Сильмистриум
Шрифт:
– И еще, девушка, кажется, вас зовут Оля,- при этих словах Родали многозначительно взглянула на администратора. Иногда Норам бывал исключительно понятлив. Тактично отойдя в сторонку, он занялся делами за конторкой. – И фамилия ваша Валентинова. Как странно иногда все устраивает судьба,- пробормотала Родали словно про себя.
Иногда и не знаешь, стоит ли вообще что-то отвечать. Сейчас был именно такой момент. «Какое значение имеет моя фамилия?» - подумала Оля.
– Я прошу прощения за то, как к вам отнеслась вначале,- продолжила леди.- Теперь вижу, вам можно доверить самое дорогое, что есть у меня в жизни,- эту девочку. И тайна координат – это не моя прихоть. Я вынуждена подчиняться тем, кто стоит надо мной и для кого безопасность этой малышки превыше всего. Прошу вас выдержать полчаса со всей возможной точностью. И еще, не открывайте канал связи на частоте Лиги. Когда войдете в заданные координаты, тот, кто ждет маленькую госпожу, сам укажет вам точное место посадки. Это все, если вам что-то не понятно, можете спрашивать. Но не обещаю, что отвечу на все вопросы.
– Вы изменили свое отношение ко мне когда узнали, что моя фамилия Валентинова. Вы уже встречали кого-то с ней? – набравшись решимости, Оля, испытующе взглянула в темные глаза Родали.
– Лично – нет. Но я слышала о ней раньше.
– Да, и от кого?
Никола Валентинов приходится тебе родственником?
– Он мой брат.
– Твой брат, да это вполне может быть правдой. Слышала о пареньке, который выиграл регату на озере Тирент. Весьма выдающийся молодой человек. И его сестра, как я вижу тоже прекрасный пилот.
– Неужели Ник так знаменит?
– Ну не каждый в таком возрасте выигрывает вторую по значимости регату Габриэль. Ты должна гордиться братом.
«Да, да, конечно, у меня уже готовы для него розги и хороший пинок». Она как чувствовала, что в этом замешан Ник. И про регату Родали сказала, чтобы как-то объяснить случившееся. Она его видела, несомненно, и недавно. Они, что, все сговорились? И Норам с Нерсой туда же. Больше всего на свете в эту минуту Оля хотела знать, где был ее непутевый брат.
Глава 3 - Эли
Часть 1
– А, Эли, дорогой, уже вернулись с праздника?- коротким жестом Северина подозвала застывшего на пороге тронного зала сына. Талита недвижимой тенью остался стоять коленопреклоненным. На него Магистр даже не взглянула. – Надеюсь, глава дома Ориллин оказал подобающий прием?- Матери всегда нравилось делать вид, что дом Медиана всего лишь один из восьми. Но от этого другие дома испытывали еще большую неуверенность, не зная, чего ожидать в следующий раз: прощального подарка или неожиданной милости. –Подойди же, сядь рядом.
Эли подчинился. Взойдя на возвышение, состоящее из восьми ступеней, он присел у ног матери, положив голову ей на колени. Пальцы матери нежно погладили его роскошные волосы, перебирая их прядь за прядью. Семь подвесных экранов полукругом располагались около трона. В каждом из них отражалась самая прекрасная женщина, которую Эли когда – либо видел. Раз экраны снова стали только зеркалами, мать уже не интересовали события, происходящие в мире на поверхности, а значит сражение закончилась. И даже третье справа зеркало, транслирующее картинку из дома Северного ветра оставалось темным. Мать уже все знала. Эли надеялся, что она видела, как он кланяется наследнику дома и вручает подарок. Но Эли подарил просто подделку, а не то, чем мать хотела убить Донация Ориллин.
В ответ Эли получил в дар росток редчайшего на планете хвойного дерева. В оранжерее Клавира было всего два таких. Вокруг них нес круглосуточное дежурство целый штат флористов. В-основном этим занимались кварты,- весьма почетный ранг, но со слишком большой ответственностью. Если одно из этих хрупких, полуметровых созданий все же погибнет, они знали, что сами не проживут дольше. Сад дома Северного ветра — Ориллин, был единственным, где росли такие растения. Легкая прохлада, градиент температур в диапазоне десять градусов по-видимому и были теми идеальными условиями, где возможно вырастить такое хвойное чудо.
– Так это он? Прекрасно,- с восхищением Северина вертела в руках плоскую пластину, окруженную посверкивающей защитной паутинкой. Она охраняла десятисантиметровый росток, ощетинившийся двумя светло-зелеными иголками. – Что скажешь, Талита?- Северина не повернула и головы в сторону дверей.
– Это прекрасный дар, миледи,- Талита, коснулся ладонью правого плеча, склонив голову. Другая его рука по-прежнему лежала на колене. Эли знал, что он не поднимется, пока этого не разрешит сама Северина.
– Я тоже так думаю. Итак, что у нас есть? – Северина с мечтательной улыбкой постучала ногтем, покрытым тончайшим слоем лака по темно карминным губам. – Как считаешь Эли, может стоит их простить? Пусть это будет твоим подарком на Триаду*.
Нет нужды спрашивать, кого именно она имела в виду. Двое из оставшихся представителей дома Южного ветра – Лицинис и Калавис, безмолвными тенями стояли позади трона, по одному знаку готовые преподнести бокал вина Магистру. Печати Клавира под глазами каждого из них уже почти поблекли. С момента их наказания прошло более шести лет. Но волосы бывших октавианов* оставались такими же яркими. – Ты хочешь такой подарок, дорогой? – едва заметным движением пальца Северина подозвала к себе одного из них. – Подойди ближе,- бросила она. Лицинис повиновался.
– Ответь мне, что ты чувствуешь? – ровным тоном спросила Северина.
– Магистр Северина, я ощущаю всю глубину моего преступления. Раскаяния никогда не будет достаточно, чтобы искупить этот грех,- тотчас ответствовал Лицинис.
– На что ты готов, чтобы искупить его? – лениво вопросила Северина. Казалось, ей было абсолютно все равно, каким будет ответ. Это игра, которую Эли изучил слишком хорошо. Игра, которая ему уже наскучила. Какой интерес заставить того, кто и так лежит у твоих ног, упасть еще ниже.
– Я прошу о дозволении перейти в ранг секунда,- ровно без запинки ответствовал Лицинис. Он просил как о великой милости превратиться в одну из тех теней, которых Эли не замечал, проходя мимо в лабиринтах коридоров и летящих мостов – арок Клавира. Это были те, кто занимались обслуживанием Розы ветров со стороны Гранмира. Ни одно живое существо не могло дольше нескольких минут находиться под безжалостным, сжигающим все светом.
– Что скажешь, Эли, мне интересно твое мнение.
– Ваше решение как всегда единственно верное и истинное,- сакраментальной фразой ответил Эли.