Син-Бин

Уайт Анастасия

— Что?

Я застываю на месте, не глядя на Кольта. Почему он не может понять намек? Я не хочу с ним разговаривать. Я вообще ни с кем не хочу разговаривать. Даже с Лейлой.

Он перебегает дорогу и останавливается передо мной.

Его взгляд напряжен, но он выглядит потерянным. Он понятия не имеет, как справиться с моим гневом, и это лишь доказывает, как мало мы знаем друг о друге.

Разве не этого ты хочешь, Ава? Просто секс, без всяких обязательств?

—

Что случилось?

— Ничего.

— Кто этот парень? — Спрашивает Колтон.

Слова Джефферсона звенят в моих ушах, звуча все громче и громче с каждым мгновением.

— Никто.

— Что он тебе сказал?

— Ничего.

— Почему ты его толкнула?

Его тон становится ниже, а морщинка между бровями — глубже. Его раздражение нарастает, и пройдет совсем немного времени, прежде чем он потеряет терпение и набросится на меня.

И, честно говоря, я хочу этого. Хочу, чтобы он оставил меня в покое.

— Он заслужил это.

— Почему?

— Это не имеет к тебе никакого отношения.

Только имеет. Мне не нравилось то, что Джефферсон говорил о нем, то, на что он намекал.

— Если это имеет отношение к тебе, значит, это касается и меня.

Он повышает голос. Моя грудь готова взорваться, так сильно, что становится больно. Я прикусываю внутреннюю щеку, глядя на него из-под ресниц. Ему не все равно, а мне это на хрен не нужно.

— Чушь собачья. — Бормочу я, поворачиваюсь, намереваясь уйти от него.

Колтон обхватывает меня сзади за талию, прижимает к своей груди и поднимает. Он идет к своей машине, отпирает ее и открывает дверь на заднее сиденье. Он заталкивает меня внутрь, я падаю лицом вниз. На глаза наворачиваются слезы, я впиваюсь ногтями в сиденье. Почему он не может оставить меня в покое и дать мне время успокоиться? Это единственное, что мне нужно.

— Я отвезу тебя домой. — Хрипит он и захлопывает дверь машины.

Через секунду он заводит двигатель и уезжает с вечеринки. Я киплю, это усиливается с каждым ударом моего сердца, с каждым поворотом его машины. Я не умею молчать, и я взорвалась.

Выпрямившись, встречаю его взгляд в зеркале заднего вида.

— Останови машину.

— Нет.

— Останови эту чертову машину, Колтон.

— Нет.

— Останови. — Я ударяю рукой по его сиденью. Ярость охватывает все мое тело, я больше не могу контролировать свои эмоции. Подвыпившая Ава всегда принимает неверные решения, независимо от последствий. — Я хочу уйти.

Он гримасничает, как будто от внезапной зубной боли.

— Нет.

Скольжу к двери и дергаю ее, пытаясь открыть. Это бесполезно, и я это знаю, но если я заведена, то никогда не знаю, как остановиться.

— Останови эту чертову машину и выпусти меня.

Я слышу, как он ругается, и машину начинает заносить. Бьюсь головой о стекло, и мое зрение

затуманивается от боли. Я так разозлила его, что он чуть не потерял контроль над машиной.

Машина резко останавливается, и я смотрю в окно. Мы находимся примерно в десяти минутах езды от моего дома, рядом с местным парком.

Колтон выпрыгивает и подходит к моей двери. В следующее мгновение я смотрю на его лицо, искаженное гневом.

— Какого черта ты делаешь?

— Выпусти меня.

Кладу руки ему на грудь, отталкивая его.

— Нет! — Кричит он, не сдвигаясь ни на дюйм.

— Выпусти. — Я толкаю сильнее. — Меня. — И еще. — Блять. — И еще. — Отсюда. — Мои ноги стоят на земле, я поднимаю голову, встречая его холодный взгляд. — Двигайся.

Ярость — единственная эмоция, которую я узнаю. Он буравит взглядом мое лицо, его ноздри раздуваются. Мое сердце замирает, а рот открывается. Что это, черт возьми, такое? Боже мой. У меня все болит в голове, моя чертова киска мокрая.

Кольт подходит ближе и берет мое горло ладонью. Он опускает лицо, и его рот оказывается менее чем в дюйме от моего.

— Перестань быть гребаным отродьем. — Его язык проводит по моей нижней губе, мои соски вздрагивают от прикосновения. — Садись в машину и нагнись.

— Ч…Что?

Он отпускает мое горло, обхватывает рукой мою талию и раскручивает меня. Другая его рука, лежащая на моей спине, толкает меня лицом вниз на заднее сиденье. Колтон приподнимает юбку моего платья и стягивает колготки вниз, все еще не касаясь трусиков.

— Насколько мокрой я тебя найду, Ава? — Хрипло спрашивает он, расстегивая ширинку. — Насколько ты мокрая для меня?

И мой гребаный мозг перестает работать. Я поднимаю задницу выше, слыша, как он разрывает обертку презерватива. Оглядываюсь через плечо и встречаю его взгляд.

— Я капаю.

Колтон спускает мои трусики и прижимает кончик своего члена к моему отверстию, смачивая его моими соками. Я хочу, чтобы он заполнил меня. Хочу его так сильно, что это единственная эмоция, которая у меня осталась. Мой гнев и разочарование растворились, сменившись первобытным желанием. Я уже в полной заднице.

Он входит в меня, я плотнее закрываю глаза. На этот раз он не дает мне возможности привыкнуть к его обхвату. Огонь разливается по моим венам, а клитор пульсирует. Мне нравится, что он заставляет меня чувствовать. Мне нравится чувствовать его внутри себя, как он растягивает мою киску, пока не войдет в нее по самые яйца.

Я чувствую себя полной, когда он скользит глубже, вжимаясь в меня бедрами, впиваясь ногтями в мою задницу. Нет ни нежности, ни медлительности, как раньше. Он дикий и непредсказуемый, наполняющий и опустошающий одновременно.