Символы священной науки
Шрифт:
Само же равновесие есть не что иное, как отражение, на уровне проявлений, абсолютной незыблемости Принципа; чтобы увидеть явления мира в этом новом свете, нужно представить себе окружность в движении вокруг центра, который один не участвует в нем. Само наименование колеса (rota) тотчас вызывает в воображении идею вращения, и это вращение есть образ постоянной переменчивости, которая есть удел всего проявленного. В таком движении есть лишь одна неподвижная и неизменная точка, и эта точка есть Центр. А это возвращает нас к циклическим концепциям, о которых мы уже вскользь упоминали выше. Прохождение любого цикла, или вращение окружности есть последовательность — будь то во временном или каком-либо ином аспекте; неподвижность Центра есть образ вечности, где все явления сосуществуют в совершенной единовременности. Окружность может вращаться только вокруг неподвижного центра; точно так же, переменчивость, которая не удовлетворяется самой собой, необходимо предполагает принцип, пребывающий вне этой переменчивости: это "неподвижный двигатель" Аристотеля, также изображаемый Центром. Незыблемый Принцип есть, стало быть, в то же самое время и именно вследствие того, что все сущее, все изменяющееся и движущееся не имеет реальности, кроме как через него, и зависит только от него, то, что дает движению
Вместо вращения окружности вокруг Центра можно представить также вращение сферы вокруг неподвижной оси — символическое значение его останется тем же. Вот почему изображения "Оси Мира" так многочисленны и так важны во всех древних традициях; общий же их смысл, по сути, тождественен смыслу изображений "Центра Мира" — за исключением того, что первые более определенно указывают на роль неподвижного Принципа по отношению к универсальной проявленности, чем на другие аспекты Центра. Когда сфера, земная или небесная, совершает вращение вокруг своей оси, две точки на этой сфере остаются неподвижными: это полюса, которые являются оконечностями оси, или точками ее соприкосновения с поверхностью сферы. Вот почему идея Полюса есть еще один эквивалент идеи Центра. Символика, связанная с Полюсом и обретающая иногда очень сложные формы, также встречается во всех традициях и занимает там весьма значительное место; а если большая часть современных ученых этого не заметила, то вот и еще одно доказательство полного отсутствия у них истинного понимания символов.
Одной из самых поразительных фигур, концентрированно выражающих только что изложенные идеи, является свастика (рис. 5 и 6), которая по сути своей есть "знак Полюса"; впрочем, мы думаем, что в современной Европе до сих пор не знали ее истинного значения. Тщетно пытались объяснить этот символ с помощью самых фантастических теорий, доходили до того, что видели в нем схему первобытного приспособления для добывания огня. В действительности же, если он и имеет иногда некоторое отношение к огню, то совсем по другим причинам. Чаще же всего свастику употребляли как «солярный» знак, каковым она могла становиться только случайно и косвенно; мы могли бы повторить здесь то, что уже говорили выше по поводу колеса и точки в центре круга. Ближе всего к истине подходили те, кто рассматривал свастику как символ движения, но и такое истолкование еще недостаточно, так как речь идет не о любом движении, но о вращательном движении, совершаемом вокруг центра или неподвижной оси. И вот именно неподвижная точка является самым существенным элементом, с которым непосредственно соотносится рассматриваемый символ. Все остальные значения, которыми обладает то же изображение, производны от этого: Центр всему сообщает движение, а так как движение олицетворяет жизнь, свастика тем самым становится символом жизни или, точнее, животворности Принципа в его отношении к космическому порядку.
Если мы сравним свастику с изображением креста, вписанного в окружность (рис. 2), то заметим, что, по глубинной сути, это два равнозначных символа; но только в свастике вращение изображается не окружностью, а линиями, добавленными под прямым углом к оконечностям креста. Эти линии касательны к окружности и в соответствующих точках отмечают направление движения. А поскольку окружность олицетворяет Мир, тот факт, что она, так сказать, подразумевается, ясно указывает: свастика есть изображение не Мира, но действия Принципа в Мире. [46]
46
То же может быть сказано и относительно хризмы, сравнимой с колесом.
Если свастику соотносят с вращением сферы — например, небесной сферы вокруг своей оси, то нужно вообразить ее начертанной в экваториальном плане, и тогда центральная точка будет представлять собой проекцию оси — на этот план, перпендикулярный по отношению к ней. Что до направления вращения, изображаемого рисунком, то его значение второстепенно; встречаются обе представленные нами формы, [47] и вовсе не нужно непременно усматривать здесь стремление как-либо противопоставить их. [48] Мы хорошо знаем, что в некоторых странах и в некоторые эпохи возникали толки, сторонники которых сознательно придавали изображению направление, противоположное принятому в покидаемой ими среде, дабы внешним образом утвердить свой антагонизм. Но это нисколько не затрагивает основное значение символа, которое во всех случаях остается одним и тем же.
47
Санскритское слово свастика есть единственное, применяемое во всех случаях для обозначения этого символа; термин же саувастика, которым иногда стремятся обозначить одну из этих форм с тем, чтобы отличить ее от другой (и последняя в этом случае одна выступала бы как подлинная свастика) в действительности есть лишь прилагательное, производное от свастики и обозначающее то, что относится к этому символу или его значениям.
48
То же самое может быть сказано и о других символах, например, о Константиновой хризме, в которой буква «Р» (лат.) иногда перевернута. Порою даже думали, что в таком случае речь идет о знаке Антихриста; возможно, такое намерение иногда и существовало, но есть множество случаев, где подобное толкование просто невозможно (аналогичное изображение в катакомбах, например). Точно так же цеховой символ "цифра четыре", который, впрочем, есть всего лишь модификация той же «Р» — хризмы (см. гл. LXII), может быть обращен в ту или иную сторону, и этот факт невозможно даже приписать соперничеству различных цехов или их желанию различаться между собой, потому что обе формы мы встречаем в одной и той же корпорации.
Свастика далеко не только восточный символ, как полагают иногда; на самом же деле она широко распространена и встречается более или менее повсеместно, от Дальнего Востока до Дальнего Запада, потому что существует даже у некоторых индейских племен Северной Америки. В нынешнюю эпоху этот знак сохранился в основном в Индии, Центральной и Дальневосточной Азии, и, вероятно, только в этих регионах еще знают, что он означает, но даже в Европе он не исчез совсем. [49] В Литве и Курляндии крестьяне еще чертят его в своих домах; разумеется, они уже не знают его значения и видят в нем лишь разновидность охранительного талисмана. Но особенно любопытно, что они называют его санскритским словом: свастика. [50] В европейской древности мы встречаем этот знак особенно у кельтов и в доэллинской Греции; [51] также на Западе, как отметил Шарбонно-Лассей, [52] когда-то давно он был эмблемой Христа и в этом значении употребляется до самого конца средних веков. Подобно точке в центре крута и колесу, этот знак, бесспорно, восходит к доисторическим эпохам; мы же со своей стороны, не колеблясь, видим в нем еще один из обломков изначальной традиции.
49
Мы здесь никак не намекаем на совершенно искусственное использование свастики, в частности, некоторыми немецкими политическими группировками, которые совершенно произвольно превратили ее в знак антисемитизма — под тем предлогом, что данная эмблема присуща так называемой "арийской расе". Все это из области чистой фантазии.
50
Впрочем, из всех европейских языков литовский обнаруживает наибольшее сходство с санскритом.
51
Существуют различные варианты свастики, например, в форме изогнутых ветвей (что напоминает сплетение двух S); именно такое изображение мы видели на галльской монете. С другой стороны, некоторые изображения, сохранившие лишь декоративное значение, как, например, то, что именуется «греческим», у истоков своих тоже производны от свастики.
52
Reg., март 1926, стр. 302–303.
Но мы указали еще не все значения Центра: если он точка начала, исхождения, то он также и точка конца, завершения. Все исходит из нее, и все в нее возвращается. Поскольку все явления существуют лишь благодаря действию Принципа и никак иначе, то между Ним и всем проявленным должна существовать постоянная связь, изображаемая лучами, которые соединяют в центре все точки окружности. Но эти лучи могут проходить в двух противоположных направлениях: вначале от центра к окружности, а затем обратно, от окружности к центру. Здесь налицо как бы две взаимодополняющие фазы, из которых первую олицетворяет центробежное движение, а вторую — центростремительное. Эти две фазы могут быть уподоблены фазам дыхания, согласно символике, с которой часто соотносятся индуистские доктрины. А с другой стороны, здесь уместна еще одна, не менее примечательная аналогия с физиологической функцией сердца. В самом деле, кровь исходит из сердца, распространяется по всему организму, который она животворит, а затем вновь возвращается в сердце; роль последнего как органического центра, стало быть, поистине несравненна и полностью соответствует идее Центра, который мы должны представлять себе во всей полноте его значения.
Все сущее, своим бытием обязанное Принципу, сознательно или бессознательно стремится вернуться к нему; эта тенденция возвращения к Центру также имеет во всех традициях свое символическое олицетворение. Мы говорим о ритуальной ориентации, которая, собственно, указывает на духовный центр, видимый образ собственно "Центра Мира". Ориентированность христианских церквей есть лишь частный случай общего правила и соотносится с той же идеей, общей для всех религий. В Исламе такая ориентация (qibla) есть своего рода материализация, если можно так выразиться, стремления (niyya), посредством которого все силы бытия должны быть направляемы к Божественному Принципу; [53] легко было бы найти и другие примеры. Можно было бы многое сказать по этому вопросу; но у нас еще будет возможность к нему вернуться, вот почему в данный момент мы ограничимся лишь кратким указанием на символику Центра.
53
Слово «intention» (интенция, стремление) здесь должно быть взято в его узко этимологическом смысле (от in-tendlre, tendre vers — стремиться к).
В конечном счете Центр есть одновременно начало и конец всех вещей; Он есть, следовательно, согласно общеизвестной символике, альфа и омега. Даже больше, Он есть начало, средина и конец; и эти три аспекта олицетворяются элементами односложного слова Аум, на которое Шарбонно-Лассей указывает как на эмблему Христа и связь которого со свастикой среди знаков монастыря кармелитов в Лудене нам кажется очень знаменательной. В самом деле, этот символ, гораздо более полный, чем альфа и омега, и способный наполняться смыслом, дающим ему возможность почти бесконечного раскрытия, является, посредством одного из самых удивительных соответствий, общим для древней индуистской традиции и христианского эзотеризма средних веков. И в том, и в другом случае он равным образом и по определению является символом Слова, который и есть подлинный "Центр Мира".
9. Цветы-символы [54]
Как известно, использование цветов в символике очень распространенно и встречается в большинстве традиций; символика эта также очень сложна, и в наши намерения входить лишь указать на некоторые самые общие значения. Очевидно, в зависимости от того, какой цветок избирается символом, смысл должен меняться, по крайней мере, в своих второстепенных значениях, и, как это обычно имеет место в символике, каждый цветок и сам должен обладать множеством значений, однако же связанных между собой.
54
Опубл. в Е.Т., апр. 1936.