Симбиот
Шрифт:
Она вернулась к своему гроту, передохнула, наскоро перекусила, двинулась в горы - искать куски дерева, пригодные для разведения очага.
Вернулась она только к вечеру. Уставшая, почти без дров, но очень довольная собой - перед тем, как повернуть назад, она заметила дерево, вырванное с корнем.
Дерево было очень старым, большим, сучья у него тоже были толстыми и прочными....
"Вернусь завтра"!
– решила Ташша.
– "И захвачу с собой топор"!
Перед сном она решила поверить свои предположения относительно странного камня. Она не стала разводить очаг, а закопалась в сено - туда, где находился прятанный ею "камень".
Ночь вновь выдалась холодной, но найденыш не разочаровал женщину-змею. Он давал ровное приятное тепло, причем грел одинаково со всех сторон.
Ташша прижалась к "камню" сначала спиной, потом, разомлев, и вовсе обняла предмет, плотно обвив его руками и ногами....
...Ловушка отключилась.
Александр ощутил, что исчезла оболочка и спали невидимые путы, удерживающие его энергоинформационную матрицу в статичном положении. Его душа воспарила над тем местом в пространстве, где находился контейнер, Сашка "осмотрелся".
Совсем рядом с ним, точнее - возле энергетического контейнера он увидел фиолетовое плотное облачко, сгусток энергии неизвестного происхождения.
Землянин затруднился бы ответить на вопрос - какого размера эта полупрозрачная субстанция, однако не это имело теперь значение.
Субстанция была живой!
Время от времени фиолетовое облачко меняло форму, плотность, иногда откуда-то изнутри вырастало прозрачное "щупальце". "Щупальце" осторожно касалось пространства вокруг себя, потом исчезало внутри "медузы" - так Сашка окрестил неизвестную фиолетовую субстанцию.
"Интересно, если это - душа змеечеловека", - посетила Заречнева шальная мысль, - я смогу выпустить подобное "щупальце"?
Словно узнав о его желании, из его энергоинформационной матрицы вылез отросток - тонкий и длинный. Сашка усилием воли "заставил" его прикоснуться к живой энергетической "медузе"...
Заречнев ощутил желание неизвестного создания (его мучил холод), перед внутренним "экраном" человека замелькали картинки чьей-то жизни.
"О, черт"!
– мысленно ругнулся Александр.
– "Да это же чья-то душа! Душа какого-то змеечеловека! Интересно, а другие души змеелюдей поблизости есть"?
Однако все пространство вокруг Сашки и фиолетовой "медузы" было девственно чистым, то есть абсолютно черным, как известная картина художника Малевича.
"Кстати, говорят, что изначально "Квадрат" Малевича назывался иначе - "негры ночью в трюме грузят уголь" - попытался развеселить себя Заречнев, однако поднять себе настроение не получилось....
"Ну, и где остальные, другие энергоинформационные матрицы, с которыми я тоже могу соединиться"?
– раздраженно подумал Александр.
– "Как я выберу себе симбиота, если выбора, как такового, попросту нет? А если есть другие "кандидаты" для "совместного проживания" в одном теле, то они - где? В каком именно месте? Как туда попасть? Куда двигаться-то"?
Раздражение начало закипать в недавно еще абсолютно безмятежной душе человека. Раздражение переросло в злость, злость - в гнев....
Сашка замер над "медузой", никак не отважась приять решение о проникновении (слиянии?) в незнакомую энергетическую субстанцию.
"Медуза" решила за него все сама.
Из фиолетового облачка появилось "щупальце", оно коснулось Сашкиной души, обтекло её со всех сторон и мгновенно втянуло её в себя.
Если бы у энергоинформационной матрицы Заречнева был рот, он, наверное, закричал бы от страха и неожиданности....
Глава 2 Симбиот
Ташша проснулась от крика. Кричала... она сама.
Ведунья мгновенно прогнала из своего разума остатки ночной дремы, поежилась, но - не от холода. Змеелюди никогда не разговаривают, когда они спят. И уж тем паче - не кричат во время сна. Значит, во время забытья с ней произошло нечто абсолютно из ряда вон выходящее; такое, что никогда не могло приключиться с обитателем Шаа.
Ташша потянулась, раздвинула пальцами травяные волокна, легонько коснулась одной из граней камня. Странный предмет, глубоко спрятанный в ворохе сухой травы, по-прежнему исправно снабжал теплом окружающее его пространство.
"До рассвета точно не усну"!
– поняла Ташша. Она выбралась из своего травяного одра, на ощупь подобралась к очагу, запалила огонь.
В гроте стало светлее и теплее.
Ташша вздохнула. Причину её сверхстранного поведения можно было и не искать. До того момента, пока в пещере не появился черный камень, с ней никогда не случались казусы вроде нынешнего....
"Ох, не к добру я этот камень сюда притащила, ох, не к добру! Сат свидетель - я не замышляла ничего дурного, я только хотела согреть осенью мои старые больные косточки"!
– женщина-змея вновь тяжко перевела дух, на ощупь выбрала несколько сучьев, аккуратно положила из поверх первых и оттого пока слишком робких языков пламени. До рассвета было еще много времени; только утром она сможет удалить из своего жилища странный черный камень, из-за которого у неё едва не началось омертвение души - редкой болезни, когда разум перестает контролировать не только тело змеи, но и даже её собственные мысли.
Рассвет Ташша встретила на гребне, отделяющем пятачок ухоженной горной мини-долины от глубокого черного провала. Эта пропасть, а также и белоголовый горный хребет с противоположной стороны мини-плоскогорья являлись естественными границами её горного владения. Попасть в мини-долину Ведуньи можно было только одним способом - по тропе, повторяющей изгибы небольшого горного ручья, или, может быть, даже - речушки, рождающейся чуть выше пещеры Ташши, где-то на границе вечных снегов и луга, который где-нибудь на Земле обязательно назвали бы альпийским.