Синдикат-2. ГПУ против Савинкова
Шрифт:
Фомичев с этим согласился, указав, что желает принять участие в работе и в организации МК НС. Ему также было сказано, что если в Москве будут организовывать издательство, то он станет заведовать его техническо-хозяйственной стороной. Все это польстило самолюбию Ивана Терентьевича, он стал готовиться к отъезду. Фомичева предупредили, что его жена Анфиса тоже может ехать в Россию, так как она все время писала о своем желании повидать родителей. Фомичев высказал сомнение в том, что Анфису вряд ли пустит Майер, но если с его стороны не будет препятствия, то он возьмет ее с собой.
12 апреля в 6 часов вечера у Андрея Павловича и Леонида Николаевича было первое свидание с поручиком Соколовским и капитаном Майером в присутствии Фомичева на
Шешеня должен был детально выяснить дальнейшую работу и проработать вопрос о дополнительном задании, которое дал французский лейтенант Донзо из военной миссии, которого специально послали в виленскую Экспозитуру для работы с Мосбюро. Донзо сказал, что работа с французами будет вестись только при его посредстве.
«Кап. Майер дальше начал развивать новый способ связи, который необходимо устроить, так как у нас не живая связь и не постоянная, а только временная и зависящая от малейших пустяков, которая может порываться на 2–3 м-ца и для того, чтобы в 1 м-ц они имели от нас материал или сведения или просто они могли бы передавать новое задание, деньги и т. п. через нашего человека, — то кап. Майер предложил такой способ: Мосбюро в Минске садит свое лицо, которое в районе Минск-границы заводит легально торговые дела с населением, товар к этой торговле даст Экспозитура, причем минское лицо заводит знакомства и среди знакомых крестьян в приграничной деревне и должно завербовать одного мужичка, обязанность которого будет только сообщать на польскую сторону в определенную деревню, определенному лицу /как будет условлено относительно деревни и лица на польской стороне после того, как у нас будет готово с минским лицом и пограничным мужичком/; мужичок обязан сообщать польскому лицу только то, что будет сказано ему минским лицом, т. е. «ко мне прибыло лицо из Минска, оно ждет с Вами свидания в такую-то неделю в таком-то месте на границе». Можно писать и записывать, что кап. Майер считает лучшим. Причем из 2-х недель месяца должны быть выбраны определенные дни, чтобы знать, к которому дню должен выехать на границу человек от кап. Майера. Минское лицо получает материал и все Мос. Бюро передает кап. Майеру в запечатанном пакете Штиля или от приехавшего из Москвы от Мосбюро. Получив пакет от минского лица, виленское лицо отдает пакет кап. Майера /задание, деньги, чернила и т. п. все, что для Мосбюро/—минскому лицу, говоря «пакет для пришедшего к вам с пакетом, который вы сдали мне» [182] .
182
ЦА ФСБ России. Д. Н-1791. Т. 8. Л. 108–109.
В ту же встречу состоялся разговор насчет поездки Фомичева в Москву по делам организации НС. Майер согласился на это без большого упорства, хотя сказал, что Фомичев ему нужен, так как он занимался изготовлением поддельных документов СССР для шпионов Экспозитуры.
На предложение о том, что работу в Москве по заданию француза Мосбюро предлагает поручить Фомичеву, Майер ответил, что это зависит от Фомичева и Мосбюро, ему все равно: кто бы ни работал, лишь бы была работа и ее результаты. Относительно поездки жены Фомичева Анфисы он ничего не имел против. Как он сказал, «ему до жены Фомичева нет никакого дела».
14 апреля в 7 часов вечера состоялась еще одна встреча с Майером, Соколовским и еще двумя офицерами из Варшавы. Один из них, по словам Майера, должен был его заменить, так как он подумывал выйти из работы разведывательного направления и перейти на научную работу, второй офицер прислан учиться ведению шпионской работы.
Разговор велся о дальнейшей работе и о расширении деятельности Мосбюро. Майер говорил, что работу надо ставить так, чтобы она планировалась не на месяц или два, а на более длинный период: один-два года. Направления надо давать самые разнообразные, используя все возможности, для чего надо неустанно вербовать людей с самой строгой проверкой. Причем если кто-либо из конфидентов или резидентов будет замечен в чем-либо провокационном, то с ним разделаются самым решительным образом. Вербуемых людей предлагалось выбирать таких, которые разбирались бы в порученной работе и были правдивы в даче сведений и материалов. Предлагалось собирать все, что есть нового в Красной армии.
В это свидание Майеру были даны книги и доклад. Книгам он очень обрадовался. Обсервацию Шпигеля по Западному фронту похвалил, говоря, что в ней есть и такие места, о которых он много сказал нам неприятного; приказы, в общем, хороши и ценны, но из них многие они уже имеют и жаль, что они в копиях, а не в подлинниках. На это было сказано: похищая подлинник, можно наверняка через некоторое время засыпаться, потому что слежка в штабах усилена. Майер согласился с этим, но просил по возможности доставать и подлинники.
Федоров и Шешеня получили от Соколовского документы и разрешение на ношение оружия. Леонид Николаевич получил документы на имя Шуркина Павла, а Федоров — на Павловского Андрея. Попросили Майера подготовить разрешающие документы на покупку револьверов.
На следующий день Шешеня попросил капитана Майера приготовить 500 долл, для поездки Федорова в Париж Майер обещал все сделать. 15 апреля в 2 часа дня на кв. Соколовского состоялось еще одно свидание с Майером. Ему были даны приказы по центру — МВС, ГАУ, Воздухфлоту, РВСР и Штабу РККА, которым он очень обрадовался и, наскоро просмотрев, заявил, что там много ценного и за этот материал он очень благодарит. После этого Майер передал Леониду Николаевичу документ на проезд по железной дороге в Варшаву, разрешение на покупку револьверов и деньги. Извинился за то, что достал не всю сумму, денег у него сейчас нет, а посланный в Варшаву офицер их не привез. В связи с этим он сам 19–20 апреля на Пасху поедет за деньгами. Ему была представлена смета денежных сумм на работу и жалованье для работников Мосбюро.
15 апреля вечером Федоров выехал из Вильно в Варшаву, куда прибыл 16 апреля утром. По приезде он позвонил Философову на квартиру (тел. 256-26), через час был у него. Объяснил кратко обстоятельства, вызвавшие необходимость поездки в Париж к Савинкову. Показал рекомендательное письмо лейтенанта Донзо французскому консулу. Поговорив подробно обо всем, Дмитрий Владимирович предложил ехать с ним в консульство, чтобы окончить все дела для поездки в Париж за два дня ввиду наступления праздников.
Во французском консульстве предъявили письмо Донзо и получили визу в Париж за 24 минуты. В тот же день получили и немецкую транзитную визу, а на другой день, 17 апреля, бельгийскую.
Л.Н. Шешеня прибыл в Варшаву на следующий день, 17 апреля утром. С вокзала направился, как условились с Андреем Павловичем, к Е.С. Шевченко. Его он застал еще в постели, спросил про Федорова и получил ответ, что он 16 апреля видел его днем, но, где он остановился, не знает. Посоветовал часов в 11 дня заглянуть в редакцию газеты «За Свободу», так как он наверняка оставил там свой адрес.
Шевченко предложил Леониду Николаевичу умыться и почиститься с дороги. Спросил, нет ли от Павловского письма для него. Шешеня сказал, что есть, и передал его Евгению Сергеевичу. Прочитав письмо, Шевченко спросил, что делает Павловский и где он находится. Леонид Николаевич ответил, что работает он в ЦК НС, состоит в нем членом и является начальником военно-оперативного отделения. На днях Павловский должен выехать на Юг России и на Кавказ к Аркадию Иванову и пробудет там скорее всего до половины мая.