Синица в руках
Шрифт:
– Откуда ты все знаешь?
– Так тут как в моей деревне, все всё знают. Ты, кстати, сходи к коменданту, он тебе и не такое расскажет, - Леха показал руками небольшой пузырь.
– Он очень уважает.
– Да, хотел сходить. А как его зовут, всегда забываю.
– Не знаю, все зовут Паном, - пожал плечами Леха.
– А почему Паном?
– Поляк, потому что. Я вот тоже не знаю, вернусь ли на следующую вахту, - вдруг помрачнел он.
– А что так? Нашел другую работу?
– Нет, просто надо в одном деле разобраться. Понимаешь, была у нас одна девчонка, вместе
– Как умерла?
– Говорят, упала и головой ударилась. Но это все не то, не могла она, не могла. Связалась с одним уродом, он у нее деньги таскал, бил, сука. Я хотел в этот отпуск разобраться, но видишь, не успел.
– Хм, а что полиция говорит?
– Ничего, несчастный случай. Но соседи говорят, что она к нему тогда ходила.
Разговор прервала сирена, снизу послышался звук бурно текущей воды, запахло серой и сладковатой горечью.
– Ах, ты ж твою мать!
– вскрикнул Леха и они вместе побежали вниз на нулевой уровень.
Стоя по колено в горячей пульпе, они в четыре руки пытались передавить задвижкой неистовый насос, чтобы перекрыть поток, вырывавшийся из лопнувшего патрубка. Сверху слышались возгласы разбуженных операторов, суетливо бегающих вверх вниз.
Это был последний чистый комплект спецовки, и Игорю выдали фабричную, и теперь он полностью слился с заводчанами, на него даже перестало обращать внимание СБ, пропуская не глядя.
Игорь стоял возле КПП и ожидал автобуса до жилого сектора. Ночная смена уже заступила, и это был последний рейс. Народу было немного, несколько запоздалых работяг, сильно хотелось спать.
– Я смотрю, вы уже к нам работать устроились?
– спросила Игоря девушка в безликой зимней робе.
– Ой, добрый вечер, - удивился он, не сразу разглядев сквозь слабую метель насмешливые глаза Кати.
– Да, как видите, поработили.
– Поработили! Ха-ха, скажете тоже, - рассмеялась она. - А чего не уехали? Ваши недельки-то прошли.
– А откуда вы все знаете?
– удивился он.
– Что тут знать, спросила кого надо, - она запнулась, понимая, что выдала себя.
– Спросили, значит, так-так. Значит, интересовались, хм.
– Особо не воображайте себе, - фыркнула она и пошла к резко разворачивавшемуся автобусу.
Игорь догнал ее и встал рядом.
– А вы почему так поздно?
– Ну уж точно не в пульпе купалась, - расхохоталась она.
Они вошли в автобус, Игорь, не веря себе, нагло сел рядом с ней, Катя строго посмотрела на него, но ничего не сказала.
– А вы и это знаете?
– Да, - отчеканила она.
– Это вы зря, здоровья себе не прибавите.
– Это я знаю. А вы всегда так задерживаетесь?
– А вы?
– Наверно, не особо это отслеживал, - пожал плечами Игорь.
– А что ж так? У Вас такое рвение к работе?
– Вроде нет, просто в общежитии делать нечего.
– Как нечего? У нас же есть бассейн, библиотека, в конце концов. Есть даже концертный зал!
– она расхохоталась.
– Правда, я сама не знаю, где он! Ни разу не была.
– Так давай поищем вместе.
– А мы разве перешли на "ты"?
– неожиданно жестко ответила она.
– Давай перейдем.
Оставшееся время они ехали молча, Игорь старался сидеть аккуратнее, но раскачивающийся на крутых поворотах автобус сталкивал их ноги, и ему было неудобно, за себя.
– Где Ваше общежитие?
– спросил он, когда они вышли.
– Так почему это мы должны перейти на "ты"?
– Катя пристально посмотрела на него.
– Не думаю, что для этого нужна причина. Просто должно быть так.
– В первый раз слышу такое объяснение. Ладно, ты хочешь меня проводить?
– Да, хочу, - твердо сказал Игорь.
– А не боишься, что тебя мой парень изобьет?
– Нет, не боюсь.
– Ну, раз такой храбрый, пошли.
Ее корпус находился в верхней точке склона, и Игорь под конец сильно запыхался, перебирая уставшими ногами скользкие ступеньки.
– Ну вот и пришли, - Катя с ухмылкой смотрела на него.
– Теперь мне тебя проводить?
А то не дойдешь.
– Нет, дойду, спасибо, - шумно выдохнул он.
– Так как насчет зала?
– Какого зала?
– Концертного, пойдем искать?
– Ты что, ты меня погулять зовешь? О-го-го, Я должна растаять?
– Это ты сама решай, будешь таять или нет. Так когда?
– Не знаю, нет времени.
– А в выходные?
– А что выходные? У меня куча дел, знаешь, сколько надо постирать? Тут же нет горничных, все сами, да сами.
– Тогда завтра. Во сколько?
– Я разве согласилась?
– Ты не отказала.
Катя нервно потопталась на месте, завидев приближающиеся к ним из корпуса фигуры.
– В половине первого. Все, я побежала.
– В 12.30!
– крикнул он ей вдогонку, курившие у входа в корпус стали громко гортанно хохотать.
За окном прогромыхали пустые камазы, опаздывавшие на пересменку, солнце даже и не пыталось выглянуть сквозь толщу облаков, низко свисавших над землей. Игорь тяжело поднялся с постели и открыл окно. Тяжелый холодный воздух с привкусом дешевой солярки вошел в комнату, вытесняя духоту перетопленного помещения.
После неуспешной попытки размяться, кровати стояли слишком близко в узкой комнате, и Игорь пару раз сильно приложился ногой о железный корпус, он пошел умываться. В узком зеркале его встретила мятая небритая физиономия с воспаленными глазами, а ведь в этот раз он даже не пил, передав всю привезенную батарею Сан Санычу без малейшего сомнения. Брился он медленно, тщательно очищая каждый сантиметр, в голове медленно вращались вчерашние переговоры с офисом, чувство досады от непонимания руководства он пытался выжимать из себя с каждым взмахом бритвы. Быть может, Кристина не так уж и была не права в том, что ему давно уже следовало поменять работу. Да, Кристина, а ведь они не общались уже несколько недель. Вчера Коля забрал его вещи из ее квартиры, странно, он только сейчас заметил, насколько Коля сдружился с Кристиной. Игорь усмехнулся сам себе в зеркале, прямо "Малаховские страсти". Не было ни чувства сожаления, ни досады от новой мысли, только легкое пощипывание одеколона на чисто выбритом лице.