, порасспросит тебя, чтобы убедиться, что ты не представляешь опасности, что не замышляешь ничего плохого. Но особенность неолетанок в том, что она будет читать твои сегодняшние мысли, а не смотреть твои вчерашние поступки. Прошлые поступки нельзя очистить, а сегодняшние мысли и намеренья можно. Ей будет важно, чтобы ты была доброй к тем, кто живёт в хайме, а всё остальные не важно. Ей важно, что ты хочешь родить ей дочь и будешь любить этого ребёнка, как частицу своей души. Что ты не сделаешь этому ребёнку больно, не бросишь, не обидишь его, и даже защитишь его, если такое понадобиться.
Адет смотрела на меня жалостливо:
– Я должна буду навсегда у неё остаться?
– Нет, когда твоя дочь вырастет, ты можешь уехать. Тем более, что Лия южанка и семью создаёт только на 32 года.
– Через 32 года я буду ей не нужна, и она меня убъёт.
Я зарычал:
– Что за глупость ты говоришь! Через 32 года у тебя будет взрослая дочь, ты уже навсегда будешь частью рода Арнелет. Лия никогда не сделает тебе плохо. Потому что будет она, - я аккуратно положил ладонь на животик Адет, - И для неё ты всегда будешь любимой фати. Ни одна неолетанка никогда не сделает тебе больно. Даже если тебя поймают на преступлении, тебя отправят к твоей дочери.
Адет уткнулась носом мне в грудь, постепенно успокаиваясь:
– Почему ты всё время говоришь "дочь"? Я тилузонка, у меня не может родиться один ребёнок. Минимум двое или трое. А так, нас, например, у мамы за раз пятеро было.
Она пахла чем-то тёплым и ласковым. Даже сильный запах духов Венки, оставшийся в комнате даже после его ухода, не заслонял этот замечательный аромат. Я легонько поцеловал её в ушко, потом отодвинул край одеяла и коснулся губами плечика:
– А тебе действительно можно сексом заниматься?
Она подняла на меня бровь:
– Дэни, ты доктор, а не знаешь, когда можно сексом заниматься, а когда нет?
Я пожал плечами. Я вообще мало что про секс знаю. Она усмехнулась:
– Можно, конечно. Просто я тогда надеялась до последнего, что не залечу, даже когда задержка была уже, надеялась, что она от нервов просто. А раз уж доктор говорит, что точно...
Я неторопливо развернул на ней одеяло. Она была маленькая и очень хрупкая. Мягкая кожа, маленькая грудь. Я подхватил ей и повернул, устанавливая на карачки. Легонько нажал на спинку, чтобы она прогнулась... В реальности это смотрелось даже более провоцирующе, чем в моих фантазиях. Во мне разбегалась и билась волнами даккарская агрессия. Но я уже отличал. Это была не та агрессия, от которой хочется драться или ругаться. Это была сладкая, тягучая агрессия, от которой хотелось проникать в женщину. Ощущать её узкую упругость, сжиматься её хрупкой силой, дарить ей детей...
Адет покрутила попкой:
– А ты, оказывается, маленький извращенец...
Глава 42
Венки:
Мы прилетели ранним утром. Над бесцветной равниной вставало бледное солнце. Идеально ровная поверхность посадочного поля космопорта, белые здания вдалеке. К нам спешил пухлый портовый лайнер погрузчик c таким же пухлым водителем:
– Здравия желаю, генерал-командор. С приездом. Исполняющий обязанности охраны порта, Зарнар Оп Вэкра.
Ему было около 50, и по всему его виду было понятно, что он в жизни не служил в охране. Он носил ордена Хомяка. Тихий повар, волею богов выброшенный под это белое небо охранять порт.
Из корабля показался Ктарго:
– О, Зарнар, ты сегодня по порту, что ли?
– Да, Анжей велел.
– Ты признал его командиром?
– Нет. Ну, скажешь тоже, командиром - паука! Просто ему иногда трудно отказать. А у нас тут бардак с командирами... был. Вот вы сейчас приехали - разберёмся наконец.