Сильная уязвимая Я. Особенности женского интеллекта
Шрифт:
Я же сама, психолог Ева Весельницкая, сталкиваясь с проблемами семейной жизни, зная прекрасно, что большая часть ее социализирована и без конвенции быть не может, говорю людям о том, что договариваться надо на берегу, то есть до создания семьи нужно сообщить: «Я буду предъявлять тебе такие требования, такие у меня к тебе ожидания, чтобы соответствовать идеалу моей жены, ты должна быть такая», «Я буду предъявлять тебе такие требования, такие ожидания, чтобы соответствовать идеалу мужа, ты должен быть такой», «Мать моих детей должна быть такой женщиной», «Такая женщина не может быть матерью моих детей», «Мать моего ребенка должна быть такая, такая, такая, так она может себя вести, так не может себя вести», «У
Все это и называется личной, жизнью личности, и вот в этом все и дело.
Частном
Ни одна из потребностей, которые обслуживают социальная и так называемая личная жизнь, не мотивирует нас для частной жизни. Ни жажда власти, ни мечта о славе или признании, ни стремление к деньгам, ни потребность соревноваться и выигрывать, – ни одна.
Частная жизнь обслуживает только одну потребность – потребность в эмоциональном контакте, мечту о безусловном приятии. Вот что такое мечта фантазийная о частной жизни, которая мелькает для большинства людей в период острой влюбленности. Потому что единственное условие частной жизни – это искренность.
Смотрите, в социальной жизни есть целый список условий, а у частной жизни – всего одно. Казалось бы, так просто – и… почти невыполнимо. На автомате такое чудо случается в период острой влюбленности, когда отношения людей друг к другу еще ничем – ни бытом, ни знанием, ни ожиданиями – не отягощены. Возникает резонансный момент чистого восприятия человека, и нет никаких масок, потому что искренность масок не предполагает.
«Искренность» – очень хрупкое, очень вроде бы высоко ценимое и абсолютно невостребованное состояние. Потому что оно не может быть ничем обусловлено. Оно не гарантировано, нельзя быть более искренним или менее искренним, – получится ложь. Это качество отношений, качество бытия.
Искренность – абсолютное, без масок, без условий, без претензий, без требований, без ожиданий, предъявление себя и приятие другого человека.
Вот на чем строится частная жизнь – территория абсолютной свободы для реализации себя, для выражения себя и для предъявления себя как есть.
Казалось бы, замечательно, все об этом мечтают. Почему же это так страшно? Почему так труднодостижимо? А потому, что это единственная территория в жизни человека, которая предъявляет к нему требование неавтоматического существования. В автоматическом режиме можно быть откровенным или наивным, но уж никак не искренним. Потому что искренний человек не может не знать, что он делает. Он всегда знает цену того, чем он может заплатить за свою искренность, свою полную, ничем не защищенную открытость.
Поэтому в процессе социализации, который есть процесс воспитания, нас вооружают и учат защищаться. И правильно делают, иначе мы не выживем. Но когда нас вооружают, нас приучают быть при оружии, то есть при масках, при умении считать, что можно говорить, что нельзя, где можно говорить, где нельзя, нас учат соответствовать ситуации, соревноваться, играть, выигрывать, скрывая радость от победы, и проигрывать, не показывая горечь поражения. Много чему нас учат в школе выживания под названием «процесс социализации», и каждый из этих уроков удаляет нас от себя, от юношеских искренних порывов и знания, которое дано нам по факту обладания душой, знания о том, что эти маски и доспехи – это не мы, это просто наши маски и доспехи.
«Вы о чем? Об искренности? Да вы с ума сошли – это или слабость, или глупость. Это верная дорога в аутсайдеры». И социум придумал
«Как сердцу высказать себя, другому как понять тебя?»
Закон частной жизни – искренность.
Что же получается, частная жизнь – это еще какая-то жизнь, где-то отдельная? В том-то и дело, что она не где-то отдельно, она может существовать как слой внутри личной жизни. Потому что в семье, в которой без всяких социальных игр и конвенций взаимодействие невозможно, может быть кусочек выгороженной частной жизни, а может и не быть. Вот в чем ее сложность. Среди друзей может быть много социального взаимодействия, предъявления каких-то условий и требований, но может быть и частная жизнь, существующая между теми же людьми.
Воспользуемся своим интеллектом и вновь обретенным способом думать, чтобы противостоять внешней управляющей системе и утвердиться в своем праве хотя бы на небольшую часть территории нашей, я подчеркиваю, нашей жизни. Отвоюем у социума место, где без страха и оглядки на мнения и оценки можно услышать себя, поговорить с собой и, наконец, полюбить этого самого близкого себе человека, проникнуться к себе доверием и уважением. Для человека, особенно для женщины, – это точка опоры и источник силы, который принадлежит только вам и делает вас более свободными и менее зависимыми от внешних оценок и мнений, потому что им нет туда хода. В частной жизни не соревнуются, не строят пирамид, не оценивают сделки.
Да, наличие частной жизни не отменяет ни социальную жизнь как территорию социальных битв, ни личную жизнь как необходимость конвенциональных договоров для близких людей, потому что у них могут быть и общие дела, и общие интересы, но оно дает возможность выгородить, вычленить, закрыть от всего остального мира и от всех остальных аспектов своей жизни самое сокровенное – отношения.
Частная жизнь – это сокровенная территория. Почему? Потому что это территория, на которой мы должны, каждый человек должен быть уверен, что он в абсолютной безопасности. Здесь человек должен быть уверен, что он может предъявить себя, каков он есть, и впустить сюда только того, кто примет его безусловно, без единого условия. И открыть эту дверь мы можем только тому, кого и мы, со своей стороны, принимаем безусловно. Поэтому мы и говорим, что вот этот мужчина – он мой любимый мужчина, и это отношение принадлежит территории частной жизни, а еще он мой муж, а еще он отец моих детей – это уже личное, социальное.
Муж – это социальная функция, и жена – это социальная функция. Это та часть нашей личной жизни, которая, с одной стороны, обращена внутрь, в семью, в дом, а с другой стороны – предъявлена «граду и миру». Потому что наши друзья могут быть нашими одноклассниками, коллегами, родственниками, но одновременно и очень близкими людьми, перед которыми мы абсолютно открыты, которые принимают нас безусловно и которых безусловно принимаем мы. Приятие никогда не будет публичным. Частная жизнь – это внешняя жизнь человека, но абсолютно не публичная.
И еще: ситуация частной жизни – абсолютно негарантированная ситуация. Она не может стать привычной, и если у нас однажды произошла такая встреча, то нет никаких гарантий и никакого «само собой», что это произойдет снова. Частная жизнь требует всегда очень внимательной внутренней работы с собой, чтобы наша вооруженность, наша привычка к самозащите, наши доспехи, наши усилия по созданию вокруг себя гарантированной ситуации, наши потребности в утверждении, во власти, в управлении не проникли на ее территорию.