Сильнодействующее лекарство
Шрифт:
— Но в это же никто не поверит, — запротестовал было Хэммонд.
Едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, Селия резко приказала:
— Прошу не возражать! Действуйте, как я велела, и немедленно!
Последнее, что она может сделать для Сэма, решила Селия, когда Хэммонд вышел, это постараться по возможности уберечь его от позорного клейма самоубийцы.
Но для тех, кто знал его близко, сомнений на этот счет быть не могло.
По всей вероятности, Сэм, окончательно раздавленный гнетом отчаяния и вины из-за трагедии с монтейном, увидев впереди себя стену гаража, подумал: вот он, кратчайший путь свести счеты с жизнью! — стоит лишь надавить
Селия и сама задавалась неразрешимыми вопросами. Ее мучило чувство собственной вины. Не замышлял ли Сэм то, что совершил, еще раньше, во время их предыдущих встреч? А что, если, увидев Селию в тот трагический день, такую уверенную в себе, что, если именно в эти секунды он принял роковое решение? Она так и не смогла додумать этот вопрос до конца. Ответа на него она уже никогда не сможет узнать.
Селию не оставляла и другая мысль: память настойчиво возвращала ее к разговору в кабинете Сэма в первый день ее возвращения; тогда он сказал: «Но есть еще одно обстоятельство. О нем ты не знаешь». И добавил: «Лучше тебе не знать».
Так какая же еще тайна была у Сэма? Селия пыталась докопаться, но безуспешно. Что бы это ни было, все его секреты умерли вместе с ним.
По настоянию родных Сэма на похоронах присутствовали лишь самые близкие. Из компании не было никого, кроме Селии. Ее сопровождал Эндрю.
Сидя на неудобном складном стуле в часовне при похоронном бюро, пока никогда не знавший Сэма священник елейным голосом гнусавил банальные молитвы, Селия мысленно вернулась в прошлое, к наиболее ярким его эпизодам. Двадцать два года назад Сэм берет ее на работу в компанию коммивояжером… Вот он на ее свадьбе… Она принимает решение строить свою карьеру в компании по примеру Сэма… Съезд коммерческого персонала в Нью-Йорке, когда Сэм встал на ее защиту, не побоявшись подвергнуть риску себя самого. «Я прошу занести в протокол следующее: если мы позволим ей покинуть этот зал так, как это ей было предложено, то будем полными идиотами»… Сэм, вступивший в противоборство с оппозицией и добившийся включения ее в число кандидатов на ускоренное продвижение… Благодаря ему ее назначили директором отдела готовой продукции, а затем главой латиноамериканского отделения «Фелдинг-Рот». Любовь Сэма к Англии, его дальновидное решение создать научно-исследовательский институт в этой стране и сказанные при этом слова: «Селия, ты должна стать моей правой рукой…» Сэм, допустивший ошибку и поплатившийся за это своей репутацией, своей жизнью.
Она почувствовала рядом с собой какое-то движение. Это Эндрю достал сложенный носовой платок и дал его ей. Только тут Селия поняла, что по ее щекам текут слезы.
По настоянию Лилиан и Джулиет только они вдвоем сопровождали гроб на кладбище. Перед тем как уйти, Селия обменялась несколькими словами с матерью и дочерью. Лилиан была мертвенно-бледна, словно жизнь едва теплилась в ней. На лице и в глазах Джулиет застыло жесткое выражение; она не проронила ни слезинки во время похоронной службы. Дуайт был подчеркнуто замкнут.
В последующие дни Селия настойчиво продолжала добиваться, чтобы смерть Сэма была официально представлена как следствие несчастного случая. Ей это удалось в основном, как она сказала Эндрю, — ни у кого не поворачивался язык это оспаривать. Жизнь Сэма не была застрахована, так
Выдержав ради приличия интервал в две недели, совет директоров компании «Фелдинг-Рот» собрался, чтобы избрать нового президента. В компании это восприняли как чистую формальность. Никто не сомневался, что назначение получит Селия.
Через несколько минут после окончания совещания совета директоров в кабинет Селии вошел Сэт Фейнголд. Вид его был мрачным.
— Мне поручено сообщить вам следующее, — обратился он к Селии. — Мне это крайне неприятно, но президентом вас не избрали.
Селия на эти слова никак не отреагировала, и тогда он заговорил снова:
— Вам, наверное, трудно в это поверить, и, клянусь Богом, это вопиющая несправедливость, но у нас в совете директоров до сих пор существуют мужчины, которым претит мысль, что компанию может возглавить женщина.
— В этом я не сомневаюсь, — ответила Селия. — Некоторым женщинам всю жизнь приходится сталкиваться с подобными открытиями.
— Разговор там шел долгий, временами даже жаркий, — сказал Сэт. — Среди членов совета произошел раскол, несколько человек решительно высказались за вашу кандидатуру. Но их противники не сдавались. В конечном итоге нам пришлось пойти на компромисс.
Из объяснений Сэта стало ясно, что был избран так называемый временный президент. Им стал Престон О’Халлоран, бывший руководитель банка и давний член совета директоров «Фелдинг-Рот». Ему было семьдесят восемь лет, и передвигался он, опираясь на трость. Он был личностью уважаемой, хорошо разбирался в финансовых вопросах, однако его познания в области фармбизнеса в основном сводились к тому, что ему удавалось узнать на совещаниях совета директоров.
Селии несколько раз доводилось встречаться с О’Халлораном, но этим их знакомство и ограничивалось.
— Что означает временный президент? — спросила Селия.
— О’Халлоран дал согласие не больше чем на полгода. Где-то месяца через три совет директоров назначит постоянного президента. И вот еще. — Тут Сэт скорчил гримасу. — Поговаривают о том, чтобы подыскать кого-нибудь на стороне.
— Понятно.
— Мне, наверное, лучше этого не говорить. Но если честно, на вашем месте я бы сказал: «Катись они все к чертовой матери!» А потом взял бы и хлопнул дверью. И без промедления!
Но Селия отрицательно покачала головой:
— Если я так поступлю, кто-нибудь обязательно скажет: «Чего еще ждать от женщины!» И еще: я согласилась вернуться в компанию, чтобы навести здесь порядок, и не собираюсь отступать от своего намерения. Когда с этим будет покончено… Впрочем, не будем забегать вперед.
Этот разговор напомнил ей о другом, состоявшемся много лет назад между нею и Сэмом, когда она получила назначение на пост заместителя директора курсов повышения квалификации торговых агентов, хотя рассчитывала на директора. Как выразился по этому поводу Сэм: «Кое-кому в нашей компании такое не по зубам. Пока что не по зубам!»
На память ей пришла поговорка: новое — это лишь хорошо забытое старое.
— Тебя это здорово задело? — спросил ее за обедом Эндрю.
Прежде чем ответить, Селия задумалась.
— Да, пожалуй. Перед несправедливостью я бессильна. Хотя, с другой стороны, я, к собственному удивлению, обнаружила, что реагирую вовсе не так остро, как если бы это случилось несколько лет назад.
— Именно об этом я и подумал. Хочешь знать почему?
— Я вся внимание, доктор, — рассмеялась Селия.