Син-Бин
Шрифт:
Беру телефон с прикроватной тумбочки и смотрю на экран. Четыре утра. Это раньше, чем в прошлый раз. Поднимаюсь с кровати и направляюсь на кухню. Мне нужен стакан воды, чтобы прогнать это чувство безнадежности.
Все начало возвращаться, я не в порядке.
Я не готов встретиться лицом к лицу с демонами своего прошлого, не тогда, когда через четыре дня наступит канун Рождества. Не тогда, когда мне нужно быть на дурацкой вечеринке отца в следующем месяце. Если я выживу и не набью ему морду — это будет чудо. Он не должен был просить
Он сделал бы ситуацию более терпимой, если бы позвонил мне сам. Я бы спорил, ругался, но приехал бы и сыграл роль идеального сына. Но после звонка Хелен? Я готов убить его голыми руками и выгнать ее из своей компании. Он не должен был держать ее рядом, не после всего. Он мог бы поддержать ее, дать ей денег, что угодно — просто поставить ее на место. Но великий Эрик Томпсон так не поступает. Жалкий придурок.
Выпив два стакана холодной воды, я тащу себя обратно в спальню.
Меня мучает зевота, так что, может быть, если я спрячусь под одеяло, то засну?
Это было бы здорово, потому что сейчас у меня почти ежедневно болит голова, и все из-за недосыпания.
В моей квартире темно, и до нее почти не доносятся звуки с улицы.
Я чувствую себя таким одиноким, как никогда в жизни.
Потому что теперь я знаю разницу. Что значит иметь кого-то, кто делает мои дни ярче.
Та, кто заставляет меня чувствовать себя живым, кто заставляет меня улыбаться тысячу раз в день, даже если обычно я сварлив и всех ненавижу.
Я не обязан нравиться Аве. Она не связана со мной никакими узами, кроме собственного желания проводить со мной время.
Это то, что переворачивает мой мир с ног на голову, дает мне надежду и наполняет счастьем и теплом.
Я молюсь только о том, чтобы не испортить его.
Вернувшись в постель, закрываю ноутбук, ставлю его на пол и забираюсь под одеяло. Ее запаха здесь больше нет, и я скучаю по нему. Мне не хватает всего, что связано с ней, и это сводит меня с ума. Я не могу прикоснуться к ней, поцеловать ее или быть с ней.
Зимние каникулы выбрали самое неудачное время для начала.
Я открываю телефон, намереваясь отключить будильник, который поставил на восемь утра, но у меня два непрочитанных сообщения.
Они пришли после полуночи, когда включился мой режим «не беспокоить».
Одно — от Авы, другое — от…Бенсона? Какого черта?
Открываю сначала ее сообщение и замираю, когда читаю его. Затем открываю сообщение Дрейка. Быстро набираю ответы на оба сообщения, кладу телефон на прикроватную тумбочку и закрываю глаза.
Засыпать счастливым и полным надежд — это не то, к чему я привык, но это потрясающее ощущение.
36.
Вы знакомы?
— Позвони ему. — Говорит Дрейк мне на ухо, а затем быстро проходит мимо меня.
— Кому?
—
Он улыбается и опускается в кресло напротив меня.
Я приехала сюда, чтобы провести время с Лейлой, но в итоге оказалась с ее старшим братом. Моя лучшая подруга ведет себя как обычно и забыла сказать мне о визите к дантисту. Конечно, я могла бы пойти домой после того, как Дрейк сказал мне, где она находится, но там мне было до смерти скучно, так что это был не вариант.
— Вообще-то нет, не знаю.
Хмурясь, беру со стола свою кружку и держу ее между ладонями. Он приготовил мне горячий шоколад, как делал уже тысячу раз. Это всегда невероятно вкусно.
— Томпсону.
Я подношу кружку ко рту и делаю глоток, используя этот момент, чтобы выиграть время.
С каких это пор, черт возьми, он что-то знает обо мне и Кольте? Поставив горячий шоколад обратно на стол, я сузила глаза.
— Почему я должна ему звонить?
— Может, пригласить его в гости.
— Почему?
Я нажимаю, и Дрейк огрызается. Свести его с ума — лучший способ узнать, чего я хочу.
— Потому что у тебя с ним что-то есть.
— Кто тебе это сказал? — Я улыбаюсь, на моем лице появляется однобокая ухмылка.
Делаешь предположения, Дрейк? Я думала, ты лучше, чем…
— Он сказал мне.
— Когда?
Мой голос звучит хрипло. Я совершенно не ожидала этого.
Он откинулся назад, глядя на меня с улыбкой, играющей на его губах.
— На прошлой неделе.
Я хмыкаю, дуюсь и отвожу взгляд. Почему он так поступил? Это не имеет никакого смысла.
— Мы просто… эм…Трахаемся. Вот и все.
— Вроде как догадался. — Дрейк фыркнул. — У тебя все плохо.
— Прости?
Я сузила глаза.
— Лейла сказала мне, что вчера ты была вся на взводе. У тебя сильный зуд, и тебе нужно это исправить. Это слова твоей лучшей подруги, а не мои.
Мой зуд? Мой гребаный зуд? Лейла, мать ее, Бенсон. Я задушу ее, как только увижу.
— Она понятия не имеет, о чем говорит.
— Но я-то знаю. Я знаю, как ты выглядишь, когда…
— Еще одно гребаное слово, и я ухожу. — Говорю я сквозь стиснутые зубы, а он разражается гоготом.
Эта гребаная семья Бенсон будет моей смертью.
С какой стати мой отец решил, что купить дом рядом с их семьей — хорошая идея?
— Ава, твоя реакция только доказывает мою правоту. — Бормочет Дрейк между приступами смеха. — Позвони ему.
— Ты думаешь, я не разговаривала с ним с тех пор, как мы уехали на зимние каникулы?
Мы разговариваем. Очень много.
Переписка с ним занимает огромное количество моего времени, когда я не с папой или Лейлой.
Колтон хочет знать все о моем дне, почти ничего не рассказывая мне о своем. Это расстраивает, но он каждый раз оправдывается, говоря, что сидит дома и ничего не делает.