Сильнее страха (сборник)
Шрифт:
— А рентген?
— Наша рентгеновская установка в тот день была занята.
— Я прямо-таки не узнаю тебя, Михаил! — всплескивает руками Волков. — Такой энтузиаст всех новых научно-технических средств криминалистики и вдруг отказался и от рентгена и от гаммаграфии. Уж не Антипов ли убедил тебя, что Мерцалов нам и без того все расскажет?
— Я и без Антипова не сомневался в этом. Еще один-два допроса, и он бы действительно во всем признался.
— Значит, не сомневались в этом и его сообщники, — усмехается Волков. — Вот они и помогли ему стать «немым, как могила». Поправляй теперь свою ошибку — повтори обыск с помощью современной криминалистической техники.
Приступить
Алехин на таком деле впервые. До этого он знал о поисках тайников в квартирах лиц, заподозренных в преступлении, лишь по учебникам криминалистики. А теперь ему самому приходится помогать эксперту из научно-технического отдела перетаскивать портативную рентгеновскую установку из одного угла комнаты Мерцалова в другой. Сначала просвечивают ею массивный письменный стол на львиных лапах, затем книжный шкаф и сервант. На люминесцирующем экране видна слоистая структура дерева, шипы и стыки планок мебели, замки и петли. Но вот просвечена, наконец, вся мебель, даже кресла и стулья, а тайников нигде не обнаружено.
Не оставляет без внимания майор Миронов паркет пола, обои стен, переплеты окон и двери, но все напрасно…
— Теперь-то Василий Андреевич ни в чем не сможет нас упрекнуть, — устало произносит он, выключая установку. — За то, что нет тут никаких тайников, можно уже ручаться.
За город выезжают они во второй половине дня. Неподалеку от дачи Мерцалова их останавливает младший лейтенант и докладывает майору, что во время его дежурства все было спокойно.
Дача Мерцалова большая, четырехкомнатная, с плитой на кухне и изразцовыми печами в столовой и спальне. В отличие от городской его квартиры мебель тут современная, главным образом финская, из карельской березы.
«В такой не укроешь тайничка…» — невольно думает Алехин, но приглашенный Мироновым эксперт и не пытается просвечивать ее. В руках его теперь не рентгеновская, а гаммаграфическая установка, состоящая из свинцового контейнера с изотопом радиоактивного тулия. Майора Миронова интересует теперь главным образом кирпичная кладка печей и кухонной плиты. Вместе с экспертом он тщательно обстукивает ее и в тех местах, которые кажутся им подозрительными, ставит кресты мягким черным карандашом, нумеруя их римскими цифрами.
— Жаль, что мы не увидим, что там за кирпичной кладкой, пока не проявим гаммаграфий, — вздыхает Миронов, подавая эксперту кассеты. — Но я надеюсь, вы проявите их сегодня же. Не знаю, во всех ли печах есть тайники, но вот здесь — безусловно.
И он еще раз громко стучит по кирпичам, помеченным самым большим крестом.
Просвечивание кирпичной кладки гамма-излучением занимает довольно много времени. Они завершают работу лишь к концу дня и тотчас же уезжают в управление.
…Рабочий день давно уже кончился, а они все еще сидят в кабинете Миронова, с нетерпением ожидая звонка из фотолаборатории научно-технического отдела. Раза два к ним заглядывал Волков, тоже засидевшийся за каким-то срочным делом.
— Ну что вы, право, сидите тут, как дети, — укоризненно качал он головой, — все разно ведь до утра мы ничего не сможем предпринять.
— В самом деле, товарищ Алехин, шли бы вы домой, — обращался к лейтенанту Миронов.
— Если
И вот они сидят и ждут, рассеянно перелистывая папки с делами. А когда Миронов решает все же отправить Алехина домой, раздается долгожданный звонок.
— Вы зайдете посмотреть их у нас или вам прислать? — спрашивает Миронова эксперт научно-технического отдела, сообщив ему, что из всех снимков только на одном обнаружились очертания тайника.
— Пожалуй, мы лучше зайдем, — решает Миронов.
Можно было бы и не брать с собой Алехина, но майор понимает, как не терпится и ему посмотреть на гаммаграфии.
Алехин ни разу еще не был в научно-техническом отделе и лабораториях Управления. Прежде чем попасть в лабораторию, в которой обрабатываются рентгеновские снимки и гаммаграфии, они проходят через отдел электронно-оптических методов исследования вещественных доказательств. Сейчас здесь пусто, лишь один эксперт и несколько лаборантов выполняют какое-то срочное исследование на электронно-оптическом преобразователе, к которому подключен микроскоп. В углу обрисовываются внушительные контуры электронного микроскопа.
Алехин заметно отстает от Миронова, с любопытством всматриваясь в сложную аппаратуру, заполняющую просторную комнату.
«Надо будет прийти сюда как-нибудь и посмотреть на все эти аппараты в действии», — думает Евгений, останавливаясь у бинокулярного микроскопа, укрепленного на сверкающем металлическом штативе. А рядом — еще более совершенный, увеличивающий уже не в сотни, а в тысячи раз сравнительный микроскоп, применяемый для судебно-баллистической экспертизы.
«Сколько тут тончайшей современной техники!» — почти с благоговением думает Алехин, всматриваясь в аппараты, многие из которых ему совершенно не знакомы. Он лишь смутно догадывается, что некоторые из них предназначаются, видимо, для исследований в ультрафиолетовых и инфракрасных лучах, Вон та установка со светонепроницаемым кожухом, наверно, ультрафиолетовая аналитическая лампа, позволяющая обнаружить самые искусные подделки документов.
«Надо, однако, поспешить к Миронову — он уже скрылся за дверью фотолаборатории», — торопит себя Евгений, с трудом отрывая восхищенный взгляд от электронных приборов.
В фотолаборатории, кроме Миронова и эксперта, производившего исследование гаммаграфий кирпичной кладки дачи Мерцалова, с удивлением видит он подполковника Волкова, сосредоточенно рассматривающего проявленную пленку.
— Поздравляю тебя с явной удачей! — протягивая одну из пленок Миронову, весело улыбается Василий Андреевич, — Вот посмотри сам — на снимке довольно четко обозначен не только тайник в кирпичной кладке, но и какие-то предметы. Вот эти круглые пятнышки — видимо, брильянты. А здесь, по-видимому, какие-то документы. Так ведь, Илья Ильич? — обращается Волков к эксперту.
— Да, пожалуй. Скорее всего это записная книжка и еще какие-то разрозненные бумаги.
— Завтра мы это проверим, — решает Волков, — а теперь — по домам!
— Почему завтра? — удивляется Миронов.
— Поздно уже. Пока доедете — темно будет.
— Ну и что же? Разве нельзя разобрать кирпичную кладку при электрическом свете? Если не возражаешь, я… — майор бросает торопливый взгляд на лейтенанта Алехина и добавляет: — Мы выедем туда немедленно.
…И вот они снова на даче Мерцалова. В сумерках она выглядит неуютно, мрачно. Даже когда Миронов зажигает свет, все здесь кажется Алехину каким-то зловещим, особенно тени в неосвещенных комнатах.