Синдикат грехов
Шрифт:
КАЛЕБ
ПЛЮНЬ МНЕ В РОТ
Она великолепна.
Приятно наблюдать за ее способностью перевоплощаться в любую роль. Она засекла Максима за милю. Этот придурок хотел того, что ему не принадлежало, и сегодня это была она. Всю ночь она играла с ним, идеально подобранный комментарий здесь, чувственная улыбка там. Каждый раз, когда она наклонялась вперед, ее маечка опускалась ниже, открывая вид на декольте, но не настолько, чтобы показать соски, которые были скрыты под шелком.
— Мальчики, может, нам удалиться в гостиную, чтобы пропустить по стаканчику после ужина? — спросила Скар, невнятно произнося слова, как будто была пьяна. Она провела пальцем по моей груди, глядя на меня так, словно хотела бы оседлать мой член прямо здесь. Эта часть не была притворством. Мы ласкали друг друга всю ночь, и мой член был готов выскочить из штанов. Знание того, что мы собирались сделать с Максимом, только усложняло задачу.
— Ты присоединишься к нам, Максим? — спросила она, положив голову мне на плечо, ее волосы веером рассыпались по моей груди, напоминая о том, как она выглядит, когда я ее трахаю. — Повеселимся, — она наклонилась вперед, согнув палец в приглашающем жесте, и Максим беспрекословно подчинился.
Я взглянул на его телохранителей. Их позы расслабились примерно через тридцать минут после ужина, который был наполнен фальшивым смехом и поверхностными темами. Но это сослужило свою службу, заставив их опустить щиты.
— Там нет камер, — прошептала она.
Он провел языком по нижней губе, когда она подмигнула ему, и ярость забурлила в моих венах. Все тело Кенджи напряглось, и все это время он был нехарактерно спокоен. Нико всегда был молчалив, добавляя комментарии то тут, то там, но сегодня вечером он был болтлив. Занимательно рассказывал о братве.
— Я бы с удовольствием присоединился к тебе, милая, — ответил Максим, прежде чем обратиться к двум громилам за его спиной. — Вы двое оставайтесь здесь. Закажите себе что-нибудь.
Улыбка угрожала расползтись по моему лицу, но я сдержал ее.
Холл был темным и уютным. Деревянные панели покрывали каждый дюйм пространства, слабое освещение давало достаточно света, чтобы разглядеть человека, сидящего в кожаном клубном кресле напротив. И Скар была права. В этой комнате не было ни камер, ни микрофонов, и она звуконепроницаемая.
Я сел в мягкое кресло, усадив Скар к себе на колени. Обхватив ее лодыжки, я развел ее ноги в стороны, мои большие пальцы уперлись в изгиб ее бедер. Она напряглась на долю секунды, прежде чем растаять от этого прикосновения.
Я потянул зубами за мочку ее уха, наслаждаясь прерывистым дыханием.
—
— Она тот еще экземпляр, Калеб. Ты не думал о том, чтобы разделить ее с кем-нибудь? — спросил Максим, практически пуская слюни от полученного представления. От его вкрадчивого голоса у меня зачесалась кожа, и я крепче сжал Скар.
— Скар, милая, почему бы тебе не принести нам чего-нибудь выпить? — спросил я, встретившись взглядом с Максимом, когда провел языком вверх по ее горлу, наслаждаясь соленым вкусом ее кожи.
Она послушно поднялась, и громкий хлопок моей ладони, шлепнувшей ее по заднице, эхом разнесся в маленьком пространстве. Ее голова дернулась в мою сторону так быстро, что я удивился, как она не сломала себе шею. Я подавил смех, прежде чем она добавила меня в свой список людей, которых убьет сегодня вечером.
— Что вы предпочитаете сегодня, джентльмены? — спросила она, направляясь к тележке с напитками и еще больше покачивая бедрами. Она выжидающе посмотрела на Максима, изогнув идеально ухоженную бровь.
— Давай выпьем текилы. Подсел в последнее время. У моего нового делового партнера есть клуб в Тусоне, где подают лучшую текилу, — ответил он.
Волосы у меня на затылке встали дыбом. Было ли его внимание к Скар чисто из похоти, или на Западном побережье что-то случилось, и он узнал, что у нас там есть контакты? Если комментарий и заставил Скар занервничать, она этого не показала. Ее черные ногти обхватили горлышко бутылки текилы в форме человеческого сердца.
Я с восторгом наблюдал, как она оседлала Нико. Вожделение заструилось по моим венам, когда она приподнялась на коленях, черная ткань ее штанов туго натянулась на ягодицах. Ее большой и указательный пальцы поднялись и раздвинули губы Нико, слегка откинув его голову назад.
— В таком случае испанский тост как нельзя кстати. Arriba, abajo, al centro y pa'dentro[1], — сказала она, поднимая бутылку вверх и вниз, прежде чем сделать глоток.
Мой пульс ускорился, а член затвердел, когда она выплюнула жидкость в его ждущий рот. Большие руки Нико схватили ее за бедра с такой силой, что остались бы синяки, его татуированные пальцы задели край ее упругой задницы. Она наклонилась, втягивая нижнюю губу Нико в свой рот.
— Черт, укуси меня сильнее, — простонал мой брат, прижимаясь к ней.
Она, очевидно, подчинилась, потому что, когда она встала позади Кенджи, Нико поднял голову. Выражение его лица напоминало блаженство после оргазма, а губы были испачканы кровью. Он провел по ране и с благоговением уставился на жидкость, прежде чем перевести взгляд на женщину, которая ее нанесла.