Симул Бонум

Меренков Дмитрий

Прошлым летом Хозяин строил курятник. Принципиальная стройка пенсионера с целью повышения внутренней дисциплины за счёт обязанностей перед внешним миром. Другими словам – кур надо кормить, как бы плохо тебе не было! Мы обречены заботиться о тех, кого приручили.

Я был участником стройки. На подхвате, без идеологического наполнения. Три петушка и восемнадцать кур ожидали новоселье в маленьком загончике. От стихийных бедствий прятались в собачью будку. К Рождеству оставалось 16 кур и петух.

Одна из кур сбежала. Банальная ситуация? В этом доме всё яркое: люди, ситуации, куры. Это происшествие послужило темой для рассказа. Привожу его полностью. Как писатель-любитель, я не мог пройти мимо, написал рассказ, а куда его девать?

Побег. Исполняется впервые. Театр 20 24. Новый жанр. Монологи.

Литература – отражение жизни в зеркале воображения. Пьеса – буря в стакане. Страсти, одетые в сценарий, график, бюджет. Игра, сценическая речь, пластика, гонорары. Надоело.

Занавес! Театр – весь Мир. Настал день, час, минута. Вот он, новый жанр. Искусство для всех. Без придумок и декора. Сценарист – Природа. Подмостки: участок 12 соток в южном городе РФ, дом два этажа, каса бланка – возрастной белый кирпич с потоками вечности от требующих замены водостоков. Сарай той же масти, забор из сетки рабица по периметру. Отличие от типовой реализации проекта подобных домов спрятано за сараем. Это деревянный курятник с окошком в крыше – материализация конструкторской интернет мысли инженера авиапрома. Потому как население этого большого ящика вынуждено летает. С утоптанной земли до входного отверстия в утеплённый мирок с кормушкой. Это куры. И чёрный петух.

Зрители онлайн. На мониторах двор и окрестности.

Главный Герой. 71 год, а вот не дашь. Да и не возьмёт. Ну и что – седой. Душой молодой. Монолог – Вот тебе, бабушка, Новый год! Шаблонами мыслим, по прописи живём. Куранты бьют, а мы от битья ждём перемены к лучшему. Кремль шампанское наливал, мы самогон. А тост общий «За светлое будущее!». Где оно? Говорят, за забором, за границей, некоторые верят. Вот оно, началось. 11.00 утра 1-го января 2024 года. Чёртова курица сбежала, за соседским забором рыдает, домой дороги не найдёт. Сожительницы по гарему кудахчут, сочувствуют. А петух своим занят, что-то с ногами. Вот не думал, когда курей заводил, ещё до кризиса с яйцами, что петухи тоже болеют. Сдаёшь, Петрович, всё чаще «не думал» проявляются. Вот и получается: дом стоит, а молодёжь разлетается. Что этой дуре понадобилось в соседнем дворе? Там долгострой унылый, и не живёт никто. Попробуем действительность приукрасить, кукурузы насыпать с моей стороны забора. Со стороны эффектно выгляжу: могутный старец цып-цып орёт и кукурузу сеет в январе.

Внимание! Вмёрзший в землю сценарий встрепенулся. Появилась на сцене прирождённая актриса, серенькая киса. Просто мимо шла. К ней и обратился.

Петрович: – Муся, Муся, наша Дуся временно с ума сошла, гражданство поменяла. В заборе дырочку нашла и убежала. Как всякая любимая курица, Дуся подумала: если здесь обожают, то там ещё крепче…

У нас ей казалось тесно, а в соседнем дворе оказалось одиноко. Там стройка идёт, никто не живёт. Разочарование ума не прибавило. Выход из положения найти не может. Я тоже. Муся оглянулась, незримо улыбнулась. Как всякая любящая кошка, подумала – да я для тебя…

Петрович: –Терпеть не могу смешным ходить, старею, наверное. Одёрнул себя за моральное разложение и пошёл в дом. Всю жизнь бревно за толстый конец хватал, как Ленин на субботнике. Пора молодёжь к серьёзным делам допускать. Как и ожидал, Зять на кухне кофе машиной жужжит, на улице слышно. «С Новым годом» обменялись. Обрисовал обстановку. Пошли искать решение. Зять калитку отворил, выскочил и победный клич огласил: – Во дают!

Я за ним следом картинку наблюдаю. Вдоль нашего забора тропа речной галькой отсыпана, типа тротуар сельской выделки. Муська по нему Дуську конвоирует. Курица, в полном соответствии с преступлением, идёт, лапками шаркая, с головой повинной. Муся как бы отстранённо шествует на шаг позади беглянки. Курица в калитку шмыгнула и давай признанку кудахтать. Помчалась за сарай, в курятник, горьким опытом делиться. Мы кисю вперёд пропустили, в дом входя. А на кухне уже все женщины собрались. Они из окна второго этажа документальное, без придумок, кино смотрели. Называлось «Возвращение блудницы из-за границы.» Мусю из Фонда новогодних остатков наградили. Если я её правильно понял, «Не за медали служим!» выразилась.

Такая рождественская история в первый день Нового года.

Кошка Муся. Монолог. При всём многообразии форм, кошек, в натуре, всего два вида: живы своим умом или людским. Мне Хозяин – любимый неделимый. Потому как жизнь подарил и обеспечил. Из окота одну меня оставил – производство охранять. Первые два года на работе я жила. Перестал производством руководить, меня домой взял. Решила чувства проверить, дала понять – хочу в дом ходить, когда вздумается. Случайно обнаружила, что виноградная ветка в кухонное окно уперлась. Если на развилку влезть и качаться, она в стекло стучит. Семья большая, он один услыхал и убедил окно не закрывать. Достучалась. Зелёного попугайчика Гошу тоже он простил, понял, не я инстинктами руковожу, а они мною. Случайно вышло. Низко летел, я и прыгнула. А промахнуться я не умею.

Сегодня призыв Хозяина вернуться я на улице услышала. Прибежала, поняла – не ко мне, и не к домашним. Опять курица сбежала в «лучшую жизнь».. Вопрос ловить или нет даже инстинкты не поднимали. Я двор как свои когти знаю. Соседние тоже. Курицу нашла по звуку, она клевала сетку-рабицу. С особым цинизмом, обвиняя в лживых призывах лезть в дыру красивой жизни. Меня узнала сразу. Толкнула Дуську лапой в сторону выхода, помчались. Дыру она нашла, выскочила на дорожку. Я следом.

Встретили Хозяин и Олег. Пустили и простили. Петух её наказал. Меня на руках носили по очереди!

Курица Дуся. Монолог. Вот судьба! Все отрицательные персонажи – мои. Не могу скрыть отвращения к роли беглянки-неудачницы, а зритель это моей жизненной позицией считает, аплодирует, как будто комаров хлопает. Я дурой по загранице ношусь, а они хлопают. Наверное, я хорошая актриса. А живу в курятнике, за сараем. Но день придёт, я верю. Можно и потерпеть, оттачивая мастерство кающейся грешницы. Всё равно уеду, мне здесь душно. Не ценят, деревня.

Опускается занавес, выходят на поклон актёры. На мониторе валят в раздевалку зрители. Гомонят про «жизненный» спектакль. А это не пьеса вовсе. Учебный материал. Съёмка скрытой камерой видеонаблюдения. В доступной форме она показала, к чему ведёт слепое обожание звёзд эстрады. К измене. Не сотвори кумира! Они ведь так доверчивы, что комплимент за правду принимают.

Этот рассказ – документ эпохи. Без придумок. Занавес.

Время, в котором я живу, исключительно богато переменами. Попробуйте вспомнить столетие из двадцати с небольшим хвостиком, истории человечества, столь богатое на радикальные изменения самих устоев. Изменились горизонтальные связи между людьми, родственные уступили рынок деловым, дружеским, любовным. Даже случайным.

В этом плане Петрович возражал прогрессу, выгребал против течения. Такие упрямцы не побеждают прогресс, но сдерживают его неотвратимость. Притормаживают с горки. Пару лет назад молодой Автор (определение пишущего пользователя в интернете) объяснил мне: – Вы написали «СССР был самой читающей страной в мире.» Этими словами вы оттолкнули молодёжь! Дальше читать не будут, наклеют ярлык – пропаганда! Не очень я испугался, но стал осторожней. Начал страницу без упоминания возраста: «Проснулся, как обычно, в этом Доме, около пяти. Слово дом с большой буквы означает не только строение, Семью включительно. Писать о близких людях тоже страшновато. Но можно спрятаться за лозунг «Я правду люблю», продолжить модным – она у каждого своя. Попробуйте. Не убьют же.