Сингомэйкеры
Шрифт:
Она замедляла шаг, уже осматриваясь в поисках свободной лавочки, где будет терпеливо ждать, наши пути пересекаются под углом в девяносто градусов, даже не взглянула на меня, лишь остановилась, давая пройти, чересчур выгляжу напористым, а я улыбнулся и сказал ей почти шепотом:
– Сто долларов за минет вон в том авто, хорошо?
Она в негодовании посмотрела мне в глаза, затем бросила взгляд на машину.
– Это вон та, с темными стеклами?
– Да, – сказал я.
– У меня не больше десяти минут, – предупредила она все еще с холодком.
–
К машине она прошла, настороженно оглядываясь и делая вид, что идет мимо. Я открыл левую дверцу, девушка скользнула на сиденье, я обошел машину и сел за руль.
Сказать, что уложился в пять минут, – признать, что не так уж и приспичило. Уложился в минуту, а пока она вытирала рот и подкрашивала губы, я вытащил две сотенные.
– Держи. Здесь и бонус. Ты мне здорово помогла.
Она взяла деньги, улыбнулась.
– Спасибо, ты очень щедрый.
Но, прежде чем выйти, она быстро стрельнула глазами на людей вокруг памятника, на выходящих из метро, лишь потом выскользнула из машины.
Поток по Тверской плотнее плотного, я подавал машину назад по миллиметру, всякий раз ожидая, что вот-вот заденут, и, когда наконец получил пространство для выезда, успел увидеть, как из метро вышел парень с букетом цветов, а девушка с красной сумочкой ликующе бросилась ему на шею.
Я вклинился в поток, мозг в самом деле чист и ясен, освободившись от волн бьющих в него сексуальных требований, снова готов работать, работать, работать с удвоенной энергией. Девчонка тоже счастлива, получив двести долларов за минуту помощи незнакомому мужчине, в то время как эта услуга стоит от силы двадцать долларов, и вообще хороший мир создаем, с хорошими правилами и человечным отношением друг к другу!
Глава 12
Сегодня мне в очередной раз положили распечатки с графиками и показателями, которых мир достигнет к 2050 году. Их много, по разным отраслям экономики, по биржевым показателям и пр., пр., пр. Эти данные регулярно публикуют в солидных изданиях, откуда они перекочевывают в газеты и на телевидение, их помещают в инете, обсуждают видные экономисты.
Когда раньше попадались на глаза, я смутно чувствовал некую неправильность, но работы всегда выше головы, да и мое дело задавать вектор развития, а подсчитывание, когда и сколько будет произведено, добыто или потрачено, – занятие для математиков. Вот только хоть и не математик, но чувствую некую и очень большую неправду.
Именно большую, слишком большую, чтобы отнести к погрешности в вычислениях. Погрешности бывают на доли процента, а в случае с нашими специалистами – на сотые доли. Доморощенные аналитики при небольших фирмах могут ошибаться по-крупному на целых один-два процента, что очень много, однако не оставляет ощущение, что наши эксперты выдают прогнозы, где показатели вообще высосаны из пальца.
Подозрение, что это не ошибка, а намеренное деяние, постепенно укреплялось в мозгу. Пару недель я пытался разобраться сам, придумал даже некую конспиралогию, группу заговорщиков
Он выслушал внимательно, но я ощутил себя разочарованным: сперва взгляд был острым, как лазерный луч, что прожигает бронированные плиты, затем потух, а сам Макгрегор рассматривал меня с ленивым интересом, как мудрый дед слушает лепет внука о страшных жуках, которые он видел в траве.
Когда я закончил, он улыбнулся и сказал отечески:
– Все хорошо, Юджин. У вас есть чутье, я рад за вас. Это не ваше поле деятельности, но вы неправильность не увидели, а именно учуяли! Это очень ценное свойство.
– Вы, – спросил я осторожно, – возьмете это под свой контроль?
Он покачал головой.
– Там все под контролем.
– Но эти графики…
– Простая проекция, – закончил он спокойно. – Экстраполяция. Мол, сейчас у нас такой-то прирост вэвэпэ и потому столько-то в стране машин и телевизоров, а через тридцать лет будет машин и телевизоров столько-то… Вы правы, это ерунда. Настоящие специалисты экстраполяцию не считают ни надежным инструментом, ни вообще инструментом. Но, Юджин, вы уж просто поверьте, так надо.
– Так считать? – спросил я туповато.
Он усмехнулся.
– Демонстрировать такие графики.
– Но это же давать неверное представление о будущем?
Он кивнул, взгляд на миг стал острым, даже добрая отеческая улыбка коснулась его тонких губ.
– Да. Вы правы. Спасибо, Юджин, идите работайте.
Я вышел, подавленный и ошарашенный, то ли я совсем дурак, то ли от меня скрывают что-то совсем уж очевидное. Но и в этом случае я дурак: должен бы разобраться.
По коридору быстро шел навстречу Генрих Штейн, сопровождаемый Вульфом и Гадесом, они что-то пищали виновато, Штейн рубил воздух рукой и взревывал, устраивая разнос, а при видя меня велел быстро:
– Юджин, у меня для вас работа. Следуйте за мной… Да-да, утро доброе!
Я включился в его свиту, работы не боюсь, хотя уже предпочитаю получать кайф от реализации собственных задумок. Штейн сказал на ходу Вульфу:
– В инете все чаще появляются статьи о возможности бессмертия! Не забывайте реагировать немедленно.
– Да-да, шеф, – ответил Вульф угодливо. – Вы только скажите как? С газетами я запросто, но как с инетом?
– Вам и такое подсказывать? – удивился Штейн грозно.
– Планирую, – сказал Вульф поспешно, – запустить интервью с учеными, развенчивающими этот бред.
– А фильмы? – спросил Штейн резко. – Как сказал дедушка Ленин, кино – величайшее из искусств для простого народа!
– Спонсируем! – ответил Вульф клятвенно.
– Достаточно?
– В самом полном объеме, – поклялся Штейн. – Даем даже больше, чем просят! Правда, ни один из великих режиссеров не соглашается на сотрудничество, да и топовые актеры отказываются, зато другие хватают охотно.