Сингулярность
Шрифт:
Через несколько минут мы вышли на смотровую площадку. Яркий свет ударил по глазам. Привыкнув к нему, мы обнаружили перед собой панораму с захватывающим видом.
— Какая красота! – заметила Дин.
— Да, это прекрасно. Но надо торопиться. Думаю, мы еще успеем налюбоваться.
Обойдя по окружности, я нашла искомое – лестницу на козырек крыши.
— Крепи к себе все свои вещи, чтобы было надежно и удобно. Возможно, это последнее место, где можно безопасно использовать одновременно обе руки и ноги.
Также концы нашей так называемой веревки мы пристегнули за ремни друг друга.
Сначала я преодолела
Когда та была на месте, я позволила себе осмотреться. Дальше лестница обрывалась.
— Здесь у нас мало шансов. Надо лезть на самый пик. Мы закрепимся там ремнями. Во-первых, появится пространство для обороны, а, во-вторых, мы будем надежно притянуты друг к другу, и в момент перехода в любом случае будем вместе.
— Боже, как высоко!
Дин легла на карниз пластом.
— Не смотри вниз.
— Стараюсь.
— Я сейчас отстегну тебя. Будь осторожна. Когда я буду наверху и закреплюсь там, я подам знак. Отцепишь от лестницы ремень и пристегнешь к себе. Тебе будет легко и безопасно подняться. Поняла?
— Да.
Крыша была, кажется, из черепицы. Я не очень разбираюсь в строительных материалах, поэтому точно сказать не могу. Главное, там было, за что зацепиться и куда поставить ногу. Страх сорваться давил на разум, вселяя неуверенность в своих действиях. Тем более дул не слабый ветер. Успокаивала только мысль, что если я сорвусь, лететь мне обратно до смотровой площадки, не ниже. Но и за эти десять метров можно сильно покалечиться.
Вторая моя фобия состояла в том, чтобы за это время не вернуться домой, оставив лучшую подругу на растерзание. Последнее давало мне повод для максимальной быстроты моего маневра.
Добравшись без приключений до пики, я попробовала ее на прочность. Удостоверившись, что она выдержит наш вес, хотя точно это станет ясно позже, я закрепила на ней несколько соседних от меня ремней, оставив себе немного свободного пространства для дальнейших манипуляций. Свесившись вниз, я помахала Дин.
Та начала свой подъем по ремням, пользуясь ими, как веревочной лестницей, вставляя ноги в кольца и продвигаясь по ним вверх. За ней волочился шлейф из уже пройденных «ступенек».
Когда белая, как простыня, подруга возникла рядом, цепляясь дрожащими руками за пику, я помогла ей закрепить на той ремень.
Все мы тяжело дышали, но улыбались своей маленькой победе.
— Вот тут на самом деле замечательный вид, не правда ли? – постаралась я ее подбодрить.
— О да!
— Море, как ты и хотела.
— Босфор…
Шикарная панорама лежала перед нами, заставляя вглядываться в миллионы индустриальных деталей.
Стамбул – это один из древнейших городов на карте нашего мира. Он разросся на десятки километров вдоль берегов, открывая нашему взору консолидацию многих веков развития культуры, которая представила все свои аспекты в архитектуре построек. Огромный широкий и, если мне не изменило зрение, двухэтажный мост, пересекал пролив, объединив исторический застроенный центр с более новыми районами.
— Мост основательный. По-моему, он двухэтажный.
— Да? Плохо видно, но он очень толстый. Похоже, что в середине окна что ли. Может, тоннель закрытый.
— А дома так близко друг
— Ага, а мы еще ругаемся на наши кварталы новостроек.
Вокруг башни впритык, как я уже упоминала ранее, были построены современные здания разного вида. Что самое интересное, все они имели крыши красного цвета и всех его оттенков. Видимо, чтобы не нарушать услады глаз безвкусным разноцветием. В разных местах города, то там, то тут, виднелись узнаваемые силуэты мечетей. Сквозь плотную застройку иногда проступала кровеносная система города — дороги, уставленные безжизненными машинами. Бросалось в глаза скудное количество растительности, кое — где проглядывающей, но оккупированной зданиями. Тем не менее, все вокруг было ярким и впечатляющим. Приморские южные города всегда вызывали особый трепет. Когда я изучала пейзажи в интернете, меня непреодолимо влекло желание посетить их.
Вот только кто-то услышал и исполнил мои мечты. Конечно, в очень своеобразной и извращенной манере.
— Перекусим?
— Давай.
Пока мы доедали свои «Сникерсы» и запивали их последними каплями воды, наслаждаясь видом загадочного восточного Стамбула, солнце наметило свой путь к горизонту, непреодолимо и бесповоротно двигаясь к нему. Тем самым, сводя к нулю наши шансы на возвращение домой до заката.
Проверив крепление ремней, я достала магазины с патронами и торжественно вручила их моему оруженосцу.
— Будешь подавать, когда я скажу. Держи крепко.
— Хорошо.
— Вся надежда на это оружие.
— Да поняла я.
— Когда они будут появляться с твоей стороны, дергай за ремень и кричи мне «справа» или «слева». Относительно меня.
— Их что, будет много?
— Может быть и так.
Дин заметно нервничала. Как и я. Ее глаза буквально стали круглыми от страха.
— Не бойся. Паника – наш враг.
Как только солнечный диск стремительно скрылся за горизонтом, как и во всех теплых странах, александрит потеплел. Я взглянула на него и увидела, что камень начал окрашиваться бурым цветом, излучая свет и знаменуя приход тьмы.
— Скоро. Готовься.
— Боже мой. Хоть бы одну молитву знать! – воскликнула в страхе Дин.
— Она не поможет.
— Но я все-таки выучу… Если вернусь домой.
— Вернешься.
Стало заметно холоднее за счет морского прохладного ветра. Мы одели кофты. По карманам я рассовала магазины, в руки взяла пистолет и сняла его с предохранителя. Мы заняли позиции, прикрывая друг другу спины, и в ожидании замерли, сохраняя молчание.
Александрит горел на груди, обещая оставить отметину и предвещая скорую встречу.
Из нутра башни послышался вой — скрежет, сначала приглушенно, потом все ближе и пронзительнее, выворачивая и оголяя наши нервы. Стук и грохот сопровождал эти страшные звуки, вселяя осознание неизбежности конца.
Я почувствовала, как Дин схватила мою левую руку и сжала ее в немой просьбе о поддержке и помощи.
— Все будет хорошо.
Будто опровергая мои слова, во мраке на краю крыши возник чудовищный силуэт, выпрямляясь во весь рост и группируясь для прыжка.
Раздались первые выстрелы, и рука Дин дрогнула в моей ладони. Девушка зашевелилась, стараясь вывернуться и посмотреть на объект моего обстрела, но тот уже опрокинулся вниз, настигнутый пулей.