Сильнейший заговор на смерть
Шрифт:
Итак, поздним вечером того же самого дня, когда мы успели поболтать с соседкой о шикарных апартаментах пятого этажа и полюбоваться закатом солнца с супругой, я вдруг увидел нечто, заставившее стынуть кровь в моих жилах.
Когда все мои домочадцы уже вовсю спали, да собственно, я и сам уж было собирался отправиться в спальню, моё внимание вдруг привлекло какое-то непонятное движение, исходившее из тёмного коридора нашей новой квартиры. Я остановился и вгляделся в коридорный полумрак. Тут-то по моей спине и пробежал холодок ранее непознанного мною ужаса. Там, в кромешной темноте коридора, я вдруг увидел пожилую женщину. Более того…
Я очень
Следующее, что я помнил, так это моё утреннее пробуждение, потому и не знал, была ли Нина Капитоновна реальна, либо наша внезапная встреча являлась лишь плодом моих минувших сновидений.
«Да, конечно же, это сон… – подумалось мне в то утро. – …Не хватало, чтоб я ещё начал верить в приведения, явившиеся с того света».
Глава 2
Пара дней у нас ушла на кое-какие перестановки, уборку, разборку вещей – в общем, на некоторое обустройство нашего нового жилища. Заканчивали мы проведение данных мероприятий далеко за полночь, сильно уставали. В связи с чем, спали, что называется, без задних ног, потому никаких посторонних шумов мы, наверное, и не слышали. Допускаю я и то, что всё это время над нашими головами было действительно тихо, либо (о чём я ранее уже упомянул) мы просто не обращали внимания на какие-то незначительные свидетельства проводимого над нашими головами ремонта.
Ну, а на третий день, когда я только-только вернулся с работы, супруга встретила меня явно не в духе.
– Сегодня весь день гремели… – указав, куда-то вверх поспешила сообщить мне Лена. – …Матерятся по-своему, орут, что-то бросают. Может, поднимешься?.. Поговоришь с ними по-мужски?
– Дорогая, не преувеличивай… – хорошо зная характер супруги, я предпочёл не делать скорых выводов, и уж тем более предпринимать какие-то скоропалительные шаги. – …Когда ж им ещё ремонт-то делать? Уж лучше пусть днём матерятся, чем ночью будут орать.
Мой ответ явно пришёлся Леночке не по вкусу. Однако вслух своего недовольства она предпочла не выражать, отложив данную претензию на более поздний период. И уже около одиннадцати вечера такой случай ей, похоже, представился. Причём, Елена стоически терпела то и дело доносившиеся откуда-то сверху резкие и весьма неприятные шумы, грохот перфоратора и электродрели. Ну, и я старался не обращать на них своего внимания, делая вид, что ничего страшного не происходит. Меж тем, внутри меня зрела определённая злость, как за свою былую, никому ненужную принципиальность, так и за своё нынешнее бездействие.
Когда ж настенные часы показали одиннадцать часов вечера, а шум над нашей квартирой не прекратился, моя супруга наконец-то разговорилась.
– Ну, и что ты теперь скажешь?.. – она обратилась ко мне в некотором раздражении. – …Сейчас всё ещё день или уже ночь?
Мне ничего не оставалось, кроме как молча выйти в прихожую, накинуть на себя лёгкую куртку и подняться этажом выше.
Признаться, как и любому иному мужчине,
На пятом этаже, куда я через минуту поднялся (как, собственно, и на любом ином этаже нашего подъезда) было четыре входных двери. Помятую о том, что некто выкупил здесь сразу все квартиры, объединив их одну, я несколько подрастерялся: в которую из них, мне следует постучать. А, впрочем, в столь поздний час, выбирать и особо церемониться мне нынче не приходилось, потому и ударил я своим кулаком в первую, попавшуюся под руку дверь.
Через мгновение дверь отварилась. На пороге стоял гражданин неопределённой среднеазиатской национальности, ни то таджик, ни то узбек. Ему было около тридцати пяти. Таджико-узбек был одет в перемазанную краской спецодежду. В руках тот азиат держал увесистый строительный инструмент, нечто среднее между кувалдой и киркой.
– Э-э, брат, тебе чего? – с явным акцентом поинтересовался открывший мне дверь мусульманин. При этом в нос мне ударил стойкий запах алкогольного перегара. И тотчас из-за спины обладателя кирки вдруг возникли ещё три азиатские физиономии. Мужички не высокие, но довольно-таки крепкие, к тому же подвыпившие. В открытом боестолкновении с этой мини-ордой, перевес будет явно не на моей стороне. Справиться лишь с парой из них, я бы наверняка сумел. С тремя испытал бы определённые трудности… В общем, четвёртый мусульманин был здесь явно лишним.
Нет, никакого испуга и уж тем более паники перед полупьяной сварой, я конечно же сейчас не испытывал и, тем не менее, нечто неприятное всё же успело просочиться в мою душу, в руках появилась определённая дрожь, а в голосе некоторая неуверенность.
«Что я вообще здесь делаю?.. В чужом доме, чужом подъезде, на чужом этаже, среди ночи, с какими-то неопределёнными претензиями к этой нетрезвой банде инородцев. Ведь им ничего не стоит долбануть меня той же самой кувалдой по макушке и разбежаться в разные стороны. Ищи потом их, свищи… Ни имени, ни фамилии, ни гражданства, ни чёткого словесного портрета. Э-э, о чём это я?.. Их, вообще, никто не будет искать. Ведь я не депутат, ни миллионер, не банкир и не известный поп-исполнитель. Так чего ради, менты будут «рыть землю» в поисках непонятно кого?..»
– Эй, ты чего молчишь?.. Спрашиваю, ты кто такой? – вновь обратился ко мне строитель с киркой.
– Живу я здесь. Этажом ниже… – невзирая на свои тяжёлые раздумья, я ответил достаточно спокойно. Очевидно, припомнил одну прописную истину о том, что лучшая оборона, это атака. – …Вы на часы гляньте, время уже позднее. А у меня малолетний ребёнок, который из-за вашей долбёжки никак не может уснуть. Короче, по-хорошему прошу: немедленно прекратить свои работы до завтрашнего утра.
Попутно я вглядывался во внутреннее состояние ремонтируемой квартиры, пытаясь визуально определить, как долго будет продолжаться данная стройка и сколько нам ещё с ними мучиться.