Шрифт:
Всякое может случиться в жизни. И даже такое, во что бывает трудно поверить. Кто-то выживает в авиакатастрофе, в которой при здравом размышлении выжить нет ни одного шанса, кто-то падает с девятого этажа и не ломает ни одной кости. А кто-то… Впрочем, начать придётся издалека.
История эта случилась в канун Нового года в одном из средней величины городе со среднестатистическим населением. Была там самая обычная больница со всеми полагающимися ей отделениями – приёмной, хирургией, реанимацией и… с моргом – одноэтажным зданием из красного кирпича с окнами, густо закрашенными изнутри белой краской.
В
– Да брешут они всё, – сказал, махнув рукой, Виталий. – Не знают уж о чём и писать, писаки. Одну и ту же историю, которая тысячу раз опровергнута, вертят и вертят, даже не удосуживаясь поменять хоть какие-нибудь детали. И находятся же дураки, которые продолжают в неё верить. Я просто поражаюсь на них.
– Да почему сразу брешут-то? – возмутился Сергей, вытаращив на Виталия глаза. – Случаев таких немало в литературе описано. Правду от вымысла отличить, конечно, порой и трудно. Но кто по-настоящему захочет, тот обязательно получит правильные ответы.
– Прямо покойники воскресают в морге? – продолжал упорствовать Виталий, смеясь и ища поддержку среди других мужчин, сидевших за столом в ординаторской. – И видео есть? Покажи. Я вот, представляешь, сколько ни искал, ни одного найти так и не смог.
– Видео, может, и нет, но случаи такие происходили, точно тебе говорю. Один вот в две тысячи четырнадцатом году. Некий Уолтер Уильямс умер в возрасте семидесяти восьми лет и очнулся только в морге, когда его стали готовить к бальзамированию.
– Ага. Вот так прямо и воскрес, – засмеялся Виталий.
– Да, прямо вот так. Похожий случай был и с восьмидесятилетней Милдред Кларк. Тоже только в морге очнулась. Могу ещё кучу чего вспомнить. И это не говоря о тех, кто вставал на своих похоронах прямо из гроба.
– Ух ты, страсти-то какие. Я смотрю, ты прямо фанат подобных историй. Даже имена и фамилии помнишь. Поменьше телевизор смотри. И в интернете поменьше ройся. Та ещё помойка.
– Да даже термин такой есть, – не мог успокоиться Сергей. – Синдром Лазаря называется. И серьёзные учёные ведут статистику таких «воскресений». С тысяча девятьсот восемьдесят второго и по наше время зафиксировано шестьдесят пять таких случаев. И двадцати двум из «воскресших» удалось выжить.
– Бред, – продолжал отрицать Виталий. – Знаем мы этих британских учёных и статистику эту, придуманную фантастами от журналистики. Допустим, даже кто-то однажды и очнулся в морге. Ну сколько может прожить мозг без доступа достаточного количества кислорода? Да покойник сам же и пожалеет, что не умер, потому что остаток жизни придётся провести овощем. Это только в кино они оживают и тут же начинают бегать и соображать, а нормальные люди, наоборот, в обморок падают, как только их видят.
– Не скажи, – снова возразил Сергей. – Рекордное время, после которого признанный мёртвым человек возвращался к жизни, составляет семнадцать часов. Само собой, сознание «воскресшего» долгое время ещё будет довольно спутанным. Вряд ли он сумеет провести чёткую грань между реальностью, в которой оказался, и памятью о том, что недавно умер. Наверное, всё ему будет казаться чем-то вроде сна. Тут я не спорю. В кино несколько преувеличивают. Но это же искусство. Гипербола. Это понимать надо и учитывать.
– Ну всё, Виталь, прекращай, – нахмурившись, заключил Сергей. – Тебе только книги писать. А мне не надо втирать.
– А я вот новость неделю тому назад читал, – вступился за Сергея Андрей Алексеевич, самый старший в компании. – В одном морге в Турции установили в холодильных камерах датчики движения. Ну, на случай, если вдруг труп оживёт, по ошибке которого сунули в холодильник.
– Вот ещё один, – тяжело вздохнул Виталий. – Андрей Алексеевич, вот у вас практика прозекторская больше, чем я живу. Скажите, были у вас такие случаи или нет? Или, может, у коллег ваших, с которыми вы хорошо знакомы? Ваш отец тоже был медиком, так ведь?
– У меня, допустим, и не было. От коллег и от отца своего, царство ему небесное, ничего подобного я тоже не слышал. Но знаете, что я вам скажу…
– Что?
– Это ведь как у профессиональных лётчиков или космонавтов. Многие из них видели НЛО, но мало кто открыто говорил об этом, потому как, скажи кому, и если до начальства дойдёт, то сразу человека и спишут по причине психического расстройства. Я сам бы никому рассказывать не стал, если бы со мной такое случилось. За сумасшедшего ведь примут. Да к тому же врачу, который ошибочно признал человека умершим, неслабо так предъявить могут. Тем более если пациент очнулся, а минут через двадцать снова коньки отбросил. А вероятность такого исхода достаточно велика. Такие случаи лучше держать в тайне.
– А кстати, – вклинился в разговор четвёртый участник, санитар Вадик, забежавший в анатомичку из хирургии. – У меня товарищ один патологоанатомом в областном центре работает. Так он мне историю рассказывал недавно, что пришла им холодильная камера на тридцать шесть отделений. Как раз из Турции. Датчиков, конечно, там не было, но были в ячейках педали, предназначения которых они долго не могли понять. А инструкция только на турецком имелась. Еле разобрались. И оказалось, что это педаль для того, чтобы открывать ячейку изнутри. Представляете? Зачем бы это покойнику?
– Да-да, – снова оживился Сергей. – Про педали эти в статье тоже было написано. Зря ведь делать не станут. А?
– Да ну вас, – опять возмутился Виталий и встал из-за стола. – Пойду я. Надо ещё по торговым полазить. Времени девятый час. Вдруг где скидки какие будут. В общем, с наступающим вас всех. Встретимся третьего января. Надеюсь, выживут все.
– Да уж, – замотал головой санитар. – После Нового года, как обычно, работы будет по горло. Покойники посыплются, как по осени груши. Мне тоже пора. Пока, мужики. С наступающим.
Когда Вадик и Виталий вышли, в комнату вошёл Павел, санитар морга, на долю которого выпала ночная смена в этот Новый год.
– Приветствую, – козырнул он Андрею Алексеевичу и Сергею.
– Привет, Борода.
– Чего возбуждённые все такие? – поинтересовался он, снимая пальто.
– Про трупы оживающие поспорили, – усмехнулся Сергей. – Но к общему согласию по этому обстоятельству так и не пришли. У тебя не было случаев таких?
– Бог миловал, – потёр озябшими ладонями Павел, усаживаясь за стол. – А у кого-то имеется такой опыт?