Силуэты снов
Шрифт:
— У неё было другое лицо и длинные светлые волосы. Но это была она. Это была она, и она сказала, что вернётся.
— Старик, не мотай мне нервы! — попросил Юра. — Лицо, волосы… Сон — он и есть сон.
Олег хотел ещё что-то объяснить, но лицо его скривилось, и он отвернулся. Юра вздохнул:
— Надо возвращаться домой. Здесь нам больше нечего делать. Мы не можем жить на развалинах. Это никому не нужно. Дома нас ждут дела… Ты слышишь, что я тебе говорю? Свои чудесные сны ты сможешь смотреть в любом месте…
Олег медленно повернулся.
Юрка опешил:
— Олежка, ты что?
— Ничего. Мой суровый серьёзный босс не велит мне говорить глупости?.. Если даже с другом я не могу побыть самим собой, на кой чёрт мне вообще иметь с ним дело?!
— Извини, Олег. Я не прав… Но всё же, — Юрка звонко шлёпнул Олега по спине, — давай собираться домой.
Медленно и нехотя Олег поднялся на ноги…
— … Господи, что опять случилось?.. — я услышала сквозь сон чужой взволнованный голос.
Открыв глаза, я увидела Одера и Фелима. Побросав на полу сумки, они склонились над моим креслом.
— В чём дело? — удивилась я.
— Как это, в чём? — возмутился Одер. — Ты спишь и плачешь!
Я провела ладонью по своей щеке. Действительно, лицо все в слезах.
— Чья это чашка, и что это такое? — поинтересовался Фелим, указывая на браслет.
— Это моя чашка и моя вещь. И я не хочу больше слышать ваших расспросов! — я повысила голос.
Муж и брат переглянулись, и Одер примирительно сказал:
— Молчим.
— Вот и молчите.
Я встала и пошла наверх, на ходу вытирая слёзы. Меня взбесили не столько их вполне резонные расспросы, сколько то, что из-за них мне пришлось покинуть Юру и Олега. Если бы можно было, я держала бы контакт столько, сколько оказалось возможно. Идя по коридору, я слышала сзади шаги Одера. Он, словно конвоир, не решался обогнать и шёл за мной до самой спальни.
— Как прошла тренировка? — окликнула я его.
— Нормально. А как ты? — Одер пробовал быть равнодушным.
— И я нормально.
Господи, действительно, лучше убежать куда-нибудь из этого плена. Ничем не провинился передо мной этот парень. Я знала, что он хороший человек. Но мне он был совершенно не нужен, вместе с его любовью и жалостью. Не нужен и этот дом, и все, кто в нем живёт. Я сама себе не нужна, если не найду выхода.
Валерий был прав: Рай разрушен. Юрка с Олегом ничего не нашли в его обломках. Хотя и непонятно, что они надеялись найти там? Они же знали, где зарыты останки рыжего спаниеля… Конечно, Олег скоро перестанет грустить по поводу своего чудесного многообещающего сна. И вообще, сколько способен человек грустить в разлуке? Как долго он будет избавляться от боли? Как скоро воспоминания о потере перейдут в разряд светлой ностальгии? Наверное, быстро. Но при условии, что потеря невосполнима и в принципе безвозвратна. Ну а если остаётся пусть даже теоретическая возможность вернуть того, с кем был разлучён, тоска и боль ни за что не ослабевают, а крепнут и становятся злее, делая вслед за собой злее и самого человека. Я поняла, что именно это и стало происходить со мной.
Если бы у Кати Орешиной были десятки аналогов, если бы не существовало Рая и Валерия, если бы Мариэла никогда не ощутила в себе другую женщину, то и прежняя жизнь, и Олег Середа, и Юрий Орешин стали бы подспудными, грустными и светлыми эпизодами снов. И никогда не появилось бы у Мариэлы безумной цели — вернуться.
Но я-то знаю, что вернуться назад можно! Если не хочет этого сделать Извеков, я смогу сама. Нужно только сделать все правильно. А поскольку все это возможно, нетерпение совершенно законным образом начало глодать меня. И вряд ли кому-нибудь будет под силу удержать меня.
— Мариэла, откуда у тебя этот браслет?
— Это мой браслет. Мой. И не начинай все сначала!
Одер в раздражении с размаху швырнул сумку на постель.
— В чем дело? Что это за фокусы, Мари?
— Неужели ты ревнуешь?
Лицо Одера вспыхнуло:
— Если бы могла увидеть себя со стороны, ты не спрашивала бы меня об этом!
— А что было бы, если бы я могла себя увидеть?
— Ты поняла бы, что ты стала совершенно другим человеком.
— Да, Одер, я — другой человек. И мне совершенно все равно, как ты на это посмотришь.
Глава 11
Автодром бурлил в предвкушении скорого начала гонки. Небо над трассой было ещё затянуто тучами, но дождь перестал с час назад, и покрытие осталось лишь чуть влажным. Я сидела на своём обычном месте, у открытой смотровой площадки и наблюдала, как техники возятся с жучком Одера. Что-то вышло из строя в последний момент, поэтому они очень спешили и были крайне озабочены. Одер уже скрылся в раздевалке. Времени на подготовку оставалось в обрез.
Минут через десять Фелим, подняв голову от жучка и отыскав меня, махнул рукой на раздевалку:
— Мари, поторопи его, пожалуйста, время уже выходит.
Я повесила обратно на подставку переговорную систему и, соскочив с сидения, прошла в раздевалку.
Одер был уже в комбинезоне и возился с застёжкой.
— Фелим торопит, что ты застрял?
Одер пожал плечами:
— Все из рук валится. И вчера, и сегодня. Сам не пойму, что такое. Руки дрожат.
— Не выдумывай, — я подошла к нему и помогла с застёжкой. Полосатый жёлто-коричневый комбинезон ладно сидел на нем. — Вот, всё в лучшем виде. Кажется, принято решение пройти первые три круга на дождевых колёсах.
Одер тряхнул головой, отбрасывая назад светлую чёлку, нетерпеливо сморщился:
— Перестраховщики. Потом терять время на переобувку. Ребята последнее время делают её слишком медленно.
— Всё тебе не так. Не ворчи. Ты стартуешь четвертым. Это совсем неплохо.
— Я не ворчу. Я просто жду, когда ты скажешь мне всё? — он взглянул мне в глаза и отвернулся, надевая перчатки.
— Что я должна сказать?
— С кем ты разговаривала сегодня ночью?
— Ты что, спятил? Это было во сне…