Симфония светотени, формы и колорита

Транквиллицкий Юрий

Поэтому мои мысли и размышления могут не всегда совпадать с мыслями многих. Ну и что? Побережем же себя и заменим злобную ярость отрицания того, что «не по-моему» плюрализмом мнений. А в оценке произведений искусства это необходимо прежде всего. Пусть в оценках будут разные мнения. Это заложено в самом понятии человек-индивидуум – я!

Произведение искусства несет в себе тайну – тайну автора, его мыслей, его понимания смысла жизни. И далеко не все могут разгадать эту тайну, но велика радость, когда именно ты разгадал тайну художника, нашел хоть что-то объединяющее тебя с этим художником, почувствовал, что этот художник созвучен твоим взглядам и мыслям. Созвучие – может, это и есть главное в восприятии искусства?!

В

годы моего студенчества у нас во ВГИКе преподавал фотокомпозицию один из старейших русских кинооператоров Александр Андреевич Левицкий (1885–1965). Он снимал фильмы еще до революции 1917 года, снимал и после. Например, фильм «Мистер Вест в стране большевиков». Был он прелюбопытным человеком. Преподавал оригинально: лекций не читал, говорил мало, все сидел в фотопавильоне, заглядывал, раздвинув шторы, в наши кабинки-павильоны, молча подходил к фотокамере, смотрел, что в кадре, как поставлен свет и… Уходил. А через день, неделю и более, как бы между прочим, говорил, например, так: «Вот, зашел я в кабину, смотрю, а там ужас: две тени под носом, ожог контровым светом».

Левицкий имел острый нюх на… Халтуру и халтурщиков. В те тяжелейшие и абсолютно нищие послевоенные годы все мы подрабатывали фотохалтурой. Просматривая наши фотоконтрольки, он нередко говорил: «Халтурой занимаешься…» – и вопрос, и утверждение одновременно. И продолжал: «Вот кончи халтуру, отдохни недельку и только потом работай над творческими учебными фотоэтюдами, понял? Не путай никогда искусство и ширпотреб!» При этом он держал свою корявую палку с большим набалдашником перед самым носом перепуганного студента и покачивал ее из стороны в сторону. Об этой палке ходили легенды, говорили, что внутри толстой палки находится сосуд, в который влезает аж 200 граммов коньяка. Другие же утверждали, что внутри кинжал. Конечно, это всего лишь шутка. Но главное заключалось в том, что, владея высокой изобразительной культурой, учил Александр Андреевич умению компоновать, видеть кадр, умению отбирать главное для построения кадра. Он закладывал в каждого студента фундаментальные основы творческого процесса. Левицкий всячески подчеркивал важность фотографических форм в воспитании, обучении, становлении мастерства будущих кинооператоров.

И сегодня, став педагогом по фотокомпозиции и заняв место уважаемого мною Учителя, я особенно остро чувствую, что знания, заложенные в период обучения и изучения композиции, живут и либо развиваются (либо угасают) в каждом студенте в его дальнейшей кинооператорской деятельности. Основы фотоискусства, пожалуй, являются фундаментальным стержнем кинематографического изобразительного творчества.

В данной книге автор делает попытку осмыслить творческий синтез фотоискусства и киноискусства. В этом процессе есть не до конца и не для всех очевидные пружины и рычаги. Хотя на первый взгляд все вроде бы просто: фотография породила кинематограф, она первична, далее кино и фото взаимодействовали, взаимообогощали друг друга.

Вклад кинооператоров в развитие фотографии огромен и еще недостаточно оценен. Особую роль в этом процессе сыграли великие операторы и по совместительству вгиковские педагоги, по существу заложившие основу подготовки кинооператоров и явившиеся основоположниками отечественной школы операторского мастерства. Александр Андреевич Левицкий был одним из них и стоял у самых истоков кинематографического и фотографического мастерства. Еще я обязательно назвал бы Головню Анатолия Дмитриевича (1900–1982) – выдающегося советского кинооператора, теоретика кино, педагога (он был руководителем моего диплома «Путь к экрану»). Его фильм «Мать», снятый с замечательным режиссером-новатором Всеволодом Илларионовичем Пудовкиным (1893–1953) еще в период немого кино, внес большой вклад в развитие композиционого и светотеневого решения изображения. Ракурсное построение композиции кадра повлияло на

творчество других кинооператоров и фотомастеров того времени.

Нельзя не упомянуть об удивительном, щедро творчески одаренном кинооператоре Магидсоне Марке Павловиче (1901–1954). Его фильм «Бесприданница» и сегодня доставляет огромное эстетическое удовольствие. Он был оператором-романтиком, его ильмы смотрелись легко, доставляли удовольствие высоким качеством изображения. А человеком он был весьма своеобразным и за ним тянулся шлейф анекдотических баек. Вот что произошло перед моими глазами. Зашел я как-то к своему другу Саше Харитонову [впоследствии Александр Васильевич Харитонов (1927–2001), тоже преподавал во ВГИКе] в кинопавильон, где он готовил к съемке аппаратуру. С Сашей мы вместе поступали во ВГИК, вместе сидели за одной партой, вместе снимали фотоочерки – сразу два очерка, а перед экзаменом бросили жребий – кто какой представит на суд самого Левицкого. В павильоне снимался фильм «Верные друзья». И вот заходит главный оператор Магидсон. «Ну, как костюмчик? Только что от портного!». Мы вежливо похвалили, я даже попросил уважаемого мастера пройтись и подвигать руками, что Марк Павлович с удовольствием проделал. «А теперь закусим перед съемкой!» И мастер достал из внутреннего кармана своего новехонького пиджака… Селедку без обертки и тут же нарезал ее огромными кусками! А затем он снял свой новейший пиджак, бросил его на стул и сел… На него. Его уже мало интересовал какой-то пиджак!

Как-то после рабочего дня мы, молодые кинооператоры «Мосфильма», заехали в шашлычную на Старом Арбате и увидели Марка Павловича. Ну, сдвинули два столика, расселись и начался общий, слегка возбужденный разговор. «А что Вы такой грустный?», и услышали: «Да вот, надо идти на техсовет и подписывать акт о приемке кинокамеры «Родина». Но ее зарядить могут только карточные шулеры! Пленка в камере движется в пяти плоскостях, это же ужас какой-то, не поеду!» А на следующий день Марк Павлович врезался в стоящий без огней грузовик… Через несколько дней мы его хоронили, увы.

Сергей Павлович Урусевский (1908–1974) выдающийся оператор и новатор во многом обогатил профессию кинооператора и открыл много нового в вопросах компоновки кадра, его светотеневом решении, в умелом применении светофильтров, различных насадок на объектив, использовании задымления пространства кадра и применении тюлей. Его фильмы «Сельская учительница», «Первый эшелон», «Летят журавли», «Я Куба», «Неотправленное письмо» и другие – это классика, они и сегодня являются великолепной школой для будущих кинооператоров и фотомастеров. Но об этом удивительном мастере у нас разговор впереди.

Фильмы Юрия Израилевича Екельчика (1907–1956) – «Богдан Хмельницкий», «Весна», «Первый эшелон» и другие также внесли огромный вклад в решение творческих задач кино и фотографии.

Профессор Юсов Вадим Иванович (1929–2013) более 30 лет возглавлял кафедру кинооператорского мастерства ВГИКа. Его фильмы «Иваново детство», «Андрей Рублёв», «Я шагаю по Москве», «Черный монах», «Не горюй», «Они сражались за родину» и другие принадлежат мировой киноклассике. Композиционное построение кадров в них четко выявляет смысл-содержание и при этом доставляет настоящее эстетическое удовольствие. Эти фильмы служат великолепным учебным пособием не только студентам ВГИКа, но и живописцам и фотохудожникам.

Более 20 фильмов снял кинооператор Леван Георгиевич Пааташвили. Фильмы «Бег», «Сибириада», «До свидания, мальчики», «Романс о влюбленных» нужно смотреть и изучать будущим кинооператорам и фотохудожникам. Тонкий мастер киноизображения, а значит, и композиционного построения кадра, Леван Георгиевич создал целую изобразительную галерею точных и высокохудожественных кинообразов. Его любимая поговорка: «Оператор не знает слово “Не могу!”». А понимать это надо как умение снимать все и на самом высоком изобразительном уровне.