Синдзи-кун: никто не уйдет обиженным
Шрифт:
— У нас примерно минут десять до того момента, пока они доберутся до нас — говорит старичок: — Десятый из Мечников Асур был самым быстрым, вот потому он и … — тут старик кивает взгляд на тело у нас под ногами: — самым первым и помер — констатирует он.
— Но остальные победы не будут такими легкими, Дурга — предупреждает меня он: — и хотя я, черт побери, совершенно не понимаю почему ты не починяешься кодовым фразам и даже диагностику ошибок провести не могу…
— Так не должно быть — присоединяется к нему другой из ученых: — она или функционирует исправно, полностью, как и должна быть, или совсем не должна работать. Ты что-то напутал!
— Сам знаю! — огрызается старик: — но ты же сам видишь что происходит! А у нас нет времени! С ней
— Ты с ума сошел! — возражает ему оппонент: — Она! С ней! Нет никакой «она» или «с ней»! Это — вещь! Это — инструмент! Это наш клинок! Ты еще с трусами своими договорись!
— Полегче — предупреждаю я: — сам ты вещь. Сейчас как дам в лоб — полетишь вверх тормашками. Кроме того, я — мужского пола, господа ученые.
— Вот! Вот! — потирает руки старичок, словно и не слышит меня: — вот! Этого в ней не было заложено! Поистине, есть многое на свете, друг Гораций…
— Что и не снилось нашим мудрецам — заканчиваю я фразу: — я понял, вы — мои галлюцинации.
— Это почему еще? — обижается старичок и я терпеливо объясняю почему. Во-первых, загибаю палец я, если бы я все-таки попал на Курукшетру и вы на самом деле древние боги, а ты, с козлиной бородкой — Шива Петрович… Шива Пурушевич — морщась, поправляет меня старик и я киваю. Хорошо. Не суть. Суть в том, что мои галлюцинации знают то, что знаю я и не больше. Вот откуда индуистским богам знать Шекспира, а? Какого такого Шекспира — недоуменно моргает старик, никакого Шекспира мы не знаем. Ну как же, а фраза про Горация и … — говорю я, но оппонент старика поднимает руку и говорит, что его так зовут. Гораций. Хорошо — не сдаюсь я, но имя! Имя-то явно не местное… и у вас отчества! А этот — киваю на тело у нас под ногами — как там его? Савелий Иннокентьевич — с готовностью подтверждает старичок Шива, Десятый из Великих Мечников Асур. Бред — говорю я. Согласен — подтверждает Гораций и указывает на меня старику Шиве. Видишь, говорит он, видишь, до чего эти твои увлечения довели? Мы все умрем тут только потому, что ты, видите ли, веришь в свободу воли и придумываешь смешные розыгрыши своим куклам. Вот просто признайся, что ты запрограммировал весь этот нелепый эпизод, признайся и покончим с этим. А знаешь, ты можешь даже не признаваться, продолжает Гораций, шутка уже не смешная. Просто дай ей команду в конце концов! А потом, если мы все останемся живы, клянусь — я забуду о твоей дурной попытке пошутить и не припомню это тебе ни словом и остальные тоже, верно? Хор нестройных голосов подтвердил что припоминать Шиве его глупую шуточку никто не будет.
В ответ старик Шива клялся и божился что он ничего такого не программировал и что вообще «эта вот» — тут он тыкал в меня рукой, была создана с чисто утилитарными целями, и задача у «этой вот» (тут он опять тыкнул в меня пальцем) была только одна — уничтожить армию асуров. Все. Никаких «помыть посуду» или там «быть мне хорошей женой». Никаких дистанционных игр с аватарами и расщеплением миров для продления удовольствия и не надо на меня так смотреть, Вишну, а то я не знаю…
Так — сказал я и все замолкли и повернулись ко мне. Я еще раз достал фоточки Майко и Читосе и пустил их по рукам. Пока пантеон разглядывал фотографии я откашлялся и огляделся. Армия асуров приближалась с довольно приличной скоростью, у нас не так уж и много времени. Вернее — у вас не так уж и много времени, сказал я, и в ваших же интересах помочь мне найти этих двоих на этой вашей Курукшетре.
— Это же… — сказал один из них, разглядывая фотографию, но на него шикнули. Хорошо — сказал я, если вы согласитесь мне помочь, то я помогу вам с этой — тут я кивнул на облако пыли, которое подняли асуры, спускаясь к холмов — проблемой.
— По рукам — сказал Шива Петрович: — мы отведем тебя к ним, тебе только надо защитить нас от армии асуров Махиши.
— … что ты говоришь! — прошипел Гораций и Шива Петрович тут же поправился: — если ты уничтожишь армию асуров Махиши!
— И самого Махишу! — добавляет Гораций.
—
— Ладно — легко соглашаюсь я. Вообще я обычно не заключаю такие вот сделки, где условием исполнения договора является убийство разумных существ, но сейчас я совершенно точно уверен что все это — мои галлюцинации. Игры подсознания в моем собственном карманном мире. А значит, если соглашаться с собственным подсознанием — то можно и найти что-то, чего ты сам не замечаешь. Вполне может быть, что подсознание знает где находятся Читосе и Майко.
— И чтобы подольше помучались! — добавляет Гораций к условиям нашего контракта: — так, чтобы покровавей!
— Давай-ка мы с тобой уже по рукам ударим — поворачиваюсь я к Шиве Петровичу: — а то так и до «а еще трахни их всех перед смертью» дойдем.
— А можно было? — оживляется Гораций: — жаль…
Глава 9
Глава 9
Наконечник копья, окутанный зыбкой дымкой, дезинтегрирующей все, к чему ни прикасается — проносится совсем рядом с моей щекой. Листовидная форма и острая заточка граней напоминают ассегай, но только формой наконечника — древко в отличие от легкого ассегая — длинное и мощное. Господа асуры не ведут долгих переговоров, уверены в своих силах и последовательны в своих действиях. Никакие «Давайте поговорим» и «Я уверен, что мы сможем найти решение» — их не интересуют. Они действительно хотят убить меня. Как говорит Шива Петрович (он же Пурушевич), они хотят убить и академиков, но в данный момент времени мне это кажется слегка вторичным. Сейчас один из асуров старается снести мне голову своим копьем, действуя им как алебардой, орудуя листовидным наконечником как лезвием нагинаты.
Я перемещаюсь чуть вперед и в сторону, отбивая очередной удар основанием ладони и гадая, что такого им сделали эти на вид безобидные старички. С другой стороны, может они — местные Мегнеле и по ним справедливый суд плачет вместе с виселицей, учат же не делать поспешных выводов по внешности, мало ли что бородка козлиная и на интеллигента похож, может он дьявол во плоти, маньяк и убийца. И некрофил до кучи. По господину Масадзи Китано ну никак нельзя было сказать, что он такая вот скотина — вполне себе средний японец, никаких тебе рогов и копыт, запаха серы или там языков пламени изо рта. Так что …
Что-то ударило меня в спину. Я опускаю взгляд и вижу торчащее из груди лезвие. Это не ассегай копейщика, который сражается со мной, это что-то другое.
— У нас был поединок — поясняю я ударившему меня в спину: — один на один, как и учил меня пой папочка. А вмешиваться в поединок — нехорошо… — в этот момент жуткой силы удар отбрасывает меня назад и в сторону, мир крутиться перед моими глазами и все исчезает…
Открываю глаза. Моргаю несколько раз. Обнаруживаю, что мой рот забит сухой травой и пытаюсь понять, где я и вытащить изо рта траву. Не получается. Тело как будто закаменело — я его не чувствую, не могу пошевелится. Боли нет, но нет и других ощущений. Я как будто парализован от шеи и ниже. И ни черта не вижу! Запаниковать я не успел — вдруг трава и земля, бывшая совсем рядом — начала удаляться от меня.
— Вот она — ваша защитница! — кричит кто-то совсем рядом, практически мне в ухо. Я скашиваю глаза вбок и вижу руку, которая держит меня за волосы, чуть дальше — того самого копейщика с ассегаем. Но не это выбивает у меня почву из-под ног и спирает дыхание, нет. А то, что я болтаюсь в руке у него как игрушка. Потому что у меня нет ног. И не только ног. Рук тоже нет. Много чего нет. Вообще проще сказать, что у меня есть. А у меня осталось только голова, которую сейчас за волосы поднимает копейщик, выкрикивая какие-то обидные фразы про Шиву, несправедливость мироздания и собственное величие.