Симпатия
Шрифт:
СИНЬОРА ФОРТУНА: В принципе, неважно, понравится ли подарок этому человеку или нет. Мы не являемся его закадычными друзьями. Мы даже не знаем его вкусов; это совсем другой случай… Короче, посоветуйте нам что-нибудь такое, о чем не пишут на обычной визитке. Я говорю верно, Карло? (Обращается к мужу, который, между тем, отвлекается, отходит в сторону и принимается рассматривать драгоценности, выставленные на витрине). Послушай, ты можешь быть хоть чуть-чуть повнимательней? Какой-то кошмар! Помоги мне объяснить этому синьору, что нам надо. В конце концов, этот подарок нужен тебе: мы пришли сюда ради тебя, ради твоего будущего. (Обращаясь к Туллио). Как всегда, все достается
СИНЬОР ФОРТУНА: Будет тебе, успокойся. Я здесь, разве это не так?
СИНЬОРА ФОРТУНА: Короче, этот подарок для нас имеет огромное значение. Вы должны найти его, чего бы это ни стоило. Итак, я, кажется, говорила до этого о визитке… точно. Так вот, это должен быть подарок, как таковой; его вес, цена должны яснее ясного говорить этому синьору, о том, чего мы ожидаем от него, и, о чем говорить на словах неприлично! Вы же являетесь коммерсантом (Смотрит на Туллио так, словно не уверена в его способностях), коммерсантом ювелирных изделий, поэтому в этих вещах вы должны себя чувствовать, как рыба в воде. А ты, помоги мне, (обращаясь к мужу), не стой как истукан, озираясь на стены и предметы, которые нас в этот момент совершенно не интересуют! (Обращается к Туллио, понизив голос, с видом сообщницы). Помогите мне убедить моего мужа, что надо быть более собранным.
СИНЬОР ФОРТУНА: Но я слушаю и ничего не упускаю из твоего разговора. Я вовсе не глухой!
ТУЛЛИО: (смущенный, поглядывает, то на синьору, то на синьора, то просто уставившись в прилавок…, за которым спряталась перепуганная Джулиана). Вы хотели бы вещицу из серебра или золота, для офиса или для дома?
СИНЬОРА ФОРТУНА: Но дорогой синьор, это я от вас жду, что вы мне посоветуете!
Я не знаю, чем вы располагаете в своем магазине, разве что вы решитесь выложить весь свой товар передо мной… (На лице Туллио появляется выражение испуга) но даже этого мне будет недостаточно… одно дело видеть предмет в шкафу или сейфе, вперемежку с другими предметами, и другое дело рассматривать его отдельно…
Я как-то заходила к вам магазин купить подарок своей свекрови… Можете только представить себе какая это нелегкая задача! Ваш компаньон выбрал несколько ювелирных изделий, разложил мне их на разноцветных бархотках, после чего стал брать изделия и поочередно объяснять мне, какому типу женщин они больше всего подходят.
Он описывал все предметы настолько красочно, что мне казалось, что я вижу всех этих женщин буквально у себя перед глазами. В результате, в конце разговора у меня уже не было никаких сомнений в выборе. Ты это помнишь, дорогой? Я тогда выбрала платиновую брошь с бриллиантами, выполненную в виде спрута. Она мне понравилась сразу же; шикарный спрут, с головой и многочисленными руками… щупальцами. Успех был колоссальным! Моя свекровь не переставала восхищаться подарком и говорить о том что, как ей бывает трудно угодить! Теперь та же задача стоит и перед вами. Надеюсь, что и вы тоже опытны в этих делах, не так ли? Помогите нам.
ТУЛЛИО: (после небольшой паузы, слабым голосом, совершенно обескураженный) Но я, к сожалению, совершенно неопытен в подобных делах! Как бы то ни было, у нас широкий выбор самых различных предметов… например, вот эти массивные серебряные портсигары… Есть даже очень ценный триптих…
СИНЬОРА ФОРТУНА: Триптих? А, что это такое?
ТУЛЛИО: Выгравированные плитки с библейскими сюжетами из массивного золота, исполненные известными мастерами. Выполняют ту же самую роль, что и картины, и вставляются в рамки. Единственное, что они не продаются в отдельности… К тому же, все будет зависеть от того, какой вы суммой располагаете.
СИНЬОРА ФОРТУНА: Вы что, думаете, что мы сможем не потянуть на подобную покупку?
ТУЛЛИО: Я этого не говорил…
СИНЬОР ФОРТУНА: Моя жена права, за кого вы нас принимаете! Я человек видный.
ТУЛЛИО: Я инстинктивно стараюсь не попадать впросак в подобных ситуациях.
ДЖУЛИАНА: (вмешивается, напуганная возникшей заминкой) Что здесь происходит?
ТУЛЛИО: Лучше, если вы вернетесь, когда здесь будет мой компаньон.
ДЖУЛИАНА: Мой муж был в Амстердаме… И вернулся только этой ночью; очень устал, остался дома, чтобы немного отдохнуть… я заскочила сюда, чтобы немного помочь… он скоро должен будет подойти. Более того, я его предупрежу, что вы заходили, таким образом, он будет вас ждать.
СИНЬОРА ФОРТУНА: В таком случае, мы вернемся в другой раз, когда он будет на месте.
СИНЬОР ФОРТУНА: А тот триптих (говорит и одновременно движется вслед за женой на выход), у нас нет даже желания взглянуть на него.
СИНЬОРА ФОРТУНА: Счастливо оставаться, синьора. (Выходит из магазина).
ДЖУЛИАНА: (обращаясь к Туллио) Что ты наделал? Теперь ты ссоришься не только с нашими работниками, но и с нашими клиентами!
ТУЛЛИО: Я? Ты думаешь, что я должен бегать за всеми этими людьми с ложечкой, как это делает твой муж? (Вспоминая слова синьоры Фортуны) Надо же такое сказать: «Мне казалось, что я вижу всех этих женщин, буквально у себя перед глазами»… (Переходя на Альберто) Иллюзионист, маг, просто противно! Брошка в форме спрута, для свекрови, да, такое не каждый может придумать! Почему только не змеи, для полной аналогии… Это место меньше всего стало походить на магазин, самый настоящий базар! Мы видим, как Альберто, успешно помогает клиентам решать философские проблемы коррупции. Вель, подарок, о котором только что шла речь, моя дорогая сестрица, чем является, если не примером самой настоящей коррупции? И ты предлагаешь мне участвовать во всех этих омерзительных сценах! Это больше не магазин! Самая жуткая из всех исповедален!
ДЖУЛИАНА: Теперь ты сам видишь, что ты полностью лишился дара придумывать и перевоплощаться! Почему, почему это происходит? Видимо, одному только богу известно, что сейчас творится с твоей душой. Но, чтобы там не происходило, я уверена, что речь идет о чем-то грандиозном. Только оно… не находит себе выхода наружу.
ТУЛЛИО: Не находит выхода наружу.
ДЖУЛИАНА: Ты должен дать понять людям, чего ты стоишь на самом деле! Что ты можешь быть не только обходительным и нравиться, когда ты этого хочешь, что у тебя есть также сердце, что ты добрый, исполняешь честно свою работу… но никто и никогда не сможет оценить твои истинные качества, если ты будешь все делать как сегодня.
Есть что-то, что заставляет тебя находиться в тени. И именно там, в тени, ты научился завидовать другим, тем, кто у тебя на виду. Тебя устраивает роль созерцателя, но в глубине души ты хотел бы, чтобы другие вытащили бы тебя из мрака на божий свет, туда, где они обитают. Один ты не в состоянии сделать этого. Ты любишь людей, но сдерживаешь свои чувства, так как боишься, что тебе они могут не ответить взаимностью. Всё, даже любая мелочь, оставляет в твоей голове и в твоей памяти глубокий след, вокруг которого ты затем плетешь тончайшую вязь; ты, болезненно реагирующий на дефицит культуры у своих собеседников, и, вступающий в полемику с ними по любому самому банальному поводу, не любим ими. Люди чувствуют себя оскорбленными, хотя и не обделенными твоей любовью. Жутко оскорбленными. Вот почему даже самая смиренная любовь оказывается решительно отвергнутой.