Сильмистриум

Лазорева Ксения

Постепенно ряды зрительских трибун растаяли по сторонам, перед тем превратившись в размытые полосы. Не у всех них была возможность, какой обладали привилегированные зрители,- наблюдать за ходом Регаты на терминале, расположенном прямо перед трибунами для Элиты. И о ходе гонки они могли лишь догадываться, слушая восторженные комментарии из громкоговорителей. Еще с десяток вспышек последовали одна за другой по сторонам от Николы,- похоже пилоты совершили ту же ошибку, что и первый неудачник.

Впереди был первый сложный этап, потому Никола слегка прибавил скорость,

чтобы потом иметь возможность лучше маневрировать. Если он ошибется, доверившись лишь глазам и тому пути, которым следуют его соперники, столб воды, выбрасываемый из глубин озера со скоростью планера, расколет машину как щепку. Остаться дожидаться помощи в этом месте было не менее опасно, чем пытаться преодолеть его в полете. Невозможно было предсказать следующий выброс. Оставалось только надеяться на интуицию и быстроту реакции, чтобы пройти участок гейзеров.

Через десять минут уже едва ли два десятка планеров и в половину меньше флаеров сопровождали его. Остальные либо отстали, либо, что более вероятно – вырвались вперед. Никола попытался вспомнить то состояние легкой отстраненности, но в то же время исключительной концентрации, что владело им во время регаты на Соленом Озере. Если не обрести внутренний покой – такую сложную гонку не завершить.

Через несколько минут впереди замаячила туманная пелена. Тончайшая взвесь водяных капель постоянно висит в воздухе, не успевая рассеиваться из-за непрекращающихся выбросов. И так на протяжении нескольких километров. Но даже это хаотичное буйство все же имело собственный непостижимый ритм. И он должен отыскать его.

Никола видел, где в последний раз взметнулся крайний столб, обозначавший границу зоны гейзеров. До предела отведя рычаг вправо, он послал планер туда. И все поглотил туман. Едва ли можно было различить отдельные искажаемые взрывами участки воды. Здесь можно запросто потерять направление, даже следуя по прямой, но как раз это стало для многих губительным решением. Вокруг Николы словно призраки всплывали обломки планеров и отчаянно цепляющиеся за них люди. И тут же вновь исчезали в белой ревущей завесе.

Нельзя торопиться, но и оставаться на месте невозможно. Впереди – десять метров – взрыв выбросил в небо тонны воды, и почти рядом с ним с промежутком в одно биение сердца – второй. Есть шанс проскользнуть между ними. Потом направо,- два взрыва позади едва не настигли его. Никола метнулся влево и резкий толчок едва не бросил его о лобовой экран. Этого он не заметил,- столб воды потянул за собой левый борт. Закружившись, словно лист на ветру, пилот сделал единственное возможное,- дал увести себя вверх, чтобы едва не достигнув критической десятиметровой точки, рухнуть с гребня вниз. Совсем недавно он едва избежал столкновение с флаером. На миг за стеклом мелькнуло ошеломленное, потерянное лицо человека, чтобы тут же раствориться в очередном водном взрыве. Никола надеялся, что бедняга остался жив.

Часть 4

В конце-концов, по прошествии неопределенного времени Николе и самому стало казаться, будто он кружится в феерическом танце, и было в нем что-то дикое

и естественно-прекрасное, как в том, что он видел вчера. Вниз, рывок вперед, кружение, снова рывок. Гейзеры превратились в великанов из легенд, которые вставали на его пути, не желая выпускать из своих владений. И когда он внезапно вырвался, и закатное солнце ослепило глаза, Никола ощутил себя так, будто с головой погрузился в ледяную воду,- столь резким был контраст.

– У тебя неплохо получилось, отличные виражи,- голос, заставивший Николу на миг выпустить из рук рычаг, раздался в системе связи. Он завертел головой, пытаясь найти говорившего и заметил справа малиновую точку.

– Как ты… - правая рука Николы снова крепко сжалась на штурвале, в то же время свободной он активировал пеленг связи, пытаясь найти нужную частоту.

– Не пытайся найти меня, главное – я вижу, где ты. И видел все, что произошло там.

– Это ты сказал, что будешь помогать мне. Что это за игра?

– Ну, помочь тебе на первом же этапе было бы слишком просто. Дальше еще интереснее. Видишь белую линию впереди? Известковые скалы, участок который пока, насколько я видел удалось пройти лишь десятерым.

– Как ты можешь это видеть, ведь сам еще не прошел барьер?

– А ты наблюдателен. Конечно не прошел, но у нас есть такие приборы. Локация и пеленг, это просто.

– Нас? – Никола пустил планер почти у самой поверхности воды, вновь на пустом участке выйдя на предельную скорость.

– Красиво летаешь,- одобрительно заметил голос.- Но не забываешь следить за небом? Оглядывайся чаще.

– Постой, я так и не знаю…- в канале послышался звон разрыва связи. Как незнакомец это сделал? Он не мог знать частоту Лиги,- единственную из всех доступную на этом планере.

Чем ближе становилась белая полоса, тем отчетливее Никола осознавал масштабы развернувшегося перед ним второго препятствия. Целый архипелаг, состоящий из острейших, устремленных в небо под всевозможными углами известковых осколков. Некоторые, подобно кристаллам, составляли целые кластеры. И пока он не видел ни одного входа в этот лабиринт, не то, что правильный путь через него. То, что казалось удобным началом, в конце могло привести в тупик, из которого не будет выхода кроме как повернуть назад. Найти верный путь, что вел бы до конца,- единственная возможность.

«Лишь десять прошли…» И мысли о сотне, так и оставшейся в дебрях белого лабиринта не придавали уверенности. То ли интуиция отказалась служить ему, а может ум был слишком занят мыслями о невидимом советчике, но когда до препятствия оставалось сто метров, Никола так и не решил, что делать.

Что-то замерцало слева. Бросив в ту сторону скользящий взгляд, Никола увидел малиновую точку, которая быстро обретала очертания планера, приближающегося к нему с севера–запада. Словно зачарованный он следил за безумным полетом машины. Иначе и быть не могло,- ведь тот несся прямо на него, а в следующий миг совершив немыслимый разворот, устремился к линии скал. И в ту же секунду кабину заполнил знакомый голос.