Символ любви
Шрифт:
Глава 21
Едва Стивен приблизился к ее комнате, он услышал всхлипывания.
Он тихонько постучался, но поскольку стук его не был услышан, осторожно повернул ручку. Дверь была не заперта. Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
Хейли стояла у окна, повернувшись к нему спиной и закрыв лицо ладонями.
Ее приглушенные рыдания потрясли его до глубины души.
— Хейли.
С испуганным возгласом она обернулась, ее мокрые глаза расширились от удивления. Дрожащими пальцами она принялась вытирать слезы. — Что вы здесь делаете? — Я пришел отдать подарок.
Какое-то время она смотрела на одежду, потом ее лицо стало жестким и она повернулась к Стивену спиной.
— Я написала, что не могу принять его. А теперь прошу вас уйти.
Он положил все на стул.
— Вы же его приняли.
— Это было до того, — сказала она напряженным голосом.
— Да, — согласился Стивен, подходя и останавливаясь перед ней. — Это было до того, как я повел себя как болван. До того, как сделал вид, что игнорирую вас. До того, как причинил вам боль. — Он положил руки ей на плечи и повернул к себе.
Она упиралась, но он сжал ее плечи крепче, и она все же повернулась. Но, даже оказавшись лицом к лицу с ним, она не поднимала глаз от пола.
— Посмотрите на меня, Хейли.
Он бережно поднял ее лицо за подбородок, заглядывая в глаза. На них опять навернулись слезы. Одинокая слезинка покатилась по щеке, оставляя после себя серебристый след, и у него перехватило дыхание.
— Сегодня вечером я вел себя скверно. Пожалуйста, простите меня. Клянусь, я не хотел сделать вам больно.
Она глубоко вздохнула и сглотнула комок в горле.
— Я не понимаю, — прошептала она дрожащим голосом. — Зачем вы пошли с ней? — Прерывистое рыдание вырвалось у нее. — Я была одета как положено. Я сделала прическу, вела себя по этикету. И все равно оказалась нехороша! Чем же?
Он вздохнул и привлек ее к себе, спрятав лицо в мягких пахнущих розой волосах,
— Хейли… Хейли, — прошептал он, почти касаясь губа ми ее уха. — Боже, с вами все в порядке? Вы самая необыкновенная женщина из всех, кого я знал. Вы милы, и добры и щедры… — Он отстранился и нежно обхватил ладонями е лицо, вытирая слезы чуть подрагивающими пальцами. — Вы ангел. Клянусь перед Богом, вы ангел.
— Тогда почему…
— Я думал о вас, о вашем счастье. Я не хотел разрушать возможность ваших отношений с Попплепуссом.
— Попплмором.
— Вот именно. — Он впился в нее взглядом и заставил себя выговорить то, что не могло не ранить ее. — Мы с вами оба знаем, что скоро я должен буду уехать отсюда. Скоро. — Боже мой! Если бы она только знала, как скоро!
— Я знаю, — прошептала она.
— Я не хотел портить ваших отношений с другим. Можете мне поверить, мое поведение стоило мне смертельных усилий. Мне хотелось быть с вами, Хейли. Клянусь. Лорелея Смит недостойна мыть ваши ноги. — Он покачал головой. — Впервые за всю свою жизнь я поступил благородно — и вот только все испортил.
— Вы с ней… целовались?
— Да нет же! Мне совершенно не хотелось с ней целоваться. — На душе у него полегчало, потому что во взгляде ее уже не было такой муки.
— Верно ли я вас поняла? Вам хотелось быть со мной, но вы пожелали вести себя благородно, отойдя в сторону и позволив Джереми ухаживать за мной, поскольку вы вскоре должны уехать из Холстеда, а вы не хотели мешать моим перспективам на счастье с другим? — Она посмотрела на него, вопросительно подняв брови. — Это так?
— Если все сложить, то да.
Она сокрушенно покачала головой.
— Господи, до чего хитроумный план. И как вам удалось состряпать такую смешную схему?
— Тогда мне это казалось весьма основательной идеей, — пробормотал Стивен. — И, честно говоря, план этот мог прекрасно сработать, если бы не одна вещь.
— Какая вещь?
Он взял ее ладони, поднес их к губам, ощутив на ее пальцах солоноватый вкус слез.
— Всякий раз, когда Попплепарт прикасался к вам, всякий раз, когда он смотрел на вас, говорил с вами, мне хотелось немедленно задушить негодяя.
— Попплмора.
— Вот именно. Потребовалась вся моя воля, чтобы не схватить его за тощую шею и не сунуть в чашу с пуншем.
Глаза ее расширились.
— Правда?
Стивен кивнул с торжествующим видом:
— Правда.
Зная, что играет с огнем, но будучи не в состоянии совладать с собой, он поцеловал ее пальцы, прикоснувшись языком к пахнущей розой коже. «Прекрати! Скажи ей, что ты уезжаешь. Скажи сейчас же и уйди из ее спальни. Пока еще не поздно. Пока еще ты не сделал того, о чем вы оба будете сожалеть».
— Но тогда вы… вы не хотите остаться?
Он медленно поднял на нее взгляд. Щеки ее пылали, а глаза, все еще мокрые от слез, казались огромными аквамариновыми озерами, в которых отражалось рвущее душу сочетание неуверенности и надежды.
— Что?..
— Если ваши чувства в действительности таковы, тогда не уезжайте из Холстеда. Вы могли бы найти место домашнего учителя в городе либо еще где-нибудь поблизости. Если не получится, я возьму вас в учителя для мальчиков и Келли. — На губах ее задрожала неуверенная улыбка. — Дети очень привязались к вам, и для тети Оливии вы буквально свет в окошке. Вам удалось очаровать даже Пьера, а это очень непросто, уверяю вас. Мы все хотим, чтобы вы остались. — Голос ее превратился в шепот. — Я хочу, чтобы вы остались.
Стивен смотрел на нее, потеряв дар речи. Как же он не предусмотрел, что она может попросить его остаться? Она-то ведь полагает, что он может делать свое дело где угодно так почему бы ему не найти место в Холстеде? Господи, нужно немедленно сказать ей, что он не может поступить так, как она просит.
— Хейли, я…
— Я люблю вас, Стивен.
Это естественное признание прервало все мысли Стивена и даже способность дышать. Господи! Он посмотрел на нее и увидел, что взгляд ее выражает те же чувства.