Симпатия
Шрифт:
АЛЬБЕРТО: (ошеломленный ответом) Стало быть, и бухгалтер уходит тоже?
ТУЛЛИО: Я тебе не говорил о его заявлении на увольнение, поскольку, как ты знаешь, он находится в моем прямом подчинении.
АЛЬБЕРТО: Да это похоже на самый настоящий саботаж!
САЛЬВАТОРЕ: Мое решение никак не связано с теми решениями, которые приняли другие.
ТУЛЛИО: Кстати, он хочет уйти уже сегодня.
АЛЬБЕРТО: Сегодня?
САЛЬВАТОРЕ: Один только я знаю, чего мне стоило принять такое решение…
АЛЬБЕРТО: (выходит из себя) В таком случае, катитесь-ка вы все на четыре стороны!
Так
Сальваторе поворачивается на своих каблуках и выходит, не проронив ни слова. Туллио направляется в контору. Лючия, наблюдашая, за всей этой сценой, забившись в угол, выходит из своего укрытия.
АЛЬБЕРТО: (Про себя, все еще разгневанный). Что за дьявольщина творится здесь!
ЛЮЧИЯ: Я сейчас вам расскажу, что здесь творится. Они все время говорили, что хотят уйти отсюда, и, надо, сказать, в какой-то мере были правы. Всем известно, какой характер у синьора Туллио. Ничуть не подарок! Я к нему нахожу подход, потому что уже много лет работаю у вас. Мне здесь хорошо, я сильно привязана к вам и к синьоре Джулиане, и ни за что вас не бросила бы, потому что с вами, к счастью, все обстоит иначе. Вы обходителен, вежливый. Обязательно поинтересуетесь: «Как ваша семья, как дети?» и при случае похвалите: «Браво!» Короче, когда мы имеем дела только с вами, все идет гладко, вы современны, принадлежите к новому поколению, нас не обижаете. Но с ним, когда нет вас, магазин представляет собой жалкое зрелище. Ты здороваешься с ним, а он тебе отвечает сквозь зубы, не перемолвится ни с кем даже словечком, не допускает никакой фамильярности, всегда какой-то нервный, угрюмый… Слава богу, что у нас был Кармине, не дававший нам соскучиться! Он всегда пел песни. Какой у него великолепный голос! Показывал нам различные фокусы с французскими картами: сначала, он открывал их веером, давал их посмотреть, и, таким образом, удостовериться, что все они были красными, а затем снова их закрывал, и, когда вновь открывал, все карты были уже черными! Нас это страшно веселило… Мы буквально забрасывали его вопросами: «Как это у вам получается? Покажите, пожалуйста!» Однажды вечером с нами вместе оказался и синьор Туллио… Он смотрел все время на Кармине, ни разу не засмеявшись, то и дело, метая глазами молнии в его сторону. И в какой-то момент вдруг заявил: «Что это за глупости!» и тут же ушел прочь, больше не проронив ни слова, даже не удостоив похвалы несчастного Кармине!
АЛЬБЕРТО: Ладно, хватит о нем! Может у него такой характер, это его личные дела.
Сейчас, главное, надо подумать, как выйти из создавшегося положения. Или набрать на работу новый персонал, или вернуть тех, что уволились. С ними я, пожалуй, переговорю лично.
ЛЮЧИЯ: Если с ними будете говорить вы, можно не сомневаться, что они сразу же примчатся сюда обратно.
Звенит звонок. За стеклом двери показывается какая-то девушка с взволнованным лицом. Лючия направляется к двери, в то время как Альберто остается за прилавком и начинает расставлять по местам ювелирные изделия.
Как только Лючия открывает дверь, девушка буквально пулей влетает в магазин от какого-то толчка. И, на самом деле, за ней в магазин врывается бандит, который, очутившись в магазине, толкает ее так, что она отлетает в сторону.
ПЕРВЫЙ БАНДИТ: Всем стоять на месте, руки вверх! Мы — грабители!
За первым бандитом в магазин врывается второй бандит, который бросается к прилавку и начинает
Туллио выбегает из конторы, вытаскивает пистолет и стреляет из него в воздух. Один бандит отвечает на выстрел. Зал и сцена погружаются в полумрак.
Из трех точек магазина открывается перекрестный огонь. Слышится звон разбитых стекол витрин и зеркал. Два бандита бросаются наутек, но продолжают стрелять в сторону магазина. Со стороны улицы доносятся звуки сирен полицейских машин и шум резко тормозящих машин. В то время как в дверь магазина начинают проникать все отчетливее голоса людей с улицы, в зале опускается занавес.
Действие второе
Палата в больнице, слабо освещенная светом. Только через неплотно прикрытые жалюзи окна, проникают вовнутрь полоски света, падающие на кровать, на которой спит Туллио.
Левая сторона палаты находится в полутьме; слабо различимы контуры Джулианы, расположившейся в кресле. В палату входит медсестра, крупного телосложения, лет под пятьдесят, живая и подвижная. Направляется к окну и поднимает жалюзи. Джулиана тут же просыпается и начинает потирать себе лицо руками. Выглядит усталой и скованной в движениях.
ДЖУЛИАНА: Пусть он поспит еще немножко. Сегодня ночью он уснул поздно. Укол ему не очень помог, плечо беспокоило постоянно. А, что пишут интересно в газетах?
МЕДСЕСТРА: Подождите, я сейчас вам их прочту. (Открывает одну газету) Вот, нашла, послушайте, какие заголовки! ИЗВЕСТНЫЙ ЮВЕЛИР ТУЛЛИО ФРАНКИ ПРЕДОТВРАЩАЕТ ОГРАБЛЕНИЕ ЮВЕЛИРНОГО МАГАЗИНА… В другой газете написано следующее… ИЗВЕСТНЫЙ В ГОРОДЕ КОММЕРСАНТ ДАЕТ ОТПОР ПРЕСТУПНИКАМ. Здесь также есть статья с подробностями. НАПАДЕНИЕ НА ЮВЕЛИРНЫЙ МАГАЗИН, РАСПОЛОЖЕННЫЙ В ЦЕНТРЕ ГОРОДА, С ЦЕЛЬЮ ОГРАБЛЕНИЯ. «Ювелирный магазин, расположенный на проспекте Триесте, стал объектом очередного бандитского нападения. Два вооруженных преступника, взяв одну девушку в заложницы на соседней улице, и, используя ее в качестве живого щита», — бедняжка! — «проникли в магазин с целью его ограбления», — нет, вы только посмотрите, что творится! — «Управляющий фирмой, синьор Альберто Босси, находился в шоке, застыв как вкопанный, в то время как ему на помощь из задней комнаты бросился его компаньон, синьор Туллио Франки, который принялся стрелять в похитителей, обратив их в бегство, но сам, при этом, во время перестрелки оказался раненным в плечо. Он тут же был доставлен в больницу; врачи полагают, что его рана здоровью не угрожает, и, что он сможет вернуться к нормальной деятельности уже через десять дней».
ТУЛЛИО: А, что сталось с девушкой?
ДЖУЛИАНА: Туллио! Как ты себя чувствуешь? Тебе лучше? Тебе удалось немного поспать?
МЕДСЕСТРА: Значит, вы уже проснулись! И слышали, что пишут о вас в газетах?
ТУЛЛИО: Да, обычные сообщения; как всегда пресса сгущает краски…
ДЖУЛИАНА: Будет тебе, что ты говоришь? Это чистейшая правда. Тебе что-нибудь нужно? Может тебе немного поднять подушку? (Подходит к кровати и помогает брату лечь поудобнее).
МЕДСЕСТРА: Синьор Франки, вы знаете, все говорят только о вас? А сколько телефонных звонков!
ТУЛЛИО: Я хочу знать, что с девушкой?
МЕДСЕСТРА: С какой? А, с той синьориной, что привезли сюда вместе с вами вчера вечером? С ней ничего страшного; она была только сильно напугана. Бедная девчонка, мы ее осмотрели и тут же отвезли домой. Сегодня она позвонила первой и сказала, что скоро придет навестить вас. Бедняжка, пережила самый настоящий шок. О, боже, я, с этими разговорами, совсем забыла дать вам успокоительное лекарство! (Протягивает Туллио стакан с лекарством; после чего обращается к Джулиане). Следите, чтобы он не вставал; я зайду немного попозже.