Сильнее всех преград
Шрифт:
– Дамблдору наверняка известно, как можно помочь, – сказал Рон. – Где он? Билл сражался с этим маньяком по его приказу, Дамблдор в долгу перед ним, не может же он оставить его в таком состоянии...
– Рон... – тихо сказала Джинни, – Дамблдор мёртв.
Взгляды всех присутствующих обратились к ней, и лишь Люпин смотрел на Гарри, словно в надежде, что он опровергнет её слова, однако тот промолчал. Люпин рухнул на стоящий у койки Билла стул и спрятал лицо в ладонях. Никогда ещё ОД не видел, чтобы Римус Люпин, их кумир из Ордена Феникса, всегда оптимистичный и уверенный в себе, терял самоконтроль. Астория лихорадочно обдумывала слова Джинни: про задание всё стало ясно, кого убили – известно, да и кто должен был это сделать, тоже. Но сделал ли?
«Господи, какой кошмар! Дамблдор... ДАМБЛДОР МЁРТВ... Но как же так? Всесильный маг, в которого так верил Гарри, верили мы все... Он не мог умереть! Он же... он... самый сильный волшебник на свете...»
– Как он умер? – прошептала Тонкс. – Что случилось?
– Его убил Снегг, – ответил Гарри, и Астория сделала глубокий судорожный выдох. – Я был там и всё видел. Мы прилетели на Астрономическую башню, потому что метка висела именно над ней. Дамблдору было плохо, он очень ослаб, но, думаю, понял, что это ловушка, едва услышав, как кто-то бежит к нам по лестнице. Он обездвижил меня, я ничего не мог сделать, на мне была мантия-невидимка... и тут из двери выскочил Малфой и обезоружил его.
Гермиона закрыла ладонями рот, Рон застонал, у Полумны задрожали губы. Астория лишь усилием воли сохраняла самообладание.
– Потом появились Пожиратели смерти, а за ними Снегг... и Снегг убил его. Авада Кедавра... – говорить дальше Гарри не смог.
Все замолчали, и спустя несколько секунд где-то в темноте запел феникс – такого пения они не слышали ни разу: потрясающей красоты горестный плач. Это был словно аккомпанемент к боли каждого, кто стоял здесь, кто горевал о великом директоре Хогвартса, которого больше не было.
Время шло, и никто не смог бы сказать, сколько они простояли здесь молча. Но вдруг больничная дверь снова отворилась, и в палату вошла профессор Макгонагалл. Как и на всех остальных, на ней были видны следы недавней битвы – ссадины на лице, разорванная одежда.
– Что произошло, Гарри? – взволнованно спросила она. – По словам Хагрида, ты был с профессором Дамблдором, когда... когда это случилось. И он говорит, что профессор Снегг как-то причастен...
– Снегг убил Дамблдора, – мрачно ответил Гарри. Мгновение Макгонагалл молча смотрела на него, потом, ко всеобщему испугу, покачнулась; мадам Помфри, по-видимому уже совладавшая с собой, бросилась к ней, выхватила из воздуха кресло и подтолкнула его под Макгонагалл.
– Дамблдор клялся, что он на нашей стороне! – прошептала Тонкс. – Хотела бы я знать, что наговорил ему Снегг, чтобы убедить его в этом.
– Могу вам сказать, – тихо произнёс Гарри, и все снова повернулись к нему. Увидев его глаза, полные страдания, Астория поняла, что ему сейчас было тяжелее всего. – Снегг снабдил Волан-де-Морта сведениями, которые заставили его начать охоту на моих маму и папу. А потом Снегг уверил Дамблдора, будто не понимал, что делает, сказал, что сожалеет об этом, сожалеет об их смерти.
– И Дамблдор поверил ему? – ошеломлённо спросил Люпин. – Поверил, что Снегг сожалеет о смерти Джеймса? Да Снегг ненавидел Джеймса...
– Это моя вина! – перебила Макгонагалл, скручивая пальцами носовой платок. Казалось, она никак не может собраться с мыслями. – Моя! Я послала нынче ночью Филиуса за Снеггом, чтобы он пришёл к нам на помощь! Если бы я не известила Снегга о том, что происходит, он мог и не присоединиться к Пожирателям смерти. Пока Филиус не сказал ему, что они здесь, Снегг вряд ли знал об этом.
– Ты ни в чем не виновата, Минерва, – твёрдо сказал Люпин. – Мы все нуждались в помощи и приходу Снегга только обрадовались.
– Значит, появившись на поле боя, он присоединился к Пожирателям смерти? – спросил Гарри.
– Что именно произошло, я точно не знаю, – взволнованно ответила Макгонагалл. – Дамблдор сказал, что на несколько часов оставит школу и что нам нужно будет, просто на всякий случай, патрулировать коридоры... Ну, мы и патрулировали. Казалось, всё тихо. Каждый потайной ход, идущий из школы, был перекрыт. На все входы в замок наложены мощные заклинания. Я и сейчас не знаю, как сумели Пожиратели смерти проникнуть...
У Астории ёкнуло сердце. Как они проникли в школу, она догадывалась. Морально подавленная событиями этой ужасной ночи и видя несчастные лица своих товарищей, она хотела высказать всё, что держала в себе. Но мысль о Драко заставляла её молчать.
«Как тяжело быть между двух огней, – думала она, слушая Макгонагалл, Люпина и Гарри. – Они теряются в догадках. Если бы я только могла сказать им... Если бы это как-то помогло... Тяжело, когда всей душой ты на стороне мракоборцев и в то же время этой же душой любишь Пожирателя смерти. Когда ты сражаешься и защищаешь школу от тех, кого он в эту школу впустил...»
– Я знаю, – снова вмешался Гарри, и у Астории немного отлегло от сердца. Слава богу, Гарри был там и может всё рассказать. Ему, в отличие от неё, никого подставлять не приходилось.
Гарри коротко рассказал о двух Исчезательных шкафах – точь-в-точь, как говорил об этом Драко – и о создаваемом ими волшебном коридоре.
– Вот так они и прошли, через Выручай-комнату.
– Мы дежурили у кабинета Снегга, – вдруг прошептала Гермиона, в глазах которой поблёскивали слёзы. – С Полумной. Проторчали там целую вечность, ничего не происходило, что творится наверху, мы не знали... Рон же взял Карту мародёров с собой. А около полуночи в подземелье примчался профессор Флитвик. Он что-то кричал о Пожирателях смерти в замке, ворвался в кабинет Снегга, и мы услышали, как он говорит, что Снегг должен пойти с ним и помочь, потом какой-то громкий удар, а после Снегг выскочил из кабинета, увидел нас и... и... Он сказал, что у профессора Флитвика обморок, велел нам зайти в кабинет, позаботиться о нём, пока... пока сам он будет сражаться с Пожирателями смерти.
От стыда Гермиона закрыла лицо ладонями. Теперь пришла очередь Астории, по-прежнему стоявшей рядом, положить руку ей на плечо, пытаясь поддержать. Гермиона затряслась от едва сдерживаемых рыданий, и рассказ свой продолжила сквозь пальцы, приглушённым голосом:
– Мы вбежали в кабинет – посмотреть, чем можно помочь профессору Флитвику, он без сознания лежал на полу и... ох, теперь-то всё так очевидно. Снегг, скорее всего, оглушил его, а мы этого не поняли, Гарри, не поняли и дали Снеггу уйти!