Синхронистичность: акаузальный, связующий принцип

Юнг Карл Густав

Берем три спичечных коробка, в первый помещаем 1000 черных муравьев, во второй - 10 000, в третий - 50. В каждый коробок помещаем по одному белому муравью. В каждом коробке просверливаем дырочку, маленькую настолько, что в нее может протиснуться только один муравей. Из каждой коробочки первым выберется белый муравей.

903 Шансов на то, что это произойдет именно так практически нет. Даже в первых двух случаях вероятность составляет 1 : 1000x10 000, что означает, что такое совпадение может иметь место один раз на 10 000 000 случаев. Невероятно, чтобы кому-нибудь удалось стать свидетелем этого. Но в моем статис­тическом исследовании три выделяемых в астрологической традиции соединения сошлись именно самым невероятным способом.

904 Однако, точности ради, следует сказать, что из коробка первым вылезает не тот же самый белый муравей. То есть хотя всегда имеет место лунное соединение и оно всегда является "классически" решающе важным, тем не менее, это все разные соединения, потому что луна каждый раз соединя­ется с другим партнером. Разумеется, существуют три основ­ных компонента гороскопа, а именно асцендент, или градус восхождения зодиакального знака, который характеризует мо­мент, луна, которая характеризует день, и солнце, которое характеризует месяц рождения. Поэтому, если мы рассмотрим только первые две партии,

мы должны предположить наличие в каждом коробке двух белых муравьев. Эта поправка повыша­ет вероятность совпадения лунных соединений до 1 : 2 500 000. Если же мы примем к рассмотрению и третью партию, то вероятность совпадения трех классических лунных аспектов составляет 1 : 62 500 000. Первая пропорция важна даже сама по себе, поскольку она показывает очень низкую вероятность совпадения. Но совпадение с третьим лунным соединением настолько поразительно, что похоже на подтасовку в пользу астрологии. Стало быть, если было бы установлено, что резуль­тат нашего эксперимента имеет значительную - то есть боль­шую, чем простая случайность - вероятность, то точность астрологии была бы доказана как нельзя более лучше. Если же цифры, напротив, оказываются в пределах ожидаемой случай­ности, то они не подтверждают заверения астрологов, а просто случайно имитируют идеальный с точки зрения астрологов результат. С вероятностной точки зрения это есть ни что иное, как случайный результат, и тем не менее его можно назвать "смысловым совпадением", исходя из того факта, что он оправ­дал ожидания астрологов. Это и есть то, что я называю синхронистическим феноменом. Статистически значимое ут­верждение относится только к событиям, которые случаются регулярно, и если его принимают за аксиому, то все исклю­чения из правила просто отбрасываются. В результате появля­ется обычная усредненная картина естественных событий, но не истинное изображение мира таким, каков он есть. Однако исключения - а мои результаты являются исключениями, и к тому же самыми невероятными - так же важны, как и правила. Если бы не было исключений, то даже статистика не имела бы смысла. Нет такого правила, которое было бы истинным при любых обстоятельствах, потому что мы живем в реальном, а не статистическом мире. Ввиду того, что статистический метод выдает только средние результаты, он создает искусственную и исключительно концептуальную картину реальности. Вот почему для полного описания и объяснения природы нам необходим дополнительный принцип.

Если мы сейчас вспомним результаты экспериментов Рейна и особенно тот факт, что они в значительной степени зависели от активного интереса субъекта [80] , то мы можем считать то, что случилось в нашем случае, синхронистическим феноменом. Статистический материал показывает, что имела место как практически, так и теоретически невероятная комбинация слу­чайностей, самым поразительным образом совпавшая с тради­ционными ожиданиями астрологов. Такое совпадение настоль­ко невероятно и невозможно, что никто не рискнул даже предположить что-либо в этом духе. Дело действительно выглядит таким образом, будто статистический материал был подтасован с целью получения положительного результата. Необходимые для синхронистического феномена эмоциональ­ные и архетипические условия были уже заданы, поскольку я и моя сотрудница конечно же были живо заинтересованы в результате эксперимента, не говоря уже о том, что вопрос синхронистичности занимал меня в течение многих лет. Мне кажется, что имело место следующее событие (которое, веро­ятно, происходило довольно часто, если принять во внимание древность астрологической традиции): мы получили результат, который, скорее всего, до нас получали уже многие. Если бы астрологи (подавляющее большинство их них) больше уделяли внимания статистике и оценивали справедливость своих толко­ваний с научной точки зрения, то они уже давно обнаружили бы, что их утверждения основаны на очень ненадежном фунда­менте. Но я полагаю, что в их случае, так же как в случае со мной, существовало тайное, молчаливое, взаимное согласие между материалом и психическим состоянием астролога. Это соответствие просто случилось, как любое приятное или неприятное происшествие, и я сомневаюсь, что наука сможет доказать, что оно является чем-то большим. [81] Совпадение может ввести человека в заблуждение, но нужно быть очень уж толстокожим, чтобы не поразиться тому факту, чтобы из пятидесяти возможностей три раза выпали именно те, которые традиционно считаются типичными.

80

Сравни с G. Schmiedler, Personality Correlates of ESP as Shown by Rorschach Studies. Автор указывает, что те, кто верит в возможность ЭСВ, получают результаты даже лучше ожидаемых, в то время, как те, кто в него не верит, получают отрицательные результаты.

81

Как показывает моя статистика, чем больше цифры, тем более расплывчатый результат. Поэтому вполне вероятно, что при дополнительном сборе материала результат уже не был бы таким. Поэтому мы должны удовлет­вориться этим явно уникальным lusus naturae, хотя его уникальность ни в коей мере не противоречит фактам.

 Словно желая сделать этот поразительный результат еще более впечатляющим, мы обнаружили, каким образам был использован бессознательный обман. Поначалу, работая со статистическими данными, я сбился с пути из-за многочислен­ных ошибок, которые, к счастью, вовремя обнаружил. Когда я решил эту проблему, я забыл упомянуть в швейцарском издании этой книги, что сравнение с муравьями применительно к нашему эксперименту уместно только в том случае, если подразумевается присутствие двух или трех белых муравьев в каждом коробке. Это значительно увеличивает вероятность наших результатов. Затем, в самую последнию минуту, профессор Фиерц, в очередной раз проверяя вероятность результатов своих расчетов, обнаружил, что был введен в заблуждение фактором 5. Вероятность наших результатов увеличилась еще больше, хотя они и не достигли того уровня, который можно было бы рассматривать вероятным. Все ошибки имеют тенденцию преувеличивать результаты в пользу астрологии и усиливают подозрение насчет жульни­чества и подтасовки фактов. Это подозрение настолько оскорбительно, что те, к кому оно относилось, предпочли даже не отвечать на него.

 Однако, из своего большого опыта в этих вещах я знаю, что спонтанные синхронистические феномены, так сказать, "кну­том ли, пряником ли", но заставляют наблюдающего их чело­века принять участие в происходящих событиях, а иногда делают его их составным элементом. Эта опасность присуща всем экспериментам по парапсихологии. Ярким тому примером служит зависимость ЭСВ от эмоционального состояния эк­спериментатора и испытуемого. Поэтому я считаю своим науч­ным долгом дать наиболее полное описание результата и показать, как не только статистический материал, но и психические процессы заинтересованных сторон подверглись воздействию синхронистического феномена. Несмотря на то, что, исходя из горького опыта, я проявил достаточную осторожность и дал посмотреть свой первоначальный отчет (из швей­царского издания) четырем компетентным лицам, среди кото­рых были два математика, я слишком рано позволил себе успокоиться и потерял бдительность.

 Внесенные поправки ни в коей мере не меняют того факта, что максимальную частоту присутствия продемонстрировали три классических лунных аспекта.

 Для того, чтобы окончательно убедиться в случайной природе результата, я предпринял еще один статистический эксперимент. Я сломал первоначальный и случайный хроно­логический порядок и такое же случайное деление на три партии, соединив первые 150 брачных пар с последними 150, причем последние я расположил в обратном порядке; то есть верхний гороскоп одной стопки я соединил с нижним гороско­пом другой и продолжал в том же духе. Затем я разделил 300 брачных пар на три группы по сто в каждой. В итоге я получил следующий результат:

 Результат исследования первой группы забавен, поскольку только у пятнадцати из 300 брачных пар не оказалась всех пятидесяти выбранных аспектов. Исследование второй группы принесло две максимальные цифры, из которых вторая снова представляет классическое соединение. Третья группа дала максимальный показатель по луна кон Асц., который мы уже знаем, как третье "классическое" соединение. Общий результат пока­зывает, что другая расстановка брачных пар наугад может дать результат, который будет отличаться от предыдущего общего результата, но в котором по-прежнему будут присутствовать классические соединения.

 Результат нашего эксперимента совпадает с тем, что мы знаем о ворожейных методах. Складывается впечатление, что эти и им подобные методы создают благоприятные условия для появления "смысловых совпадений". Действительно, проверить синхронистические феномены очень трудно, а подчас и невоз­можно. Тем более следует высоко оценить достижения Рейна в демонстрации (на обычном материале) совпадения психичес­кого состояния с соответствующим объективным процессом. Несмотря на то, что статистической метод, в принципе, практически не годится для оценки нестандартных событий, эксперименты Рейна, тем не менее, выдержали сокрушитель­ный удар статистики. Поэтому результаты этих экспериментов должны приниматься в расчет всеми, кто исследует синхро­нистические феномены.

 Принимая во внимание уравнивающее воздействие, какое статистический метод оказывает на количественное опреде­ление синхронистичности, мы должны задаться вопросом, каким образом Рейну удалось получить положительные резуль­таты. Я утверждаю, что ему ни за что не удалось бы получить таких результатов, если бы он проводил свои эксперименты только с одним "объектом" [82] или с очень немногими. Ему было нужно постоянное вознобновление интереса, эмоция, с харак­терным для нее abaissement mental, который перевешивает чашу весов в пользу бессознательного. Только таким образом можно до определенной степени релятивизировать пространст­во и время, уменьшая, тем самым, шансы причинного процесса. Тогда происходит то, что является своеобразным creatio ex nihilo, актом творчества, которому нельзя дать причинное объяснение. Ворожейные методы своей эффективностью обяза­ны той же самой связи с эмоциональностью: обращаясь к способностям бессознательного они стимулируют интерес, лю­бопытство, надежду и страх, что приводит к соответствующему преимуществу бессознательного. Эффективными (нуминозными) факторами, действующими в бессознательном, являются архетипы. Подавляющее большинство спонтанных синхрони­стических феноменов из тех, что мне довелось наблюдать и анализировать, были явно и непосредственно связаны с архетипами. Это само по себе является непредставимым, пси-хоидным фактором [83] коллективного бессознательного. Послед­нее не может быть локализовано, потому что оно либо, в принципе, полностью присутствует в каждом индивиде, либо повсеместно является одинаковым. Вы не можете с уверен­ностью сказать, что процессы, которые вроде бы протекают в коллективном бессознательном данного отдельного индивида, не происходят в других индивидах, организмах, вещах или ситуациях. Например, когда в мозгу Сведенборга возникла картина пожара в Стокгольме, там действиельно в это самое время бушевал настоящий пожар. Между этими двумя событиями не имеется никакой доказуемой или даже мыслимой связи. [84] Мне определенно не хочется доказывать наличие здесь архетипической связи. Я бы только указал на тот факт, что определенные моменты биографии Сведенборга проливают яркий свет на его психическое состояние. Мы вынуждены предположить, что имело место понижение порога сознания, в результате чего ему открылся доступ к "абсолютному знанию". В определенном смысле, стокгольмский пожар пылал и в Сведенборге. Для бессознательной психе пространство и время относительны; то есть знание оказывается в континууме прос­транства-времени, в котором пространство уже не пространст­во, а время уже не время. Стало быть, если бессознательное может развивать свой потенциал в направлении сознания, то возникает возможность восприятия (или "знания") параллель­ных событий.

82

Я имею ввиду испытуемого, выбранного наугад, а не обладающего особыми способностями.

83

Сравни с On the Nature of the Psyche, pars. 417f.

84

Достоверность этого случая доказана. См. сообщение в: Кант, Dreams of a Spirit-Seer, Illustrated by Dreams of Metaphysics.

 В сравнении с работой Рейна огромный недостаток моей астрологической статистики заключается в том, что весь эк­сперимент был проведен только на одном испытуемом, на мне самом. Я не экспериментировал с большим количеством испы­туемых; мой (и только мой!) интерес оживляло разнообразие материала. Поэтому я находился в положении испытуемого, который сначала полон энтузиазма, но потом остывает, пос­кольку привыкает к эксперименту. Поэтому результат ухуд­шался по мере роста количества экспериментов, что в данном случае соответствовало появлению нового материала, так что большие числа только размывали "благоприятный" первона­чальный результат. Мой последний эксперимент также дока­зал, что изменение первоначального порядка и произвольное деление гороскопов на группы дает, как этого и можно было ожидать, другую картину, хотя значение этого не вполне понятно.