Сильнее времени
Шрифт:
– Я сам выбрал свой путь. Я мог не гоняться за кольцом, не охотиться за Порфирием. Но в этом нет его вины. Я только сейчас это понял. – Сказал Андрей.
В эту минуту что-то неуловимо изменилось. Застыли все звуки, замерли люди и, кажется, даже ветер не шелестел в кронах деревьев. Ане показалось, что они попали в стереофильм, в трехмерную картинку, которая давала объем и глубину, но была лишена самой жизненной энергии.
– Ну вот ты и понял все, - раздался рядом с ними до боли знакомый голос.
Аня вздрогнула и повернулась. Рядом с ними на базарной площади маленького
Андрей тоже обернулся на голос. Судя по всему, он признал старца. Может, они даже встречались, подумала Аня, ещё не зная, что седовласому провидцу, который когда-то сказал, что кольцо принадлежит ей по праву, Андрей нож к горлу приставлял. Но знала бы, не удивилась.
– Кто вы?
– Спросила чуть слышно.
– Это же вы тогда на Ваське…
– Предсказал твою судьбу?
– Усмехнулся старик. Голос его, несмотря на белую, седую бороду и длинные, охваченные тесемкой распущенные волосы, казался вовсе не старческим.
– Да, это был я. Разве тогда сказал не правду? Кто я? Думаю, Андрейко скажет тебе, он уже понял.
– Хранитель Времени. А также тот, кто следит, чтобы человек жил той жизнью, которая ему предначертана.
– Пояснил Андрей учтиво.
– Я помню, бабка рассказывала мне о Хранителе, но тогда я думал, что это - небылицы, сказки.
– Сказки - лишь способ объяснить себе то, что не может разум. Взрослые живут умом, а должны бы жить сердцем. Дети же открыты к тайнам мироздания, верят в них, принимают их, а потом вырастают и думают, что это были лишь выдумки.
Аня, наконец, разглядела его. Тогда, в тесной комнате доходного дома, где принимал старец их с Глашей, она видела лишь руки и седую длинную бороду. И во сне к ней он приходил, не являя лица. Теперь же она видела его в мельчайших деталях. В этих чертах было что-то родное и любимое от всех её близких людей, и в то же время что-то важное, чужое и таинственное, то неизведанное, к чему страшно даже прикоснуться. Прямой нос, открытый лоб, обрамлённый длинными и седыми волосами. И невероятные глаза. Их цвет было трудно описать. Как если бы всё цвета вдруг слились в единый и каждое мгновение глаза были то зелёные, то карие, то бездонно синие. На старце были свободная рубаха, подпоясанная бичевой, и широкие штаны светлого цвета, похожие на льняные.
– Наворотила я дел?
– С сожалением спросила Аня, понимая наконец-то, что менять прошлое - не в её власти.
– Могла бы, да Андрейко вовремя остановился. А ведь, хотел бы всё поменять, правда?
Андрей кивнул беззвучно.
– Знаешь, в какой момент всё пошло иначе?
– Спросил Хранитель у Андрея и, не дождавшись, ответил.
– Когда наперекор бабке ты стащил кольцо. Если бы не та детская шалость, то ваша судьба была бы другой. Ты, - он повернулся к внимающей каждому слову Ане.
– Ты, дитя, родилась бы совсем при других условиях, в морганатическом браке графа Терепова и цыганки Натэллы. На твоём первом балу повстречались бы с Николаем и, конечно, полюбили бы друг друга.
Старец
– Но Андрей взял кольцо без спросу. Так бывает, ведь, прописаны только основные штрихи судьбы.
– Он вновь повернулся к Цыгану.
– Вот и пришлось переписывать готовую историю, да так, чтобы в конечном счёте каждый из вас пришёл к нужному итогу.
Аня беззвучно ахнула. Неужели, она в любом случае должна была встретиться с Николаем? Получается, он - её судьба, независимо от того, в каком веке кто из них родился?
– Да, душа моя, так и есть.
– Хранитель усмехнулся.
– В твоём случае пришлось пожертвовать парой страниц Книги Судеб, чтобы переписать историю, но, мне думается, получилось всё равно неплохо.
Аня молчала, обдумывая полученную информацию.
– То есть, все в жизни предопределено? – Наконец, спросила она.
– Свою жизнь наполняете мелочами и смыслами вы сами. Андрей мог остановиться в любой момент, но он с маниакальной жаждой пытался вернуть кольцо, этим только все более запутывая события.
– Но он же понял, что месть до добра не доведет и отказался от акта. – Пыталась оправдать Цыгана Аня. Ведь, если бы он отправился на Лештуков мост с Иваном, то Николай наверняка бы погиб – вдвоем и бомба была бы мощнее, и вероятность смертельного исхода выше.
– Понял, - согласился Хранитель, - да только пулю уже получил.
Андрей виновато опустил голову. Он действительно слишком припозднился со своим раскаянием. А ведь мог потратить жизнь на что-то более полезное и приятное, чем гонка за призрачной мечтой обзавестись вещью, которая по сути не давала ему ничего, кроме ощущения, что он отомстил за смерть отца. Но отца-то это не вернуло бы.
Старец мог их вернуть ровно в то место, откуда Аня перенесла их в далекое прошлое. А там Андрея ждала неминуемая гибель – он точно не успеет дождаться приезда врача с такой раной.
– Неужели ничего нельзя сделать? – Умоляюще посмотрела на старца Аня. – Вы же Хранитель и только вы решаете, как сложится судьба человеческая.
– Э, нет. – Старик покачал головой. – Решаю не я, я лишь слежу за исполнением. Но раскаяние – это великая благость, на которую способен не каждый. Как и любовь. А, скажу вам по секрету, сильнее времени только любовь. А потому в исключительных случаях людям положено снисхождение. У тебя есть один шанс, чтобы все изменить, Андрейко. Я не могу исправить то, что уже свершилось, но ты можешь выбрать прямо сейчас, в каком времени ты хочешь остаться. А пулю мы отменим.
Аню облегченно выдохнула. Неужели у них получилось, и Андрей останется жив? Хранитель подарил ему еще один шанс, чтобы прожить оставшуюся часть жизни без мести и ненависти.
Андрей, казалось, медлил всего минуту.
– Я хочу вернуться в будущее. Там я нашел дело, которое меня радовало – водил экскурсии и рассказывал людям о Петербурге.
– Это - доброе дело. Будь по-твоему. – Старец согласно кивнул и будто бы даже радостно сказал. – Я верил, что все решится. Ну а ты, душа моя, - он посмотрел на Аню, - вернешься в то время, где и должна была прожить свою жизнь.