Сильмистриум
Шрифт:
– Вот и хорошо. Оказалось не так уж и тяжело, не так ли?- хлопнула в ладоши Северина.
– Если это не можешь ты, нужно найти кого-то, кто может. Знаешь, думаю, в этот раз тебе не хватило лишь малости. И знаешь чего?
– Нет, поведайте мне,- выдавил Карон.
– У тебя нет того, что называется целью, стимулом, если хочешь. Ты просто выполнял мою просьбу, а это совсем не то. Мне нужен человек, которому я пообещаю что-то, что заставит его сделать невозможное. Что-то, что является его смыслом жизни, самым важным для него.
– Вы говорите о ком-то конкретном?
– Что может сравниться с желанием отомстить. Это сладкое и упоительное чувство, оно способно изменить мир, и изменит,- Северина мечтательно глядела на замерцавшее на одном из экранов изображение дворца - почти целого города.
– Габриэль?
– Карон подошел и облокотился на спинку кресла, внимательно изучая изображение. Теперь, когда он дал матери полностью насладиться его унижением, она больше не обращала внимания на него. Хорошо, он умеет ждать. Это качество всегда было, как он считал, главным его достоинством. В другой раз, когда она совершит ошибку...
– Габриэль,- кивнула Северина.- Раненый зверь может быть очень опасен, если дать ему шанс выстрелить в след своему охотнику. Прогуляемся, Карон?
Часть 2 - Реприза
Глава 11 - Эксперимент
Часть 1
Выйдя из палатки, Галина взглянула в закатное небо. По коже скользнул легкий северный ветерок. Печальный ветер Недели Воздаяния. Неожиданно женщина вспомнила о старой легенде. И почему она пришла на ум именно сейчас?
Ветер – то, драгоценнее чего не было на планете, рождавшийся где-то в Гранмире. Каким-то образом ветер подчинялся Клавиру, который ревностно оберегал каждый поток. Галина читала архивы, ту их часть, что относилась к истории более древней, чем сам Клавир. Размыто и туманно, как и во всех легендах, в них золотой линией пролегал лишь один сюжет. Сильмистриум - слово, таящее в своем звучании некие тайные коды, сила, способная изменить мир.
Легенды о дне и ночи, предания о четырех временах года, сказания об океанах, полных чистейшей воды и лесах, населенных птицами. Это всего лишь легенды. Никто никогда не видел Сильмистриум. Не многие вообще верят в его существование. Большая часть людей даже никогда и не слышало о таком. Дыхание жизни, способное изменить Сансион. Сказано, что Сильмистриум был создан лишь для одного человека, и что однажды…
Здесь история рассыпается на множество мифов. Научные диспуты в кулуарах Академии Наук велись о том, насколько древен сам Сансион. О возникновении жизни. Находились даже такие смельчаки, кто со всей настойчивостью фанатиков пытались доказать, что однажды Сансион был заселен людьми, пришедшими со звезд. В такое поверить сложно. А если бы не Клавир, почти невозможно.
Галина с сожалением задернула полог палатки, укромно спрятанной в расщелине скалы. Это была пустынная местность, в двадцати километрах южнее Карильона. Долина оставила ее здесь, сказав, что вернется, как только условия будут благоприятными. Но что это за условия и как долго они будут наступать - не известно. Правда ей оставили все, что могло понадобиться для недельного проживания. Еда из армейского пайка хотя и не особо вкусная, зато питательная, вода в двух флагах, газовая горелка со сменным баллоном. Галина забралась в спальный мешок и погрузилась в тревожный, неглубокий сон.
Как долго она спала - неизвестно, но разбудил ее шум ветровой ловушки. В руке тотчас оказался нож. Поспешно выскользнув из спального мешка, она замерла чутко прислушиваясь к малейшему шороху. С той стороны палатки послышался звук хлопнувшей двери и быстрые шаги по песчаной земле.
– Госпожа Тарсалина?
Нож опустился, когда Галина узнала голос ее недавней провожатой. Она тотчас же расстегнула молнию на палатке, впуская пилота.
– Вы задержались,- заметила она.
– На корабль было нападение, не могла вылететь раньше. Ваше местонахождение - строжайшая тайна. Капитан не мог рисковать.
– Да конечно, простите.
– Почему вы извиняетесь? Вы и ваши дочери - надежда для всего мира, как в небесах, так и на поверхности.
Галина замолкла. Клеменс Таллигон и правда думал так? Она доверилась этому человеку как последней ниточке спасения. Но что если для него девочки тоже всего лишь инструмент в борьбе с Магистром Клавира?
Долина, увидев сомнение на ее лице, отставила кружку с горячим чаем, налитым из термоса.
– Не верите нам?
– она нахмурилась.- Тогда зачем согласились? Я гораздо нужнее сейчас на корабле, чем здесь. Ради ваших девочек капитан рисковал многим. Я участвовала в сражении и видела, как настойчивы те, кого прислал за ними Клавир.
– С дочками все в порядке?
– Галина порывисто схватила Долину за рукав, но красноречивый взгляд заставил ее выпустить ткань из пальцев.
– Если бы что-то случилось, это был бы не Миллифьори. Собирайтесь,- сделав три глотка, Долина с сожалением опустила чашку. Галина к своей даже не притронулась, снедаемая беспокойством от сказанного этой неулыбчивой женщиной.
– Да, конечно, сейчас.
Сборы были недолгими и уже через десять минут Галина садилась на место второго пилота в уже знакомом планере.
«Скоро я увижу дочерей,- думала она.- И когда ступлю на борт Миллифьори, навсегда исключу себя из граждан Габриэль».
За все время полета над безжизненным пейзажем, который время от времени «разбавлялся» небольшими группками деревьев и крохотными озерами, Долина не проронила больше ни слова. Молчание тяготило, но когда Галина хотела начать разговор, ее пилот пустила планер круто вверх. Пассажирка вцепилась в страховочные ручки. Ее и не сочли нужным предупредить о таком маневре.
– Вы испытываете ко мне неприязнь, почему?
– наконец, спросила Галина, когда полет вновь выровнялся.
– ...
– Не хотите отвечать?
– Я не испытываю к вам ничего,- нехотя ответила Долина, бросив взгляд на пассажирку в зеркало обзора.- Но я не доверяю никому, кто приходит снаружи, пока он не докажет верность капитану и Миллифьори. Не обессудьте.
– А, вот в чем дело. Ну и чем я должна доказать свою верность?
– Это решит капитан, Хотя вы и сами должны понимать. Ваши дочери теперь принадлежат Миллифьори и капитану Таллигону.
– Разве об этом шла речь?
– У вас есть какие-то возражения? Тогда зачем вы приняли предложение? Я могла бы оставить вас в тюрьме?