Сильвио Берлускони – Премьер Италии
Шрифт:
Но такова репутация мэра Рима Франческо Рутелли. В его команде самое сильное звено – представители ДПЛС. «Им, – как писала газета “Джорнале”, – теперь уже не надо взывать к “пониманию” цивилизованного общества, они уже там…» Появилась «другая сторона Луны». И представителям экс-красных нет необходимости вести по-старинке «пропаганду» только в пользу своих идеологических сторонников, а можно уже смотреть шире и свободнее, вовлекая в левоцентристский блок новых членов-прогрессистов, даже из числа бывших христианских демократов, получая симпатии временных попутчиков. Благодаря такой политике уже произошел качественный сдвиг: если совсем недавно говорили о «болезни левых сил», то теперь на всех уровнях стали говорить о «тяжелой болезни правых, которая угрожает дойти до такой степени сложности, что крайне правых в Италии совсем не останется». Исчезнут, как… динозавры. Это, конечно, не означало, что все «пожары» потухнут, наступит «мир и благодать», экс-коммунисты, сгладят все конфликтные углы. Резких поворотов еще будет немало. Но не так слаб правоцентристский блок «Полюс» Берлускони-Фини. Конечно, встанут многие труднорешаемые «задачи», например Умберто Босси и «Лиги Севера», новоявленной Падании. На выборах мэра в Венеции Босси, правые и другие на голову проиграли «Уливо». «Оливковую ветвь» представлял философ Массимо Каччари, легко собравший в городе дожей более 55 % голосов и, как говорили мне венецианские политики, за его «черную бороду» боролись не столько экс-коммунисты, близкие по духу Каччари, а все попутчики-прогрессисты. В результате в городе на лагуне – Венеции – у власти левый центр, где «Оливковая ветвь» нарядно украшена «листьями дуба». Подобная же ситуация, сложилась 30 ноября 1999 года на Сицилии, в Палермо.
А что же другой «реликт» – Партия коммунистического воссоздания? Слово «реликт», наверное, звучит несправедливо, ибо реликт не может быть воссоздан или возрожден. Партия Армандо Коссутты и Фаусто Бертинотти, говорили мне лидеры ПРК, – это партия «альтернативы», а не «альтернанцы» (какого-либо чередования), создания видимости смены программы, некоего политического полупериода. 330 членов политического комитета ПРК – «твердые искровцы» – тоже далеко не едины в своих планах и воззрениях. Здесь свой партийно-политический «коктейль»: от левых – «францисканцев», умеренных – сторонников Коссутты, до правых – «улучшителей», даже сталинистов и троцкистов.
О Фаусто Бертинотти в разных кругах говорили как о «держателе пальмовой ветви» элегантности, о самом шикарном и аристократичном политике, красиво грассирующем «р», но от его одежды и внешнего вида нарцисса почему-то «сильно отдавало нафталином». 73-летний Армандо Коссутта – выдержанный партийный функционер, теоретик и практик. Внутри ИКП всегда было минимум «два течения», которые крайне редко выходили на поверхность, повиновались жесткой дисциплине. Но в «низах» привыкли говорить так: «Бертинотти – душа и сердце ПРК; Коссутта – мозг и разум партии». И я это чувствовал, выступая с ними на семинарах и форумах.
В отличие от ДПЛС Партия коммунистического воссоздания готова была при определенных политически особо складывающихся обстоятельствах и, опираясь на 8–10 % голосов избирателей покинуть левый центр, создать качественный дисбаланс в парламенте и привести таким образом к правительственному кризису. Иначе говоря, заставить повиснуть в воздухе «Оливковую ветвь». Это могло случиться во время кризиса в октябре 1997 года.
Учитывая такой вес ПРК в конкретных итальянских условиях общественной жизни, эту силу и называли партией альтернативы, а не партией простой «смены полупериодов»…
Но все-таки, на мой взгляд, обе партии – ДПЛС и ПРК – потеряли прежние политические «зубы» и не примыкали (раньше сказали бы: «возглавляли») к разным выступлениям протеста различных групп населения Италии. Например, в 100 городах около 500 тыс. сельскохозяйственных рабочих выступило против экономической политики правительства. 60 тыс. тракторов и разных тяжелых машин перекрыли улицы и площади. Можно только представить, как еще недавно в подобной ситуации поступили бы коммунисты, даже во времена Алессандро Натты или Акиле Оккетто (ушел с поста генсека в июле 1991 года, назвал переименование ИКП в ДПЛС «болонизацией» партии, имея в виду город Болонью, где разворачивались политические события и дискуссии по развалу ИКП).
Получила новый вид и содержание, перешла на другой язык и газета коммунистов «Унита». Но если еще в 1995-м тираж «Униты» доходил до 365 тыс. экземпляров, то в 1999-м – едва до 80 тыс. Съехал корреспондент «Униты» и из Москвы. Дело дошло до таких нелегких отношений между издателем и журналистами, что последние даже заявляли о своем решении объявить забастовку – впервые за всю 75-летнюю историю газеты коммунистов со времени ее основания Антонио Грамши.
Политическая картина в Италии никогда после Второй мировой войны не была однозначной, но накануне XXI века расстановку сил эксперты сравнивали с испытанием новых двигателей и конструированием новых линий автомобилей «Фиат» на третье тысячелетие. То и другое особенно важно для Рима и периферии, а также далеко за пределами Италии.
Оказывается, революции необходимы всем. Даже самым заскорузлым бюрократам. В Италии это поняли давно и на всех уровнях бюрократической лестницы, но решение о реформах в органах государственной администрации было принято в сенате только 11 марта 1999 года и еще неизвестно, как оно выдержит проверку не на бумаге. А негативный опыт был: в течение девяти месяцев с 10 июля 1997 года правительство в муках «выдавливало» из себя декреты-постановления. Цель – сократить число действовавших законов в стране: со 150 тыс. до 6 тыс. А 400 «самых бюрократических» законов предстояло устранить одним сильным и решительным ударом, выбить из «лунок» крючкотворов-законников так называемого римского права.
«Принцип» аппаратной деятельности: если одним делом занимаются двое (или два ведомства), то это значит, что один из двух – лишний, его бы и сократить. Да не тут-то было. Куда в таком случае направить массу чиновников?
В будущем в Италии должны остаться в Совете министров только министры юстиции, обороны, внутренних и внешних дел, социального обеспечения, почт, авто– и железнодорожного транспорта, школ, культуры. Все остальные функции должны быть возложены с 2000 года на областное, провинциальное и коммунальное местное руководство. Например, зачем Совету министров ведать вопросами спорта, производства, распределения? Все они могут быть решены на более низком уровне, без создания министерских лабиринтов, этажей власти.
В 1996 году на Апеннинах насчитывалось свыше 50 тыс. различных государственных учреждений. Если исходить из правила «третий – лишний», то расходы можно безболезненно сократить на треть.
В Италии началась «революция против бюрократов», но станет ли после этой революции бюрократов действительно меньше, покажет постреволюционное время, которое так и не приходит ни при левых, ни при правых. Все в центре, все по-прежнему. Не посеяв, урожай не соберешь.
Как складывались отношения в стане «Оливковой ветви» – политических противников-оппонентов Сильвио Берлускони? Противоречия между «Уливо» и «Полюсом» были острыми, но «не классовыми», как когда-то между ИКП и ХДП, например. Нынешние противоречия возникли и продолжаются и из-за борьбы за власть внутри буржуазного общества. Причем С. Берлускони уже нашел «ключи» к умам крупной и средней буржуазии, начал завоевывать симпатии и поддержку в так называемых «базовых кругах общественности». В этом была характерная особенность обстановки в Италии 1998–1999 годов, 2001–2004 годов. Чем ответила «Оливковая ветвь»?
Великий Киплинг вывел неопровержимую истину: «Один итальянец – прекрасный человек; два итальянца – участники ожесточенного спора; три итальянца – три партии, которые не могут договориться». Словно следуя этому неписанному правилу, в послевоенный период итальянцы широко создавали и ловко разваливали политические партии и коалиции, вели жаркие баталии в парламенте, пережили больше чем все другие европейцы вместе взятые политических кризисов (59!), сменили более 50 кабинетов министров в старинном дворце Киджи. И один из них – 9 октября 1998 года – чисто в духе «киплинговой формулы».