Сильмистриум
Шрифт:
– Разве? – тон капитана стал ледяным.- Но это единственное, что тебе положено знать о задании с кодом конфиденциальности. Тебе пора возвращаться. Осталась всего неделя, чтобы уехать из Золотого сечения и пять минут, чтобы покинуть мой корабль. Это все, если я был невежлив к тебе, прими это в знак оплаты.- И не обращая внимания на исполненный гнева взгляд, капитан вложил в ее негнущиеся пальцы золотой перстень. Один изумруд в оправе «паве» стоил по меньшей мере двадцать тысяч. Оля колебалась лишь миг. Как бы он себя не называл, как бы не именовал его остальной мир, она видела, кем он был на самом деле. Элита,- ничто не могло изменить тех, кто к ней принадлежал, ни показное великодушие,
– Я Оля Валентинова, связной Лиги государства Габриэль, не нуждаюсь в ваших подачках! Я требую, чтобы вы дали мне гарантии того, что жизни и свободе этих девочек ничто не угрожает. Это мое право, как ответственного за задание, что было мне поручено.
– Даже так? – впервые в глазах капитана промелькнуло что-то похожее на интерес.
– Значит, ты говоришь от имени закона Габриэль! Как интересно, вы говорите совершенно одинаково.
– Что вы имеете в виду? – слова капитана сбили с толку.
– Твоя фамилия Валентинова? – Клеменс нагнулся и поднял с пола кольцо, разглядывая его так, будто видел впервые. – Это правда?
– Да, это так,- с необъяснимым вызовом ответила девушка.
– Ступай за мной,- и прежде, чем Оля успела осознать смысл сказанного, Клеменс дал знак двум охранникам, указав, только на девочек, шагнул в проем. По ту сторону находился коридор, который изгибаясь, исчезал за поворотом, ведя куда-то верх.
Теперь, когда ей позволили остаться, Оля уже совсем не была уверена, что так уж хотела этого. Капитан изменил свое решение в секунды, следуя каким-то своим планам. Что-то из сказанного ей? Ее отчаянный взгляд метнулся вслед удаляющейся спине капитана, со спадающим на нее длинными волосами. И только убедившись, что девочки идут сами, хотя и с опаской поглядывают на молчаливый эскорт, она проследовала вперед. Ее попытка чуть отстать, чтобы идти рядом с Светленой, была не грубо, но твердо пресечена.
Время от времени они проходили мимо ведущих куда-то ответвлений. Там не было ничего, тот же свет, только немного другого оттенка. Извивающиеся проходы, формой напоминающие то звезду, то веер, а больше всего похожие на завихрения ветра.
Эти бесчисленные коридоры, казалось, никогда не закончатся. Мысль, что это коварная и хитроумная ловушка, расплата за ее дерзость самому опасному человеку на Сансионе, не раз посещала девушку. Лишь то, что девочки по-прежнему были рядом, несколько успокаивало.
С очередным витком коридора, цвет стен поменялся. И теперь стал бледно – малинового оттенка. За это время она несколько раз молча проводила взглядам спешивших куда-то людей, выглядевших в точности как стражники, что следовали впереди и за ней. Те же сделанные из незнакомого ей поблескивающего материала вычурные маски, одинаковые черные мундиры и отливающие светлой позолотой коротко стриженые волосы. Тонкие цепочки тянулись от высоких стоячих воротников к груди, у некоторых по несколько штук, у большинства всего по две с каждой стороны. Должно быть это знаки различия. Однажды Оля едва не споткнулась, когда на повороте заметила человека в синей безрукавке поверх мундира. И человек был без маски и с каштановыми волосами. Так мог бы выглядеть любой механик в Лиге. Едва увидев капитана, он вытянулся по струнке, отдавая честь прижатым к груди кулаком. При взгляде же на Олю его глаза слегка расширились и он, усмехнувшись, махнул ей рукой, будто старой знакомой!
Она поняла, что конец их пути близок, когда цвет стен остановился на насыщенно синем, и коридор внезапно оборвался, упираясь в стену с рельефом в виде розы. Она «распустилась»,
– Капитан, вы задержались, возникли какие-то проблемы?- волосы этого высокого пожилого, но все еще крепкого человека, отливали тусклым золотом, но среди них поблескивали серебристые нити. На гладком, без единой морщинки лице застыло выражение строгого дядюшки, беспокоившегося о своем племяннике. Но почтение, с которым он отдал знак приветствия,- раскрытая ладонь правой руки коснулась плеча,- расставило все на свои места. В помещении находилось еще десять людей, все разного возраста,- пять женщин и четверо мужчин с короткими прическами и …
– Оля! – крик почти оглушил ее, а внезапно бросившаяся к ней фигура, чуть не сбила девушку с ног.
–Ни – ко – ла,- с расстановкой, сбившись с дыхания прошептала девушка.
– Как ты здесь оказался, на этом корабле, в это время?!
Бросив на капитана вопросительный взгляд, брат тепло улыбнулся.
– Выполнял задание, как и ты,- добавил он, заметив двух стоявших в сторонке держащихся за руки девочек. Оля отступила, критически оглядев брата. На полголовы выше ее, те же льняного оттенка волосы и густая челка, почти скрывающая светло-зеленые глаза. Темно-синий мундир Лиги сидел на нем так, будто был самой заурядной одеждой. Он ни в грош не ставил свое звание. Высокий ворот у него был распахнут, в то время как Оля всегда носила его застегнутым на все пуговицы. В этом был весь Никола. Глядя в это открытое улыбчивое лицо девушка поняла, насколько ей не хватало его.
– Еще полчаса и ты уже не застала бы меня. Я собирался лететь в Карильон, чтобы участвовать в поединках и регате.
– Никуда ты не полетишь. Я не позволю,- Оля совершенно позабыла про всех, кто находится в рубке. За исключением лишь капитана и того человека, что первым приветствовал Клеменса,- теперь они о чем-то в полголоса переговаривались.
– Оль,- Никола серьезно взглянул в глаза сестре. Впервые в голосе его звучал необычный вызов.- Я только полчаса назад узнал что наша страна проиграла Арену, и от кого, от человека, которого считают самым опасным и непредсказуемым во всем мире.- Но Арена началась лишь три часа назад, и все закончилось слишком быстро. Я не верю, что все прошло согласно правилам. Мы не могли проиграть.
– И все же это случилось.
– Может Элите просто надоело выигрывать, и они решили ощутить что такое вкус перемен, пожив год или два среди песков настоящего Габриэль?
– Наверняка это все Клавир подстроил.
– Ты сам пришел к этому умозаключению?- саркастически спросила Оля
– Мне сказал капитан,- признался брат.- Но я скорее поверю его словам, чем нашему правительству.
Глаза Оли вспыхнули внутренним огнем. Притянув к себе брата, она яростно прошептала.
– И ты веришь словам Клеменса Таллигона? Меня едва не подстрелили на подлете. Как ты вообще решился на это задание, я тебя спрашиваю?
– А что мы должны были отдать завтра за наш дом, пустые обещания? Я нашел работу. Теперь у нас есть десять тысяч и мы сможем даже отложить залог на новый планер.
– Очнись, Ник, о чем ты говоришь? Нет больше никаких планеров, нет дома, все кончено и пути назад нет. Сегодня же мы начнем собираться. Самое необходимое, ничего лишнего. Так быть может еще будет шанс, что та времянка в пустыне, где мы провели те два года, еще не занята. Даже то, что от нее осталось за это время, будет весьма привлекательно для таких, как мы с тобой.